зубы. - Что ж, ничего не поделаешь. Если нельзя так, то надо сделать иначе.
улыбнулся, - боюсь, нам придется опуститься до того, чтобы сказать правду.
Нам надо найти такую интерпретацию случившегося, которой они поверят. Именно
интерпретацию.
песчаной площадки и не оставить никаких следов. Я не умею объяснять чудеса.
Я знаю только одного человека, который это умеет. Его зовут Гидеон Фелл, и
сейчас до него не добраться. Ах, если бы только ты не наделала этих следов!
Если бы кто-то другой прошел туда в твоих туфлях, чтобы убить его и свалить
вину на тебя! - Хью резко прервался и уставился на новые теннисные туфли на
ее ногах. - Кстати, где те другие, грязные, которые ты сняла?
стояла на крыльце павильона и держала корзину за спиной, боялась, что она
увидит туфли. Поэтому, пока она смотрела на Фрэнка, я засунула туфли в
корзину. Там было мало места, ведь корзина набита посудой; но я все-таки
закрыла ее и поставила туда, где она стояла.
какая-то мысль, но, немного подумав, он отбросил ее.
фальсифицированной защиты. Женщина может надеть такие туфли, но никак не
мужчина. И, несмотря на то, что ты говорила про удушение, это сделал именно
мужчина. Удушение - способ, которым женщины никогда не пользовались и
пользоваться не будут. Кроме того, скрывая правду, мы сыграем на руку
убийце: он же над нами и посмеется. Нет уж, черт побери. Мы будем искренни
до конца, и все же мы их побьем.
запустила пальцы в темно-золотистые пряди, упавшие на лоб, и отбросила их
назад. Даже глаза ее потускнели. - Хью, я пойду в дом. Я больше не могу
оставаться здесь. Когда.., когда прибудет полиция?
принять горячую ванну. Хочу смыть с себя эту грязь. Если я сейчас встречусь
с кем-нибудь - сама не знаю, каких небылиц наговорю. Ах!
хочу еще немного побыть здесь... Она заговорила с легким беспокойством:
дрожишь. Вот, накинь мой пиджак. Бери, бери. Он немного замаслен, оттого что
я возился с колесом, но зато теплый. - Не обращая внимания на ее протесты,
он закутал Бренду в пиджак. - Бренда, клянусь честью, я не собираюсь делать
никаких глупостей. Отныне нас спасет только правда, и ничего, кроме правды.
Не стану уверять тебя, будто не собираюсь отыскать ноготь, который ты
обломала о воротник Фрэнка, и избавиться от него, поскольку именно это я и
намерен сделать. На этот счет не беспокойся. Но что касается остального -
только правда. Может, найдется какая-нибудь улика, какое-нибудь указание,
которое объяснит чудо; именно это я и поищу. А теперь иди. Выше голову.
вечерней прохладой; еще час - и станет совсем темно. В кармане брюк он нашел
бензиновую зажигалку и смятую сигарету. Он закурил, глубоко, блаженно вдыхая
табачный дым, а голова его тем временем звенела от роящихся в ней планов.
поскольку никто не знал, что ей вдруг придет в голову спуститься в павильон
за корзиной для пикников. И тем не менее Бренда попала в хорошо смазанный
капкан. Больше всего его бесило, что настоящему убийце так редкостно
повезло, а они сваляли дурака; настоящий убийца ускользнул так же незаметно,
как и перелетел над теннисной сеткой, не оставив следов.
исключением того, что касалось Бренды, он ничего не знал про дела Фрэнка.
Сейчас он не хотел думать об этом; без того было немало дел. Он сделал
несколько затяжек и бросил сигарету в траву. Открыв проволочную дверь, Хью
пошел через теннисный корт.
широкой улицей.
очень глубокие следы. Он старался не наступать на другие отпечатки и
поэтому, прежде чем подойти к трупу Фрэнка, сделал довольно широкий круг.
Затем он внимательно изучил детали.
обрывались примерно в десяти футах от сетки. Здесь Фрэнк упал. Завязалась
борьба, либо кто-то нарочно попытался взрыхлить почву вокруг тела.
кругу, следы старательно затерты каблуками; настолько, что было почти
невозможно определить, где Бренда несколько позже поставила тяжелую корзину
для пикников.
переплетены. Однако, как он стоял, когда на него напали, определить было
невозможно, поскольку он перевернулся (или его перевернули) по крайней мере
раз. Его голова и плечи оставили вмятины на мягкой поверхности корта. Один
конец шелкового шарфа, которым его задушили, был порван его собственными
ногтями, когда Фрэнк пытался отвести руки убийцы от своего горла.
после тщательных поисков нашел в ворсистом твидовом воротнике кусочек
покрытого лаком ногтя Бренды.
мысль, заслуживающая всяческого осуждения. Но она все-таки мелькнула в
голове у Хью, что было тем более неприятно в отсутствие Бренды. Если бы она
была здесь, если бы он мог ее видеть, он ни за что бы так не подумал. Однако
назойливая мысль не покидала его; ведь пока он не увидел труп Фрэнка
собственными глазами, он не осознавал всю безнадежность попыток разумно
объяснить это "чудо".
отсюда до твердой почвы по бокам корта никак не меньше двадцати четырех
футов. А до задней стороны корта и все тридцать пять. Вокруг трупа
раскинулась впечатляющих размеров площадка, покрытая песком, которую убийца
должен был пересечь, которую убийца явно пересек. Но как?"
шириной. За ним высилась проволочная ограда, которую поддерживали столбы,
стоявшие на равном расстоянии друг от друга. Мог ли убийца встать на
травяной бордюр и допрыгнуть до взрыхленного участка? Бред! Прыгнуть на
двадцать четыре фута? Хью вдруг обнаружил, что в голову ему приходят самые
что ни на есть дикие и фантастические идеи. Например, не мог ли убийца
пройти сюда но верху проволочной сетки, как канатоходец? А затем
перепрыгнуть расстояние в десять футов и оказаться там, где сейчас лежал
Фрэнк?
обстоятельствах. Однако догадка, точнее, уверенность поразила его с
быстротой молнии - Фрэнка могли уговорить (и уговорили) пройти на середину
корта примерно под таким предлогом. Предположим, убийца сказал: "Послушай, я
ставлю десять зеленых на то, что перейду корт по верху сетки". Фрэнк обожал
всяческие пари. Хью с отвращением вспомнил свой бурный спор с Фрэнком по
поводу какого-то гимнастического рекорда, затеянный при Бренде и Китти. Но
пройти по плохо закрепленной сетке, сойти с нее, снова вспрыгнуть и, не
потеряв равновесия, вернуться обратно? Невероятно, более чем невероятно!
Бренды.
тому же никто не мог бы напасть на Фрэнка и вцепиться безжалостной
бульдожьей хваткой в концы его шарфа, не перепачкавшись с головы до пят.
Была ли грязь на ногах и коленях Бренды или на ее белом наряде? При всем
старании он не мог этого вспомнить. Помнил только грязное пятно на щеке.
надеждой, нельзя подделать. Внутренний голос подсказал: "Не валяй дурака; ты
отлично знаешь, что можно; сам не раз видел". Он послал этот голос ко всем
чертям и заткнул уши на его нашептывания. Хью осторожно вытащил кусочек
ногтя Бренды из воротника Фрэнка и положил к себе в карман.
что он услышал, как кто-то приближается, хотя этот кто-то находился еще в
нескольких ярдах: тихий шорох травы, словно от бегущих ног. С южной стороны
между тополями он разглядел серебристый блеск длинного вечернего платья.
поддерживая у колен развевающееся вечернее платье. Губы были подкрашены
темно-красной помадой, прямые черные волосы зачесаны за уши. Хью пошел ей
навстречу. По ее виду он лаже на расстоянии понял, что она уже знает. Ее
глаза были широко раскрыты, словно она бродила во сне. Она остановилась,
Семенова Мария
Чернецов Андрей
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Соломатина Татьяна