Чтение 17–й страницы книги ~Санаторий смерти~

- Ах, Эллери, только бы им удалось схватить убийцу раньше, чем...

- Если они теперь вцепятся в эти бухгалтерские книги, они определенно
никого не найдут. Может, обнаружат мотив убийства - это да. Ну и что с
того? Одного только мотива мало, чтобы признать кого-то убийцей. Нет, ключ
к разгадке убийства - в спальне Джона Брауна.

Эллери потянулся и зевнул.

- У меня в голове совершенная пустота.

- Но, Эллери, у нас же еще столько времени до утра" Что же нам... Что же
нам делать?

- Прежде всего - выспаться.

- Выспаться?

- Я так долго думал, что у меня уже ссохлись мозги. Может, если я посплю
пару часов, они снова будут на что-то годны. Как только начнет светать, я
поеду в санаторий. Разгадка должна быть где-то там. Хватило бы только ума
ее разгадать. Это наш последний шанс, Никки Портер, так что марш отсюда и
не сметь мешать мне спать!

Он протянул руку за спину и стал нащупывать выключатель.

- Я еду с вами, - твердо заявила она.

- Не говорите глупостей.

- Я и не говорю глупостей. Я еду тоже. Я была в комнате Брауна, когда он
был убит. Может, у меня выпали из памяти какие-то обстоятельства. В конце
концов, именно меня запрут в кутузку, если мы не найдем убийцу. Вы не
имеете права не брать меня с собой.

- Чушь, - сказал Эллери и выключил свет. - Сейчас же отправляйтесь в
постель.

- Отправляюсь, - заверила Никки из темноты. - Но с вами поеду все равно.

15.

Дальний свет фар вырвал из тьмы опушку леса, когда Эллери свернул с Ган
Хилл Авеню и поехал в гору. Сразу после поворота он потушил фары и сбавил
скорость. Слева показался въезд в "Храм здоровья". Клочья тумана окружили
машину, колыхаясь в каком-то призрачном танце.

- Почему вы не въезжаете? - прошептала Никки, когда они миновали ворота, и
сама удивилась: почему она шепчет?

- Никто не должен знать, что мы здесь, - пояснил Эллери. - Мы проедем по
старой дороге, по которой я отправил вас убегать в прошлый раз.

Метрах в ста на шоссе выходил проселок. Некоторое время они тряслись по
камням и ухабам, потом выехали на просеку. Эллери сдал назад, поставив
машину так, чтобы ее не было видно за густым ельником.

- Теперь пешком, - сказал он, заглушил мотор и вынул ключ из замка.

Они вышли из машины. Эллери посветил фонариком, и они нашли проселок,
который шел через лес прямо к дому.

Им показалось, что они идут по туннелю - настолько плотно смыкались кроны
деревьев над головой, настолько было вокруг темно и душно. Луч света от
фонаря освещал дорогу лишь на несколько шагов вперед. Кусты и деревья
отбрасывали зловещие тени.

Вдруг где-то слева от них хрустнула ветка. Они замерли и прислушались. С
далекой реки донесся гудок парохода, шедшего сквозь туман. Ему отозвался
другой. Снова где-то хрустнуло.

Эллери выключил фонарь. Он слышал, как часто дышит Никки. Чтобы подбодрить,
он взял ее за локоть.

Совсем рядом зашуршала листва. Снова тишина. И вдруг кто-то пробежал прямо
по ногам у Никки. Она едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.

Эллери сжал ее руку.

- Белка, - шепнул он и включил фонарик снопа. Луч света пересекла летучая
мышь. За ней последовала другая. Стремительно вычерчивая зигзаги, она
бросилась во тьму, и в следующий миг пронеслась у самой щеки Никки, едва не
задев. Никки стиснула зубы, чтобы не закричать, и вцепилась в Эллери.

- Быстрей отсюда, - шепнула она ему на ухо.

В напряженном молчании, вслушиваясь в темноту и постоянно ожидая чего-то,
они двинулись дальше. Ни один не сказал об этом, но оба были уверены, что в
лесу они не одни.

Когда они, наконец, дошли до бетонной дорожки, которая шла вдоль живой
изгороди, Эллери, к великому удивлению Никки, свернул не в сторону дома, а
к опушке леса, прямо через газон. Там он остановился перед большой кучей
земли и посветил фонарем в яму.

Никки оторопела.

- Эллери, что это?

- Полубезумный Амос выкопал здесь могилу. Эллери направил луч фонаря на
кучу земли, из которой все еще торчала лопата.

- Могилу?!

- Тес! - Эллери повернулся и стал смотреть на дом, который мрачной тенью
выделялся на фоне неба, подсвеченного красноватыми огнями Манхэттена.

- Пойдем, - сказал он и потянул ее за собой к центральному входу в дом.

Он выключил фонарик, и они прошли напрямик по газону. Сквозь стеклянную
дверь, которая вела в вестибюль, был виден огонек. Они на цыпочках
перебежали площадь перед домом, и Эллери тихо постучал в дверь.

- Полицейский, который тут дежурит, впустит нас, - шепнул он.

Но никто не отозвался на его стук.

Он постучал еще раз. Когда и на этот раз никто не отозвался, он подошел к
окну и заглянул в вестибюль.

На кресле за столом дежурного администратора сидел полицейский. Голова его
упала на стол, а вытянутые вперед руки почти доставали до телефонного
пульта. На большом листе бумаги рядом с его головой расплылось темное
пятно, в котором тускло отражался свет лампы под потолком.

Окно было приоткрыто. Эллери велел парализованной ужасом Никки оставаться
на месте, а сам поднял раму доверху, занес ногу через подоконник и забрался
в дом. Секунду он смотрел на широкую спину полицейского, затем перевел
взгляд на руки, бессильно лежащие на столе, и на все то, что на этом столе
было.

Он наклонился и потормошил полицейского. Слабый стон был ему ответом. Он
потормошил сильнее. Полицейский приподнялся, что-то пробурчал себе под нос
и снова упал на стол. Эллери сильно потряс его за плечо.

- Эй, Джерри, просыпайся!

- Да-да? - пробормотал Джерри, не поднимая головы.

- Что случилось?

Эллери снова потряс его.

Полицейский медленно пришел в себя, оторвал голову от стола и поглядел на
Эллери налитыми кровью глазами. Затем сконфуженно посмотрел на пустую
бутылку из-под виски, которая лежала на столе, на два стакана, стоявшие на
телефонном пульте, и поднял глаза на Эллери.

Эллери усмехнулся.

Полицейский встряхнулся и попытался окончательно прийти в себя.

- Мистер Квин!

- С добрым утром, - сказал Эллери.

- Значит, и в самом деле я заснул... Не пойму только, как это могло
получиться...

- Сколько же вы выпили?

- Две рюмки, - сказал Джерри и нахмурился. - Всего две рюмки. И чтобы от
двух рюмок совершенно отключиться? Положим, я не слишком привык пить, но
тем не менее... Кто бы мог подумать, всего от двух рюмок...

- Однако бутылка пуста, - перебил его Эллери и указал на нее.

- В ней и оставалось совсем немного, когда он ее принес. Мы выпили по две
рюмки каждый. Парень, видать, вылакал ее на две трети сам; видок у него был
соответствующий, когда он пришел сюда.

- О ком вы говорите? О Флинте?

- Ну да! Как же! Флинт никогда не стал бы пить на службе, да и я не
притрагиваюсь к бутылке, разве что выпью пару рюмок на рождество - и все.

- Я вижу, - сказал Эллери.

- Послушайте, мистер Квин, вы ведь не расскажете про все отцу? Честное
слово, я выпил не больше двух рюмок, да и то лишь для того, чтобы успокоить
этого парня. Он так наклюкался, что ему слова поперек нельзя было сказать.

- Чем вы тут занимались, это исключительно ваше дело. И я ни минуты не
сомневаюсь, что вы делали только то, что было необходимо по службе. Но кто
же это был? Кого вам пришлось успокаивать?

Джерри благодарно посмотрел на него и вздохнул с облегчением.

- Доктор. Доктор Роджерс. Я думал, он шею себе свернет, когда наблюдал, как
он спускается по лестнице. Он сказал, что больше не вынесет всего этого, и
если не найдет никого, с кем можно выпить, то просто свихнется.

- И когда это было?

Полицейский поглядел на свои массивные никелированные часы.

- Примерно час назад.

Эллери открыл дверь и кивнул Никки. Та уже слегка оправилась от
перенесенных страхов. Джерри поглядел на нее, потом на Эллери.

- Это мой секретарь, - представил Эллери. - Мисс Нелли Снодграсс.

Никки натянуто улыбнулась.

- Рада познакомиться с вами.

- Взаимно, мисс Снодграсс.

- Нелли, - сказал Эллери, - вы будете ждать здесь, в обществе дежурного
Джерри Райана. Я сейчас вернусь.

Он тихо пошел вверх по лестнице.

У Флинта, который охранял кабинет, он узнал, кто из обитателей дома какую
комнату занимает. Затем пошел к комнате Джима Роджерса. Храп доктора был
слышен даже в коридоре. Он тихо открыл дверь, пересек комнату и посветил
фонарем на кровать. Джим лежал навзничь и храпел, открыв рот. Он не
открывал глаз даже тогда, когда луч фонаря упал ему на лицо. В комнате
сильно пахло виски. Эллери Квин снова вышел в коридор. В конце его были
комнаты Рокки Тейлора и Корнелии Маллинз. Обе двери были не заперты.
Вначале он вошел в комнату Рокки, затем - в комнату Корнелии. Обе пусты,
постели не тронуты.

Он быстро спустился по черной лестнице и вышел на улицу через дверь с