немного отклонился в сторону, поглядел на пришельца, что-то довольно буркнул
себе под нос. Настороженно отодвинулся от человека в черном и сунул в карман
пальто правую руку. Его сосед по скамье, весь в напряжении, с горящими
глазами, так и подался вперед. Когда рука вновь появилась из кармана, в ней
что-то было крепко сжато. Но не бумаги.
вскочил со скамьи и сделал два быстрых шага назад, вытянув правую руку в
сторону пришельца. В свете далекого фонаря можно было разглядеть, что именно
он держал в руке - револьвер.
рука скользнула в карман пальто. Не обращая внимания на оружие, направленное
ему прямо в грудь, он бросился на своего противника.
преобразилась. Райское место превратилось в сущий ад - со всех сторон
раздались крики и шум. Из кустов позади скамьи выскочило сразу несколько
вооруженных людей. Еще одна группа в тот же миг появилась из кустов на
противоположной стороне аллеи. От входа в парк и из его глубины бежали
полицейские в форме с оружием наготове.
револьвер из кармана, вовсе не собирался ждать подкрепления. Как только его
противник сунул руку в карман, он тщательно прицелился и выстрелил. Эхо
далеко разнеслось по парку. Человек в черном пошатнулся и схватился за
плечо. Колени его подогнулись, и он упал. Рука его по-прежнему оставалась в
кармане. Но что бы он ни замышлял, подоспевшие полицейские без особых
церемоний пресекли его замыслы. Его прижали к земле и лишили возможности
двигаться. Вытащить руку из кармана он просто не мог. В таком положении его
и держали до тех пор, пока не раздался звучный голос:
к тяжело дышащим полицейским и оглядел того, кто был распростерт под ними.
крепко. Крепко, я сказал! Иначе он может уколоть!
осторожно вытащил ее из кармана, как ни дергался при этом схваченный. В руке
ничего не было - в последний момент тот, видимо, разжал пальцы. Тотчас же
двое полицейских крепко захватили его руку.
остановил его. Он сам склонился к карману. Очень осторожно, как будто там
таилась гремучая змея, он проник рукою в карман, нащупал там что-то и так же
осторожно вытащил, чтобы поднести к свету.
снять с его головы черную шляпу.
размазывая на лице грим пальцем.
поблескивали.
видеть вас, мистер Стивен Барри. Вас и вашего дружка - мистера
Тетраэтилсвинца!
почтовой бумаги с грифом:
проникали солнечные лучи. Снизу глухо доносился шум автомобилей, сплошным
потоком двигавшихся по Восемьдесят седьмой улице. Инспектор был в домашнем
халате и в шлепанцах. Джуна убирал стол после завтрака.
схватили Стивена Барри, используя в качестве наживки имя Майклза и его
почерк. В самом деле, я должен поздравить себя самого с тем, как хорошо и
психологически тонко был продуман этот план. Барри находился в отчаянном
положении. И, как многие другие преступники, он тоже думал, что может
повторить преступление и не попасться при этом.
удовлетворяют меня результаты этой охоты за человеком. Достаточно, например,
вспомнить только о Франсес, которая теперь предстанет перед всем светом как
невеста преступника, убийцы... Что ж, Эл, в этом мире очень мало
справедливости и совсем нет милосердия. И, разумеется, в ее позоре более или
менее повинен я... Все же Айвз-Поуп был настолько любезен, что позвонил мне,
узнав новость. Полагаю, что я в некотором смысле оказал ему и Франсес
определенную услугу, разоблачив Барри. Мы..."
побежал открывать. Вошли прокурор Сампсон и Тимоти Кронин. Они наперебой
разговаривали и казались счастливыми. Квин встал, прикрыв промокательной
бумагой написанное.
рукопожатия. - Прими мои поздравления! Ты уже читал сегодня утренние
газеты?
головой газетой. На первой полосе ее огромные буквы извещали Нью-Йорк о
поимке Стивена Барри. В глаза сразу бросалось фото инспектора. Статья на две
колонки была озаглавлена: "Квин пожинает новые лавры".
Он пригласил гостей садиться, велел Джуне приготовить кофе и принялся
обсуждать предстоящие плановые кадровые перестановки в управлении так, будто
дело Фильда его уже совершенно не. интересует.
происходит? Собственно, сейчас тебе надлежит сидеть и с гордостью надувать
щеки. А ты ведешь себя так, как будто вытянул пустой билет в лотерее. Но
ведь у тебя есть все основания быть довольным!
просто не могу радоваться по-настоящему, когда рядом со мной нет Эллери.
Черт меня подери, я хочу, чтобы он был здесь, а не в каких-то анафемских
лесах штата Мэн!
слишком много внимания уделял пирожным, чтобы предаваться невеселым мыслям.
Закурив сигарету, Кронин сказал:
признательность, инспектор. Однако есть в этом деле некоторые аспекты,
которые вызывают у меня любопытство... О том, как протекало расследование, я
знаю лишь со слов Сампсона: он кое-что рассказал мне по дороге сюда.
прокурор. - Надеюсь, ты расскажешь нам все в деталях. Давай, выкладывай!
большее число заслуг в расследовании этого дела принадлежит мне. А ведь
головой-то поработал главным образом Эллери. Он хитрый парень, мой сын!
понюшку табаку. Джуна сел в уголке и навострил уши.
придется упоминать Бенджамина Моргана, который является поистине самой
невинной жертвой во всей этой истории. Я прошу, чтобы все, касающееся его,
не выходило за пределы этой комнаты - ни по службе, ни в дружеской беседе,
Генри. Тим уже заверил меня, что будет молчать.
почти всегда начинается с поисков мотива. Если знаешь причину, по которой
произошло убийство, можно исключать одного подозреваемого за другим. В этом
деле мотив убийства долгое время был не ясен. Правда, были две зацепки -
например, история с Бенджамином Морганом - но они не особенно убеждали.
Фильд шантажировал Моргана много лет. Несмотря на то, что вы долгое время
следили за его деятельностью, вам об этом было ничего не известно. Шантаж,
возможно, и был мотивом для преступления. Но с таким же успехом причиной
убийства могло стать и все, что угодно, - к примеру, месть преступника,
который по вине Фильда оказался за решеткой. Его мог убить и кто-то из
членов его преступной организации. У Фильда было множество врагов и, без
сомнения, множество таких "друзей", которые были друзьями только потому, что
Фильд держал их на крючке. Словом, мотив для преступления мог быть у
множества людей - и у мужчин, и у женщин. А потому мы, прибыв в тот вечер в
Римский театр и занявшись многими другими более срочными и прозаическими
вещами, не особенно задумывались о мотиве. Он оставался на заднем плане до
поры до времени.
для убийства был шантаж, - а мы с Эллери исходили из этого, потому что такая
возможность казалась наиболее вероятной, - то где-то у Фильда должны были
оставаться документы, которые - как "бы это поделикатнее выразиться - могли
нам помочь. Мы точно знали, что документы Моргана, по крайней мере,
существуют реально. Кронин настаивал, что должны быть и другие документы,
интересные ему. В результате мы все время были настороже и вели поиск
каких-либо бумаг, которые могли стать доказательством вины и которые,
возможно - а, возможно, и нет, - могли бы объяснить столь странные
обстоятельства убийства.
Их у Фильда было несколько. Из этого мы сделали такой вывод: человек вроде
Фильда, который в одном случае наверняка выступал в роли шантажиста (по
отношению к Моргану), а в других случаях, вероятно, тоже, и при этом
проявлял такой интерес к науке о почерках, вполне мог заниматься к тому же и
Ларссон Стиг
Акунин Борис
Суворов Виктор
Херберт Фрэнк
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман