Чтение 19–й страницы книги ~Петербургский презент~

- Отлично. Эдик, возьми у Дукалиса жилет. У тебя са-мая сложная задача -
войти в квартиру с балкона, только быстро и в нужный момент. Сделаешь?
Можешь отказаться, дело такое.

- Ладно, попробую.

- Давай под балкон. Только по моей команде. Я махну рукой.

- А стекла?

- Стекол не будет. Ступай.

Каразия взял лестницу и спустился на первый этаж.

- Георгич, семь минут!

- Знаю, не ори.

Он быстро сбежал вниз и начал что-то объяснять капитану пожарной охраны.
Тот, выслушав, принялся отдавать команды. Две машины развернулись и, заехав
на газон, встали напротив окон. Из одной машины Соловцу передали трос, и он
вдоль дома вернулся в подъезд. УАЗик уже стоял вплотную к дверям.

- Вася, прицепи, быстрее.

Водитель быстро приладил трос. Соловец, разматывая длинный пожарный трос,
поднялся на второй этаж и примотал второй конец к ручке.

- Толян, ты мастер. Сунешь фомич и отожмешь двери, только по команде.
Потом в квартиру, там - по обстановке.

Затем Соловец вновь сбежал вниз к водителю.

- Вася, давай потихоньку вперед, пока трос не натянется. Мотор не глуши.

УАЗик медленно тронулся с места, но через пять метров уже остановился.
Трос натянулся, как струна.

- Рванешь, когда я махну рукой.

Водитель кивнул. Соловец вернулся в квартиру соседа.

- Парень, спрячься куда-нибудь от греха, черт его знает, как все
обернется.

Затем он обратился ко всем остальным.

- Ну, мужики, с Богом. Один раз живем. Осторожнее.

- Как насчет того, чтобы считать меня коммунистом? - попытался поднять
настроение Кивинов.

- Учтем. Если что, дадим рекомендацию. И бесплатные похороны за счет МВД
гарантирую. Значит так, как двери откроются - ныряйте. Эдик с балкона
зайдет, смотрите, его не положите. Я внизу, но сразу к вам. Ни пуха...

Соловец опять сбежал вниз. Перед дверьми на площадке остались Борисов,
Кивинов, Петров и какой-то сержант охраны, имени которого никто не знал.
Дукалис с фомкой стоял вплотную к двери и смотрел через окно лестничного
марша за УАЗиком. Легкие бронежилеты были только на Петрове и сержанте, они
встали в первый эшелон. Миша приподнял автомат и нацелил его на двери.

Расчет был только на удачу. Иногда операции, подготавливаемые неделями, с
треском проваливались, а проведенные спонтанно, без всякой подготовки
заканчивались блестяще. На то она и фортуна.

Соловец достал пистолет, посмотрел на Каразию, на окна, на пожарных и
махнул рукой.

В ту же секунду мощная струя воды выстрелила из пожарного брандспойта и с
силой ударила в окно балкона, разметав в стороны осколки стекол. Каразия,
как кошка, закинув на спину автомат, вскарабкался на балкон и присел под
окном.

Одновременно УАЗик рванул с места, Дукалис вставил фомку между косяком и
дверью и налег на нее плечом. Трос натянулся, картонная дверь вылетела из
проема, как пробка из бутылки шампанского.

И наконец еще одна струя из другой машины ударила во второе окно. Соловец
рассчитал верно. Психологический эффект был великолепный. Когда в окна
врываются потоки воды и при этом вылетает дверь, сориентироваться весьма
сложно.

Первыми в кваритру заскочили Петров и сержант. Коридор был узким и
маленьким, что затруднило передвижение. Из комнаты прогремел выстрел. Миша
упал, как подкошенный. Пуля, выпущенная из винтовки, пробила жилет, как
картонку, и попала в бок. Однако перезарядить ружье киллер не успел, сбитый
с ног влетевшим в комнату охранником. Сержант даже не поднимал рук, а просто
протаранил стрелка всей массой. Но тот, быстро опомнившись, вскочил с пола и
с прикладом наперевес бросился в атаку. Правда, из этой затеи у него ничего
не вышло. Он хоть и отличался отменными физическими данными, но ни секунды
не смог устоять перед не менее мощным Борисовым. Вбежавший следом за ними
Кивинов пальнул на всякий случай в воздух - скорее от волнения, нежели по
необходимости - и, перескочив через катающийся по полу ком из Борисова и
киллера, бросился во вторую комнату. В ней, под непрекращающимся напором
воды, барахтаясь на полу, грызя друг друга зубами, схватились Каразия и
второй бандит. Тут же лежало еще одно тело, скорей всего, Мартынова. -

Кивинов, увидев перед собой незнакомый затылок и решив не строить из себя
супермена, просто-напросто что было сил обрушил на него рукоятку пистолета.

- Эдгар Саныч, ну что ты его сразу не прикончил? Тебе зачем автомат дали?
Мух бить?

Каразия, тяжело дыша, вылез из-под обмякшего тела бандита. В комнату
вбежали Борисов и Соловец.

- Как у вас?

- Нормалек. Он, гад, у меня автомат ногой выбил. Мастер, наверное,
пришлось повозиться.

Только когда Эдик поднялся, все заметили на его груди несколько вмятин.

- Это от ножа, - пояснил он. - Ух, нехороший человек.

Киллер без движения лежал в огромной луже воды. Пожарная машины вылила в
окно весь дежурный запас.

- Не захлебнулся бы, говнюк.

- Да и черт с ним. Тьфу, мудак.

Квартира наполнилась людьми. Первый убийца ворочался на полу. Наручники
еле-еле сходились на его запястьях. Огромные кулаки сжимались и разжимались
в тщетных попытках порвать стальную цепь.

- У него кулаки парафином зашиты, - сказал кто-то из охраны. - Я уже
видел такую штуку. Под кожей - парафин. На зонах зашивают, вместо свинчатки.
Всегда при тебе. Это чертовски больно, но я не позавидую тому, кому этим
кулаком достанется.

- Хороший мальчик, героический.

Только тут Кивинов услышал плач. Он обернулся и в дальнем углу комнаты
увидел вжавшуюся в диван женщину и мальчика. В руках пацана было большое
желтое яблоко. Мальчик не отрываясь смотрел на Кивинова. Кивинов напряг
память.

"Он или не он? У того тоже было яблоко. Почему яблоко? Яблочко. В
яблочко. Ешь его скорее, чего ты на меня так смотришь? Мента не видел? Что
же происходит? Ведь в этого пацана стреляли. Да, не вышло что-то. Осечка? Не
удалось в яблочко. Что там Соловец говорил насчет нашей выгоды? Да у нас
одна выгода - чтобы этот пацан жив остался".

Борисов нагнулся и приподнял тело Мартынова. Тот был застрелен прямо в
голову.

- Зачем же вы двери открыли? - спросил он у плачущей Ирины.

- Я не открывала. Тот, второй, когда утром приходил, ключи стащил из
прихожей, а я не заметила.

- Понятно. Внимательней надо быть.

Борисов нагнулся, чтобы перевернуть второго мужика, но тот вдруг резко
распрямился и, ударив Гришу ногой в пах, вскочил на ноги. Этого, разумеется,
не ожидал никто.

"Внимательней надо быть" - про себя пробормотал согнувшийся в поясе
Борисов. Вслух же он издавал звуки, напоминающие скорей гудок уходящего
поезда, нежели человеческую речь.

Бандита, естественно, Гришине самочувствие не больно-то интересовало. Он,
оттолкнув стоящего рядом охранника, выскочил на балкон и сиганул вниз.
Приземлившись, он проскочил мимо пожарных и, перебежав через проезжую часть,
бросился к разбитому неподалеку парку.

- О, черт! - вопил Борисов, - за ним, за ним!!! - но прыгать с балкона не
хотел.

Двое охранников, находившиеся на улице, поняв, что бежит товарищ явно не
на отлетающий самолет, кинулись было за ним, но остановились, отсеченные
потоком машин на улице.

- Уходит, гад, уходит! - продолжал орать, стоя на балконе, Борисов, забыв
и про боль в паху и про то, что мен-тура сломала ему жизнь.

Расстояние увеличивалось с каждой секундой. Когда до беглеца было уже
метров двести, Гриша в отчаянии выхватил пистолет и, очевидно, не зная, что
делать, не целясь пальнул в сторону парка.

- Упал, - резюмировал кто-то сзади, - Точно упал.

- Да ты что?! С такого расстояния из пистолета человека не убить, пуля на
излете.

- Да упал он, я же вижу.

Борисов от неожиданности перелез через перила, спрыгнул вниз и,
прихрамывая, побежал к парку.

Через минуту он был на дорожке парка. Соловец подбежал следом. Бандит
лежал лицом вниз. Гриша перевернул его на спину и осмотрел тело.

- Черт, где же дырка? Может, он опять придуривает?

- Вот, - указал Соловец на шею. - Знаешь, Гриша, я, конечно, видел
халявщиков, но ты, по-моему, всем им фору можешь дать. Человека с такого
расстояния только в шею и можно завалить, а ты ухитрился попасть как раз в
нужное место. Чистейшая шара, был бы трезвым, черта с два попал.

- Какая шара? - обиделся Гриша. - Я что, зря каждый день после выговора в
тир ходил? Теперь пусть только попробуют взыскание не снять.

Оба вернулись к дому. Из подъезда на носилках выносили Мишу. В пылу все
как-то совсем забыли про него.

Соловец подбежал к врачам.

- Что у него?

- Повезло парню вашему, что в него из ружья палили. Пуля навылет прошла.
Органы не задеты. Вот если бы пистолетная пуля в жилет этот попала, тогда
все, хана. Он от удара бы умер, а так зашьем.

Миша после укола обезболивающего потерял сознание, но Соловец все равно