оставляли его у нас, еще маленького. У нас своих детей не было, он для нас
навроде сына. Очень спокойный парень. Немного замкнутый. Школу окончил,
отслужил армию, потом в "такси" устроился. А тот случай... Мы были на суде,
плакали. За что ему столько дали? Шесть лет. Мы-то Игоря знали и уверены -
не стал бы он ни на кого с ножом нападать. Нож-то он таскал так, на всякий
случай, все ж водителем "такси" работал, боялся, что ограбят...
спросил, глядя вниз:
Через пару секунд вытащил назад и извлек из пакета бутылку "Монастырской
избы".
лабаз. С той стороны дома вход, может, видели. Арендовали, оборудовали там
все, вдруг хлоп! Санитарная служба и пожарники примчались - нельзя здесь
ничего устраивать, потому что вентиляции нет. Ребята - как так, вон, в
соседнем доме такой же магазин, и никакой вентиляции? Им и намекнули-хотите
торговать, платите мзду. И такую сумму завернули, что у ребят всякое желание
торговать разом отпало. Потом ко мне пришли - выручай, Егорыч, санитары с
пожарниками за горло взяли, мы у тебя в квартире люк прорубим для
вентиляции, а за это можешь бесплатно харчеваться у нас. В пределах
разумного, конечно. Да я и не наглею, не обираю ребят. А что, взаимная
выгода. Одно плохо: когда они по ночам товар разгружают, звону много, но я
привык, вроде уже не замечаю.
Анечки, это девушка его, прицепились трое. Потом, как водится, драка. Игорек
хоть боксом и занимался, да как против трех-то! Ну, и пустил в ход нож.
Больше по запарке, не по умыслу. Одному брюхо-то и проткнул. Милиция там же,
на месте, его взяла. Он ничего не скрывал, как было, все рассказывал. Зря,
может. Игорек-то врать не любил, прямой парень. Только против него все
обернулось. Тот инвалидом остался, с брюхом распоротым. Поэтому и срок
большой Игорьку дали.
а после этого и вовсе слег. Первое письмо только через четыре месяца
получили. Режим, ничего не поделать. Мы все читали. Анечка ждала его. Они,
когда еще Игорь в "Крестах" сидел, расписаться хотели, да Ане восемнадцати
не было, не разрешили. Такие дела, Володя. Аня постоянно к Валере с Маринкой
ходила, считай, уже свой человек в семье. А когда Валера слег совсем, так
она и жить у них стала.
характеру. Когда предложили расселяться, он и слушать ничего не захотел. Это
ж переезд, а с его ногами? Мы бы, конечно, помогли, да и друзей у него много
было, но он не соглашался. Как прирос к этому дому. Понять можно, центр, вся
жизнь здесь. Что у человека в его положении остается? Воспоминания, близкие
люди да родные стены. Я поначалу, когда извещение получил, тоже удивился.
Вроде дом крепкий еще, а его на капремонт. Мне потом объяснили - мол, внутри
балки прогнили, рухнуть может. Поэтому в срочном порядке давайте в
новостройки. Я лично и не возражал. Место у нас красивое, почти центр, но
зато там воздух. Ну, в смысле здесь.- Егорыч показал на окно.- Лес рядом, за
грибами прямо из дома ходить можно. Мне смотровая на первый этаж пришла,
обычно не хотят на первом этаже жить, но я даже и не раздумывал. И правильно
- зато теперь всегда с харчами. А по нынешним временам это очень много.
Давайте еще.
пряника. Потом наполнил стаканы, взял свой и осушил большими глотками.
Чувствовалась рабоче-крестьянская закалка. Нам что водка, что французский
портвейн, лишь бы в башку давало.
переехал, я к Валере заглянул. Марина тоже дома была. Бутылочку захватил.
Валера не такой как всегда. Я спрашиваю, что, мол, случилось. Он и отвечает:
"В аккурат до твоего прихода двое наведались". Марина-то всегда двери не
спрашивая открывает. Ввалились. Молодые вроде, крепкие. Так и так, дорогие
хозяева, не понимаем мы что-то, почему вы еще здесь. Вам что, предлагаемые
квартиры не нравятся? Почему всем нравятся, а вам - нет? А Марина даже не
ездила ничего смотреть. Она все для Валеры делала. Ну, и ответили парням,
что никуда съезжать не собираются. Вон, соседний дом расселяли, кто не
захотел - остался.
съедете по плохому. На тот свет. Срок дали, кажется, неделю.
соседями будем. Кто его знает, зачем они приходили? Какая тебе разница, где
лежать, а смена обстановки, наоборот, на пользу. Он на меня давай кричать:
"Никуда я уезжать не собираюсь, здесь родился, здесь и помру!". А Марине
говорит - сходи в исполком, да в милицию заяви. Нет такого закона, чтобы
людей без их желания из квартиры выселяли, пускай даже на другую, более
хорошую площадь. Замки купим покрепче. Ничего, никто нас не выгонит.
спросил, ходила ли Марина в милицию. Она ответила, что нет. Выходит, не
угрожали.
подозревали ли вы кого-нибудь? В частности, тех приходивших парней. Или вы
тоже думаете, что их просто ограбили?
накопления кое-какие, золотишко, но все это мелочи. Из-за этого троих
убивать? Мы с Игорьком тоже долго думали, но так ничего и не решили. Не
знаю, одним словом.
Марины близких родственников в городе нет, так, седьмая вода на киселе. Он
мой адрес узнал по справочной и приехал. Возмужал парень. Я пустил его,
где-то с месяц он у меня жил.
ночам ее звал. Я уши затыкал, не мог слышать. Тяжело. Шесть годков она его
ждала, а всего месяца им не хватило. Он мне фотографию Анечкину показал,
старенькую такую, где она девочка совсем, из студенческого билета вырванную.
Им тогда, в 87-м, свидание устроили, кажется, за то, что Игорек признался.
Минут двадцать всего. Тогда он эту фотографию у Анечки и забрал. Ждать ее
попросил. Она и так бы его ждала.
отговаривал: держись, мол, парень, не надо в яму-то скатываться. Не знаю,
послушал, нет, потому как через месяц он уехал.
как сокол, угла своего и то нет. Его ж выписали, и под расселение он, стало
быть, не попал. А там квартира есть, да и родители Анечкины вроде не чужие
люди, они только рады будут. Здесь бы пропал Игорек.
незажившую тревожить...
Точнее, события того месяца. Чем он занимался, может, кого приводил, куда
звонил?
исполком. На кладбище через день. А так все на диване лежал. Гостей не было.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Черепнин Владимир
Нортон Андрэ
Прозоров Александр