тревоги.
ЦРУ:
Джеймс. Если мы подадим знак тревоги, он может... черт побери, да ведь мы
сами сказали ему, если случится нечто подобное, уничтожить все, что может
изобличить его. А вдруг он потом не сможет восстановить уничтоженную
информацию? Она так нужна нам.
его след, - продолжил Риттер. - Я отдам приказ Фоули, и он попросит
"Кардинала" восстановить информацию, содержавшуюся на кассете, и переслать
ее нам. А затем пусть "Кардинал" уходит из России раз и навсегда. Он
расплатился с нами и заслужил награду. Как только получим информацию, тут же
пошлем экстренный сигнал и, если нам повезет, напугаем его так, что он
захочет уехать.
работе.
Мур.
десять-четырнадцать.
запроси их. Потребуй, чтобы они дали нам хорошего офицера.
Кларк, - сказал Риттер, и присутствующие согласно кивнули. Кларк снискал
себе легендарную репутацию в оперативном управлении. Если был хоть
какой-нибудь шанс добиться успеха, даже самый малый, посылали мистера
Кларка.
этом президенту. - Судя по выражению лица, ничего приятного директор ЦРУ от
предстоящего разговора не ожидал.
превзошел самые смелые ожидания, - покачал головой Риттер. - Упомяни и это в
разговоре с президентом.
он позвонил в Пентагон, в управление заместителя начальника морских
операций, ведавшего подводными боевыми действиями. Первым вопросом после
того, как он сообщил свое имя и должность, было:
***
плавание на подводной лодке "Даллас" начнется через пять часов. На высшей
точке прилива она выйдет в море. В кормовой части лодки механики уже
приводили в действие ядерный реактор. Пока помощник занимался подготовкой,
капитан первого ранга еще раз просматривал план предстоящего задания. В
последний раз он поведет свой корабль на север. Этот термин в американском и
британском военно-морском флоте означал Баренцево море, район базирования
советского флота. Оказавшись там, корабль приступит к тому, что в
военно-морском флоте официально именовалось "океанографическими
исследованиями" - в случае с "Далласом" это значило, что подводная лодка
проведет как можно больше времени, преследуя советские подводные
ракетоносцы. Нелегкая задача, но Манкузо умело справлялся с ней и даже
однажды сумел взглянуть на русский ракетоносец ближе всех других
американских подлодок. Разумеется, он не говорил об этом ни с кем, даже со
шкиперами подлодок. Его второй орден "За безупречную службу", которым он был
награжден за эту операцию, был засекреченным, и Манкуэо не носил его; и хотя
о награждении этим орденом упоминалось в конфиденциальном разделе его досье,
текст самого приказа отсутствовал. Но все это осталось в прошлом, а Манкузо
был человеком, постоянно заглядывающим в будущее. Если уж предстояло
совершить заключительное плавание, пусть это будет на север. Зазвонил
телефон.
группы подводных лодок. - Зайди ко мне, прямо сейчас.
поднялся по трапу, сошел с лодки и направился по асфальтовой набережной реки
к ждавшему его автомобилю адмирала. Еще через четыре минуты он вошел в
кабинет командующего Второй группы.
Уильямсон, как только закрылась дверь кабинета.
тебя встретят. Это все, что мне известно, но приказ поступил из Управления
начальника морских операций через командующего подводными силами
Атлантического флота всего за тридцать секунд. - Никаких других объяснений
от Уильямсона не требовалось. Сомневаться не приходилось: предстояло
выполнить какое-то сложное и опасное задание. "Далласу" часто приходилось
выполнять такие задания. Правда, подобные приказы поступали к Манкузо, но
ведь он, в конце концов, и представлял собой "Даллас".
первого ранга. - У меня хорошие молодые матросы, но главный старшина,
руководитель группы, сейчас в госпитале. Если задание особенно опасное...
вопрос. - О'кей, я сейчас же займусь этим. Тебе понадобится пять суток хода
до Шотландии, и за это время я что-нибудь придумаю. Гони свою лодку полным
ходом, Барт.
он узнает после прибытия в Фаслейн.
***
умрет. Теперь появилась слабая надежда. Неизвестно, была она напрасной или
нет, но раньше такой надежды - даже ее слабого проблеска - не возникало.
Чуркин подумал, а вдруг в его жизни наступит будущее, и тут же понял, что
именно этого ему и следует бояться. Страх. Он совсем забыл о нем. За
короткий отрезок времени он дважды смотрел в лицо смерти. Один раз это
произошло в падающем горящем самолете, обрушившемся на землю, и тогда
капитан понял, что наступил момент смерти; затем он выплыл из ее объятий и
увидел, как над ним склонился афганский бандит с ножом в руке, понял, что
смерть вернулась снова, и вдруг она замерла и исчезла. Почему? Этот бандит,
афганец со странным взглядом, одновременно жестоким и мягким, безжалостным и
полным сострадания, оставил ему жизнь. Почему? Теперь у Чуркина было время и
силы, чтобы задать этот вопрос, но они не отвечали на него.
поверхности. Может быть, в кузове грузовика? Нет, над головой была какая-то
плоская крыша, тоже сделанная из стали - Где я? Снаружи, по-видимому, темно.
Через амбразуры не было видно света - ну конечно, он внутри бронированной
машины пехоты! Откуда эта БМП у бандитов? Где они сумели...
надежда снова превратилась в отчаяние. Он закашлялся, и изо рта хлынула
свежая кровь.
встретилась с другой, направлявшейся в Пакистан на двух советских боевых
машинах пехоты БТР-60, и встретившиеся им моджахеды с радостью согласились
погрузить на бэтээры раненых из его группы. Лучник был хорошо известен среди
партизан, и иметь в составе отряда ракетчика с американскими "Стингерами"
для зашиты от нападения с воздуха - вдруг из-за хребта покажутся русские
вертолеты - было совсем неплохо. Правда, опасность нападения русских была
невелика. Ночи стали длинными, погода резко ухудшилась, и моджахеды
двигались со скоростью пятнадцать километров по равнине и не меньше пяти
там, где попадались скалистые места. Уже через час они окажутся у границы, и
этот участок был занят моджахедами. Партизаны начали успокаиваться. Скоро
они могут провести неделю в относительной безопасности, а американцы, как
всегда, щедро заплатят за привезенные ими советские приборы и документы. На
этот раз у них были приборы ночного видения, которыми водитель БТР-60
пользовался, пробираясь ночью по горным дорогам. За это моджахеды могут
получить от американцев ракеты, мины, несколько пулеметов и медикаменты.
что русские могут принять решение о выводе войск. Теперь они больше не
стремились к ведению наземных боевых действий против моджахедов. Русские
пользовались своими пехотными подразделениями лишь для того, чтобы
установить контакт с афганцами, и тут же вызывали вертолеты для атак с
воздуха и артиллерию. Если не считать несколько особенно отчаянных групп
русских десантников и подразделений спецназа, которые вызывали страх и
ненависть у афганцев, моджахеды считали, что сумели достичь морального
превосходства на поле боя - что объяснялось, разумеется, их борьбой за
святое дело. Некоторые афганские командиры даже вели разговоры о военной
победе над русскими, и эти чувства передались рядовым воинам. В конце
концов, им хотелось чего-то иного, кроме продолжения священной войны против
русских.
ведущая в глубь Пакистана, охранялась афганскими бойцами. Водители
бронетранспортеров увеличили скорость и даже испытывали удовольствие,
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Громыко Ольга
Березин Федор
Афанасьев Роман