Чтение 15–й страницы книги ~Брат, мсти за любовь~

- Хорошая ты моя. Что бы я без тебя делал... Он медленно положил ее на
спину, нежно коснулся языком мочки ее ушка. Марте это понравилось.

- Ты самый лучший, - прошептала она, когда он опустился чуть ниже.

- Нет, это ты самая лучшая... Никита, как всегда, очень медленно
продвигался к цели.

- Ты всегда будешь со мной так нежен?

- Всегда...

До Никиты у Марты не было мужчины. Те три подонка не в счет. Но именно
из-за них Марта не могла думать о мужчинах и сексе. Один лишь Никита сумел
пробудить в ней чувство. Он выбрал правильную тактику ее завоевания -
ласковое и нежное наступление. И Марта сдалась. Можно сказать, только
сегодня она стала женщиной...

Они занимались любовью долго, до самого вечера. А потом в дверь кто-то
позвонил.

Марта встревожилась.

- Не открывай, - сказал ей Никита.

- Нет, она знает, что я здесь.

- Кто она?

- Тебе этого лучше не знать... Ты лежи здесь. И не вздумай выходить...

Она оставила его в спальне. А сама набросила на себя халат и пошла
открывать дверь.

Прошло какое-то время после того, как она закрыла Никиту и впустила в дом
гостью.

"Я никому не дам тебя в обиду..." "Тебе этого лучше не знать..." Никита не
придал серьезного значения этим фразам. Поэтому спокойно лежал в постели
Марты. И ждал, когда она выпроводит свою гостью и вернется к нему.

Дверь распахнулась неожиданно. На пороге возникла молодая женщина. Не
красавица, но и не уродина. Спортивного телосложения, в строгом деловом
костюме. И рыбьи глаза, ледяная пустота в них.

- Так я и знала, - глядя на Никиту, сказала она. Марта стояла у нее за
спиной и молчала.

- Теперь я поняла, почему он до сих пор жив...

Пистолет в ее руке появился совершенно неожиданно и как будто из ничего.
Дамский "браунинг" карманного формата. Женщина направила ствол на Никиту.

- Теперь, девочка, мне придется исправить твою ошибку...

И раздался приглушенный выстрел... Женщина в изумлении вытаращила
мертвеющие глаза, покачнулась, пистолет вывалился из ее руки.

Из последних сил она попыталась повернуться к Марте. Но не смогла. Рухнула
на пол. Под левой лопаткой кровила совсем крохотная дырочка.

Марта стояла в коридоре. Бледная как смерть, глаза закрыты, тело
содрогается словно в конвульсии. 13 руке дымится пистолет...

Еще не понимая, что же все-таки произошло, Никита соскочил с кровати и
направился к ней. Но Марта остановила его. Она направила на него ствол. И,
срываясь на истерику, крикнула:

- Не подходи!..

Никита остановился, подался назад.

- Марта...

Он был шокирован ее поведением.

- Что Марта? - Из ее глаз хлынули слезы. - Ты хоть знаешь, кого я убила?..
Это моя сестра... Моя родная сестра...

Она выпустила пистолет из руки, закрыла лицо ладонями, прислонилась к стене
и медленно соскользнула на пол.

Никита подошел к ней. Обнял. Она прижалась к нему.

- Это все из-за тебя, - простонала она. И разрыдалась.

* * *

- Кто там? - спросил из-за двери грубый мужской голос.

- Телеграмма...

Марта заканчивала первый курс театрального. Кое-чему ее научили. Кое-что
она постигла сама. Искусством грима и перевоплощения она владела вполне. И
актерский талант проявлялся в полной силе не на театральных "капустниках",
а во время исполнения заказов.

Она могла быть чумовой хипповой девчонкой-оторвой. Могла быть сопливой
кисейной барышней. Строгой деловой дамой. Развязной, вульгарной или
элитарной воспитанной проституткой.

Сегодня ей пришлось быть уставшей, измученной жизнью почтальоншей. У нее не
было даже сил поднять глаза на крутолобого парня с замашками крутого. Он
открыл дверь, взял бланк...

- Распишитесь, пожалуйста, - бесцветно попросила Марта.

Но парень забыл о ней. Он морщил лоб, кривил губы - пытался понять, что за
телеграмму ему принесли.

А телеграмма была самая обыкновенная. Она сообщала, что у некоего
гражданина по имени Валерий родилась дочь.

- Какая дочь? - непонимающе вращал глазами браток.

Он ничего не мог понять по одной причине - эта телеграмма предназначалась
не ему.

- А это квартира сто сорок три? - как будто вспомнила Марта.

- Да не, ты чо... Ты, в натуре, глаза разуй...

Но разуть глаза пришлось ему самому. Они у него на лоб полезли, когда он
увидел направленный на него пистолет.

Марта спокойно нажала на спусковой крючок. Пуля врезалась жертве в живот.
Парень заорал, подался назад, свалился на пол в глубине коридора. Марта
спокойно вошла в квартиру, вытянула руку с пистолетом, два раза выстрелила.
Две пули вошли точно в сердце. Браток успокоился навеки.

И тут из комнаты выскочила молодая женщина и с ней ребенок лет пяти.

- Сережа! - взвыла она и упала на труп мужа.

- Папа! Папочка! - завизжал малыш.

Будто ледяная рука схватила Марту за душу, скрутила. Ей стало плохо, перед
глазами пошли круги.

Женщина увидела Марту, пистолет в ее руке. Но не испугалась. Снова опустила
голову на грудь мужа. Заревела белугой. Рядом истерически орал малыш.

На ватных ногах Марта вышла из квартиры, выбросила пистолет. И медленно
спустилась вниз. Во дворе ее ждала машина. Она не помнила, как снимала
грим, приводила себя в порядок, ехала домой.

Таблетка успокоительного, ледяной душ немного привели ее в чувство. Но всю
ночь ей снился кошмар - молодая женщина и ребенок. Всю ночь она вместе с
ними оплакивала мужа и отца...

* * *

Люба пришла вечером. Элегантная деловая леди.

В последнее время она не исполняла заказы. Вместе с Анкой они
контролировали работу рядовых исполнителей. Иногда Марте казалось, что Люба
перестала быть ее родной сестрой. Что она всего лишь ее наставник.
Холодный, бездушный...

- Все в порядке, сестрица, - сказала Люба. - Вот, это твое...

Она выложила на столик две пачки стодолларовых купюр, перетянутых резинкой.
Предоплата и плюс эта сумма - итого тридцать тысяч долларов. Гонорар за
исполненный заказ.

Марту не пытались переориентировать на чиновников, коммерсантов и прочий
люд из категории риска. Ликвидация членов преступных группировок - дело
опасное. И Марте просто везло, что все ей сходило с рук. А ведь ей могли и
отомстить, жестоко отомстить... Только она ничего не боялась.

Не боялась ничего... Кроме той молодой женщины и ребенка. "Сережа!.."
"Папа, папочка!.." Эти крики до сих пор стояли в ее ушах.

- Тебе надо съездить на Канары, - сказала Люба.

- Мне сейчас не до отдыха.

- А кто тебе сказал, что ты едешь отдыхать?..

- Зачем же мне тогда на Канары?

- Поступил заказ. Очень важный заказ. Лично тебе светит пятьдесят тысяч
долларов...

- Я не хочу, - глядя куда-то в пустоту, тускло сказала Марта.

Люба с удивлением посмотрела на нее.

- Я что-то не поняла, сестренка...

- Я не хочу больше убивать... Не хочу...

- Это твоя работа.

- Надоела мне эта работа... Я уволиться хочу.

- На что же ты тогда будешь жить?

- Как-нибудь проживу...

Люба долго молчала. О чем-то думала, что-то взвешивала в уме.

- Ты не можешь уволиться, - наконец сказала она. - Это не та работа, где
можно написать заявление по собственному желанию. Это работа, с которой
тебя могут уволить только на тот свет...

- Но ты же моя сестра. Ты же моя родная сестра...

- Ну и что?.. Ты сама выбрала свою судьбу. И я тебе ничем помочь не могу.

Теперь Марта надолго замолчала.

Она не закатывала истерику, не билась головой о стену. Не пыталась больше
эксплуатировать родственные чувства Любы.

Просто она прекрасно знала, кем стала ее сестра. Не менее хорошо она знала,
кем стала сама. В этом мире смертей, в котором они существуют, нет места
сантиментам. Это мир вечной мерзлоты, в нем могут существовать только
роботы, запрограммированные на исполнение поставленной задачи. Заказ -
убийство - расчет... И больше ничего...

И если Марта хочет выйти из игры, то обращаться ей нужно не к сестре. А
только к самой себе. Никто не протянет ей руку помощи, рассчитывать можно
лишь на собственные силы. А она не в силах противостоять мощной махине,
производителю смерти...

- Что я должна сделать? - спросила Марта.

- Ну, вот это разговор, - одобрительно кивнула Люба.

Теперь она снова стала доброй, заботливой сестрой.

Неожиданно Марта поймала себя на мысли, что, если она решит выйти из игры,
путевку на тот свет ей выпишет не кто-нибудь, а именно Люба...

А сейчас она "выписывала" ей путевку на Канары.