ВМА, где его должен был ждать Либман. Как объяснил Толик, у Либмана в этой
клинике лечилась жена.
расхаживающего взад-вперед. Человек не очень походил на бизнесмена, костюм
его был измят, ботинки - не чищены, рубашка явно не отличалась свежестью, а
галстук отсутствовал напрочь.
Челищеву.
человека.
испугом вглядывался в его лицо.
Либман мелко закивал.
юрфак... А ты с экономического факультета, тебя все Эйнштейном звали за
умность... Вспомнил?
глазах сменился навернувшимися слезами.
заведения", - подумал Челищев, отводя Эйнштейна к журнальному столику, на
котором веером были разложены популярные медицинские брошюры.
всех сил пытался сдержать прорывающиеся слезы. Рассказ свой он смог начать
лишь после нескольких минут мучительных шмыганий носом. И был этот рассказ
совсем не веселым.
перемножать в уме шестизначные цифры. На экономическом факультете
университета он стал звездой с первого же курса, его курсовые работы
посылали на международные конкурсы, а к пятому курсу Миша уже стал за деньги
консультировать доморощенных бизнесменов, начавших выныривать на поверхность
с первых же дней перестройки. Консультации приносили ему совершенно
неслыханный для студента доход, приподнимая "Эйнштейна" и в собственных
глазах, и в глазах сокурсников, считавших, что если бы не национальность, то
"быть Мойше министром". Может быть, из-за этого и выскочила за Мишу первая
красавица их курса черноокая Марианна из Львова - выскочила, несмотря на
бешеное сопротивление ее родни, оголтелых "западенцев".
аспирантуру и легко защитил кандидатскую диссертацию. Однако змей-искуситель
сбил его с дороги ученого-теоретика и заставил окунуться в мутные волны
отечественного бизнеса.
наслаждался жизнью и не верил, что с ним может случиться что-то плохое.
Из-за этой своей самоуверенности он легко пошел на совместную операцию с
некоей фирмой "Вайнах", которую учредили в Питере чеченцы из Грозного.
Одного из них, Руслана, Либман знал достаточно давно, он тоже учился на
экономическом, но его выгнали за постоянные прогулы с третьего курса. Руслан
предложил Либману просчитать и осуществить крупную операцию - поставку
большой партии алюминия в Польшу транзитом через Калининградскую область.
Операция сулила фантастические барыши. На ее разработку Миша потратил
полгода - находил посредников-приемщиков в Калининграде, польских партнеров,
утрясал бюрократические формальности с таможней. Операция была выстроена
красиво и почти законно, а по сравнению с потоком цветных металлов, который,
вообще никак не будучи оформленным, хлынул в Прибалтику, - расчеты Либмана
вообще казались образцом порядочности и радения за достояние страны... Боясь
доверить груз аллюминия кому-либо, Либман сам решил возглавить "экспедицию"
в Польшу.
задержала полиция, и Михаилу, несмотря на предъявленные документы, пришлось
провести полдня в участке. Выпустили его только под вечер, а задержавший его
польский офицер, некий пан Владыевский, настолько осознал свою не правоту,
что даже любезно предложил Либману проводить его караван до пункта приема
цветного металла той фирмы, с которой Либман оговорил поставку алюминия. Они
подъехали к воротам приемного пункта уже в темноте, ворота были закрыты, и
на них было приклеено какое-то объявление. Владыевский, мешая русские и
польские слова, объяснял Мише, что по техническим причинам приемный пункт
переехал в другoe место. Одуревший от голода и нервов, Либман был готов
ехать уже куда угодно - лишь бы поскорее освободиться от алюминия.
Михаил долго благодарил офицера польской полиции, без которого, как он
считал, он бы просто пропал в Варшаве. Оставалось только ждать, когда поляки
переведут деньги на счет кооператива Либмана. Между тем вышли все сроки, а
деньги не поступали. Либман начал бомбардировать факсами и письмами своих
польских партнеров и получил от них убийственный ответ - те, мол, никакого
алюминия не получали.
проводил пан Владыевский, оказались фальшивкой...
и включили счетчик. Михаил пытался взять кредиты и снова раскрутиться, но
внезапно бесследно пропал главбух его кооператива, после чего начались
бесконечные ревизии и проверки.
угрюмо сказал:
где деньги взять... А пока посидишь здесь...
долго били ногами. Его не отстегивали от батареи даже для того, чтобы
сходить в туалет, и в конце концов Михаил, трясясь от унижения, обмочился
прямо в штаны, за что чечены били его снова. На вторые сутки его заключения
гордые горцы привезли перепуганную Марианну. Либману до этого закле или рот,
а на голову надели чулок, через который он видел, как его жеку изнасиловали
сначала в рот, потом сзади, а потом кто как хотел - - по очереди и вместе...
его кооператив, и квартира, и вообще все, что у него было, перешло в
собственность фирмы "Вайнах"...
пристегнутым к батарее... Марианна никого не узнавала, впала в детство,
таскала за собой повсюду какую-то куклу и разговаривала только с ней и
только по-украински...
сомнительные торговые операции - за еду и лечение Марианны, которую бывший
однокурсник "по доброте душевной" устроил в клинику ВМА. Михаилу разрешили
навещать ее раз в неделю. Единственное, что Миша смог вымолить у Руслана, -
это отправить дочку во Львов к бабушке с дедом. Руслан пошел на это потому,
что не хотел лишней обузы - с малышкой ведь надо было кому-то сидеть.
некоторое время его формально сделали генеральным директором фирмы "Вайнах".
Либман с тоской понял, что, видимо, в ближайшее время через "Вайнах" будут
провернуты какие-то откровенно криминальные операции, после чего все стрелки
сведут на него и, в конце концов, его ликвидируют. Пользуясь тем, что горцы
перестали контролировать каждый его шаг, считая, что он все равно никуда не
денется, пока у них под присмотром находится Марианна, Миша Либман стал
активно наводить справки о том, кто бы мог его защитить от чеченов. Знакомые
вывели "Эйнштейна" на Олега Званцева, про которого говорили, что он сильно
"черных" недолюбливает и может, в принципе, помочь. При встрече Либман,
захлебываясь словами, предложил несколько совершенно гениальных коммерческих
проектов, которые брался довести до ума, если Олег отобьет его у чеченов.
Через несколько дней Званцев ответил согласием, но сделать ничего не успел,
угодил в "Кресты" вместе со многими своими братками. Либман решил, что
судьба отвернулась от него, и перестал надеяться на чудо, окончательно
покорился своей участи. Звонок Катерины с предложением начать решать его
проблемы вновь подарил Мише сумасшедшую надежду...
ироничный настрой, с которым шел на встречу с коммерсантом.
фамилии, цифры?
торопливо сказал:
осталась... - Последнюю фразу он прошептал сорвавшимся голосом и затрясся в
рыданиях.
Либманом. Она выслушала его, ни разу не перебив, и когда Челищев замолчал,
спросила:
было в Варшаве, ясно даже ежу. Типичная разводка. Если Миша не врет,
конечно. А он не врет, я в этом уверен... В милицию бесполезно обращаться,
следствие затянется на годы, до его конца Либман не доживет. Единственный
шанс - попробовать через поляков что-то прошустрить. Такая гора алюминия все
равно не могла бесследно исчезнуть...
зажигалки.
усмехнулся:
Максимов Альберт
Пехов Алексей
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Суворов Виктор