Чтение 21–й страницы книги ~Служба приватного сыска 1~

- Понятно. А как же зовут-то вашего постояльца?

- Саша его зовут. Партнеры переглянулись.

- А фамилия у Саши есть?

- Есть, конечно... Не бывает человек без фамилии, - совершенно резонно
ответил Смирнов.

- А вы ее знаете?

- Э-э... забыл я.

- Ну как же так, Анатолий Степаныч? Вы в паспорт-то к нему хоть
заглядывали? - спросил Купцов.

- Заглядывать-то заглядывал. Показывал он мне паспорт. Да вот забыл я...
Память уже худая.

- А другие данные? Отчество? Дата рождения? Прописка?

- Да ведь не знал я, что понадобится это, мужики... А то бы записал. Вот
ведь как вышло.

- Ладно. А много вещей было у вашего постояльца?

- Какое! Одна сумка. Большая, правда. Яркая, в два цвета: синий с
зеленым. С ремнем, чтобы на плече носить.

- Тяжелая?

- Не знаю, не скажу... По виду не очень.

- А как Саша был одет?

- А как все: куртка черная, кожаная, шапочка вязаная колпаком.

- Скажите, пожалуйста, Анатолий Степаныч, в гардеробе жильца было длинное
черное пальто?

- Не было.

- Не было? - удивленно переспросил Купцов.

- Не было... Он его потом уже купил. Вот как раз в тот день, как съехал,
то - да, был в пальто. Выходил утром из дома - ко мне заглянул: как,
говорит, Анатолий Степаныч, моя обновка? Не морщит? Не топорщится?
Нормально, дескать, сидит? А чего ж? - говорю. Нормально... Он и ушел.

- Понятно, - сказал Петрухин, - пальтецо у Саши не топорщилось... А
вообще... когда он у вас появился - не объяснил причину, почему жилье
снимает? Приезжий? С женой разошелся?

- Приезжий. С Вологды... Сказал, что хочет в Питере работу найти.

- Какого рода работу, не говорил?

- Нет, не говорил... Вру! Сказал, что, мол, шоферить может.

- А у вас не было впечатления, что он, скажем, прямо с вокзала к вам?
Небритый? Усталый? Или сам обмолвился: прямо, дескать, с поезда?

- Нет, не скажу ничего такого...

- Понятно. Ну, а вообще что за человек Саша? Как жил? Что делал? О чем
говорили? Может, выпивали вы с ним вместе?

Смирнов задумался ненадолго, почесал лоб:

- О чем говорили? Да он из молчунов, особо с ним не поговоришь: здрасьте
- до свиданья. Выпивать тоже не выпивали. Я его и с запахом-то не припомню.
Некурящий. Только резинку жевал все время. А чего в ней хорошего, в резине
этой?

- А чем он занимался? Можете что-то сказать?

- Хрен его знает, чем он занимался. Надо думать, работу искал. Уйдет из
дому часов в десять или в двенадцать - и нет его весь день... Кто ж его
знает?

- Ох, до чего же вы, Анатолий Степаныч, нелюбопытный человек, - вздохнул
Купцов.

- Я в чужую жизнь нос не сую, - согласился Смирнов.

"Лучше бы ты совал", - подумали партнеры.

- Понятно. Ну, а как он в быту: опрятный - не опрятный? Как он питался?
Стирался? Чистил обувь?

- За собой следил... мужик строгий. Всегда побрит, раз в неделю и
постирушечку затеет, и погладить чего нужно - всегда утюг спросит. А как
питался? По-холостяцки питался: с утра сосисок сварит... вечером чайку.

- С деньгами у него как? Не особо?

- По всему видать, что сперва было не особо. А потом где-то он заработок,
видно, нашел.

- А откуда это видно?

- Ну, вот пальто купил, например... Опять же, заметил я, что несколько
раз он на такси приезжал.

- А когда у него деньги-то появились?

- Думаю, что с месяц назад.

- Гостей у него не бывало?

- Нет. Чего нет, того нет.

- Ясно. Телефоном пользовался?

- Бывало - звонил. Но нечасто.

- А межгородом пользовался?

- Да вроде бы нет.

- А ему звонили?

- Ему-то?.. Не знаю, не слыхал. Разве что у Маргариты спросить?

- Обязательно спросим... Когда Саша съезжал от вас - не говорил куда?
Почему?

- Как же! Сказал, что, мол, домой вернется. Не приглянулось ему в Питере.
Я спрашиваю: что же, мол, мне деньги тебе за неделю недожитую вернуть? Нет,
говорит, не надо, дядя Толя. Не велики и деньги-то... Будь здоров.

- Понятно, - сказал Петрухин. - А комнату, которую занимал Саша, вы нам
покажете?

- Комнату? Что ж не показать? Покажу. Путин на экране телевизора
произносил слова присяги.

***

Комната, которую Смирнов сдал Саше, была несколько больше той, в которой
обитал хозяин. Обставлена была так же бедно: шкаф, диван, старый круглый
стол с настольной лампой, три стула и черно-белый телевизор на тумбочке в
углу. Она производила впечатление нежилой, запущенной. В пыльных шторах
пряталось одиночество.

- Уборочку после жильца не проводили, Анатолий Степаныч? - спросил
Петрухин.

- Руки, знаете ли, не дошли, - сказал, как бы оправдываясь, хозяин. -
Сегодня же и займусь.

- Отлично, - повеселели партнеры. Петрухин посмотрел на Купцова, Купцов
на Петрухина. - Отлично, - сказал Петрухин и взял Смирнова за локоть. - А
торопиться не надо. Пыль протереть - плевое дело, это никогда не поздно.
Пыль - она и есть пыль. Лежит - есть не просит. Верно?

- Верно, - согласился Смирнов.

- У нас к вам еще одна просьба будет, Анатолий Степаныч, - сказал
доверительно Петрухин, придерживая хозяина за локоть. - Не будете возражать,
если наш эксперт здесь немножко поколдует?

- Как поколдует? - спросил Смирнов. - Какой эксперт?

- Вы не волнуйтесь... Сотрудник милиции, уважаемый, серьезный человек.
Просто посмотрит, нет ли где отпечатков пальцев. Знаете, как в кино?

- Да я как-то не хотел бы, - начал было Смирнов, но Петрухин его сразу
вежливо и уверенно перебил. Наговорил много слов про то, что Анатолий
Степанович уже и так здорово им помог... огромное спасибо. Но уж помогать -
так помогать. Нужно идти до конца. А беспокойство, которое они причинили,
будет компенсировано денежно... Анатолий Степанович сдался. Петрухин тут же
позвонил знакомому эксперту-криминалисту.

***

Вечером партнеры сидели дома у Купцова, подводили итоги, пили пиво. А
итоги уже были. Осмотр комнаты, в которой почти два месяца проживал человек,
условно называемый Сашей Трубниковым, дал хорошие результаты.

Решительный парень Трубников в воскресенье двадцать третьего апреля
все-таки нервничал. Нервничал и торопился. В комнате он оставил кроссовки,
уже знакомые партнерам по описанию, кипу газет, "Плейбой", литровую банку с
кипятильником и сморщенными пакетиками чая внутри и начатую пачку
жевательной резинки. А также множество отпечатков пальцев. С банки,
глянцевой обложки журнала и полированной дверцы шкафа эксперт снял четкие,
вполне пригодные для идентификации следы. Эксперт был мужик толковый,
опытный, добросовестный. Деньги, которые он получил за сегодняшнюю "левую"
экспертизу, практически равнялись его месячному жалованью. Работал он,
естественно, с душой... Пробормотал только: "Авантюристы", - но сработал
качественно и обещал уже завтра проверить "пальчики" по картотеке.

- Вполне вероятно, Дима, что завтра мы будем знать ФИО нашего Саши
Трубникова, - сказал, отхлебнув пива, Купцов.

- Или не будем.

- Или не будем, - согласился Купцов.

- Поэтому давай-ка прикинем, что мы о нем знаем на сегодняшний день, -
ответил Петрухин и придвинул к себе лист бумаги. - Итак, - он написал на
листе сверху: "Александр Трубников", - есть псевдоним. Имя, впрочем, скорее
всего, подлинное. Возраст: около тридцати. Рост приблизительно сто
восемьдесят три. Кроссовки сорок третьего размера росту соответствуют.
Описание внешности и дерьмовенький композиционный портрет есть. Прилагается.
Особых примет нет. Речь без акцента или заметных дефектов. Не пьет, не
курит, любит "стиморол". Довольно-таки замкнут. С очень высокой степенью
вероятности - приезжий. Возможно, из Вологды. Возможно, водитель. В быту
опрятен, скромен, не требователен. Еще месяц назад сколько-либо серьезными
денежными средствами не располагал.

Произнося этот монолог, Петрухин записывал каждое его положение на
бумагу. Реальные и предполагаемые факты и качества Трубникова выстроились в
столбик.

- Ну вот, пожалуй, и все, - сказал он.

- Не все, - возразил Купцов. - Среди забытых им вещей мы обнаружили кипу
газет бесплатных объявлений, которые нам еще предстоит изучить, и