характеристиках, "высокой штабной культурой" - за что ему и поручали всегда
вычерчивать разные схемы - никто лучше Вити не умел "поднимать в цвете"
разные графики, планы и карты... Савельев любил расчерчивать схемы стоя,
крутясь вокруг стола - он вообще не любил сидеть, когда Витя долго сидел, у
него начинало ныть колено, зацепленное картечью из обреза в девяносто
первом году... Схема получалась красивой - Савельев посмотрел на лист
ватмана и, улыбнувшись, подумал, что нынешняя "уличная" превращается в
настоящую войсковую операцию...
потому что планом предусматривалось непосредственное участие в
"мероприятии" более ста человек.
дислокацию групп - с особым старанием он изобразил место расположения
девятой группы, которая должна была находиться в автомобиле "Жигули"
седьмой модели на площадке непосредственно у магазина "Океан". Дело в том,
что группа эта, согласно плану, состояла всего из двух человек - из самого
Савельева и Наташи Карелиной. Вите и лейтенанту Карелиной предстояло
изображать влюбленную парочку - учитывая то обстоятельство, что Натаха была
девчонкой симпатичной, Савельев предвкушал приятные эмоции во время
"уличной"...
- каждый ведь норовил какую-нибудь шуточку отпустить, да и вообще - тяжело
рисовать, когда мимо тебя ежеминутно кто-нибудь протискивается...
окинул "шедевр" взглядом и сдержанно похвалил Савельева. Витя польщено
улыбнулся, посмотрел еще раз на лист, а потом предложил шефу:
Грибоедова... Сюда бы еще одну группу - для надежности, уголок перекрыть, а?
человек - старшим Усачев будет... Давай, заканчивай скорее, надо еще всю
эту красоту утвердить и подписать.
Шефу 15-го отдела не удавалось избавиться от мысли, что что-то идет не так,
только не мог уловить Никита - что же именно... Кудасову не давал покоя
разговор, состоявшийся вечером с Кораблевым. Странный получился разговор -
на всем его протяжении Никите Никитичу казалось, что старик хочет ему
что-то сказать, что-то объяснить. Под конец беседы Кудасов взглянул
Кораблеву в глаза и спросил:
наболело?
"вы".
тихим, как и вопрос:
и провел пятерней по волосам.
Шофер... Как он умудрился на своей "шестерочке" задрипанной три дня за
кортежем Антибиотика держаться? Да так, что охрана Палыча его не срубила?
Невозможно такое осуществить без особой профессиональной подготовки... И
откуда такое владение приемами рукопашного боя? Тогда - на чердаке - дед
Калмановича вырубил, а Саня как-никак кандидат в мастера спорта по боксу и
весит восемьдесят три килограмма. И почему он так легко согласился
заказчицу отдать? Не вяжется это как-то, не ложится в образ... Не затевает
ли что-то старик? А что он может затеять? Попытается уйти во время
"уличной"? Это нереально, все меры приняты, и Кораблев сам должен это
понимать... На случай надеется? На какой? Зачем он, вообще, про заказчицу
заговорил? Он же должен был прекрасно понимать, что в сложившейся ситуации
мог отделаться легким испугом - на него действительно почти нет
конкретики... Испугался, что я его людям Палыча отдам? Так не похож старик
на труса, совсем не похож... Кто же он все-таки такой? И чего хочет?
Чего?.."
еще чуть-чуть - и головоломка сложится - но нет, не хватало нескольких
всего деталей - мозаика рассыпалась в какие-то непонятные абстрактные
узоры... Никита Никитич после задержания Кораблева напряг все свои
оперативные возможности, все личные контакты в разных ведомствах - но
никакой дополнительной информации по старику получить так и не смог...
"уличной" им удастся задержать заказчицу - не верилось в это, хоть ты
тресни, поведение старика вроде бы естественным было, но... Однако Кудасов
старался неверие свое Кораблеву не показывать - Никита рассчитывая на то,
что у магазина "Океан" могут появиться какие-то люди, имеющие некое
отношение и к Кораблеву и ко всей этой малопонятной истории. И тогда
возникал шанс - "отработать" этих людей... Потому Никита Никитич и старших
групп с оперативниками инструктировал соответственно - обращать внимание на
всех подозрительных, на всех, кто хоть чем-то будет выделяться... И не
просто обращать внимание - а задерживать с последующей проверкой... План
предусматривал опутывание Сенной площади очень плотной сетью, и Кудасов
надеялся, что в нее попадется хоть какая-нибудь рыба... Хоть какая-нибудь...
подписаны, и Никита начал инструктировать группы. Инструктаж проводился в
актовом зале, где Кудасов скрупулезно показывал на листе ватмана каждому
участнику операции его место, напоминал позывные и правила радиообмена.
Позывной 15-го отдела был "пятьсот пятидесятый" - соответственно, ноль в
конце позывного обозначал самого Кудасова, как начальника отдела, по мере
возрастания шли старшие групп - "пятьсот пятьдесят первый", "пятьсот
пятьдесят второй" - и так далее - кроме "пятьсот шестидесятого" - эта цифра
пропускалась все из-за того же нуля на конце, поскольку такой позывной мог
быть только у руководителя. Никита обратил особое внимание на то, чтобы при
подходе к площади и во время самого "мероприятия" соблюдался режим
радиомолчания (если, конечно, не происходило чего-то экстренного) - эта
мера предосторожности не была случайной - 15-ый отдел уже не раз и не два
сталкивался с ситуациями, когда бандиты пользовались сканерами и
перехватывали переговоры оперативников...
как всегда непосредственно перед началом "мероприятия" возникали "нюансы",
требование доработки...
выезжать на место самостоятельно, с таким расчетом, чтобы в 15.45 все уже
заняли свои позиции. Последний на Сенной появилась группа непосредственного
сопровождения Кораблева.
в 15-ый отдел привезли Василия Михайловича, Кудасов уже успел "пропустить
через себя" все группы. Казалось, учтено было все - опера проверяли
снаряжение и оружие, радиостанции ставились на подзарядку - словом, в
отделе царила обычная "предоперационная" атмосфера, когда несмотря на
внешнее спокойствие в воздухе все-таки витает некоторое напряжение...
Кудасовым и Резаковым и тут же проведя рукой по заросшему подбородку,
спросил, нет ли возможности побриться. Никита Никитич кивнул и
вопросительно глянул на Вадима - Резаков шагнул к своему сейфу и вытащил из
него электробритву. Дунув на машинку, он передал ее Василию Михайловичу с
доброжелательной улыбкой:
Кудасов удивленно спросил:
вашем - тоже не курорт, не отдохнешь толком, не выспишься.
стул, чтобы старик мог воткнуть шнур бритвы в розетку.- Все будет нормально
- подъедем, встретим, уедем - а там и выспитесь вволю...
оперативников - трудно описуемая атмосфера офицерского братства, всегда
проявляющаяся наиболее отчетливо перед началом любой операции, вдруг
напомнила Кораблеву то время, когда он сам принадлежал касте, когда мог
ощутить рядом плечо товарища... На Василия Михайловича накатила
ностальгическая волна - он смотрел на чуть возбужденные лица оперов, слушал
их перешучивания и вспоминал свою молодость... Каждый, кто хоть какое-то
время работал в спецслужбе, знает, что перед началом любой реализации в
кровь начинает поступать адреналин, "заводя" организм и обостряя чувства -
постепенно привычка к такому "кайфу" перерастает даже в некую зависимость,
в некий "абстинентный синдром" - не потому ли так быстро угасают и стареют
оперработники, ушедшие на пенсию? Может быть, им как раз не хватает нервных
встрясок и адреналиновых "доз"? Кто знает...
Конюшевский Владислав
Лондон Джек
Володихин Дмитрий
Панов Вадим
Никитин Юрий
Земляной Андрей