вопрос, Сергей опустил глаза, чтобы Глазанов не увидел в них того, что
испугало бы его еще больше, хотя больше, наверное, и так было некуда...
по-моему, как-то на "Ч" начиналась...
обращая внимания на трясущегося депутата. Он услышал то, к чему
подсознательно был уже готов, но эта страшная информация просто не
укладывалась в его сознании: "Антибиотик убирает меня из дома через первого
заместителя прокурора города... А тот спешит исполнить его поручение и
фактически становится соучастником убийства... На чем же Палыч так зацепил
Ярослава - совесть нашей прокуратуры, - что тот спокойно вписывается в
мокрые дела? Положим, Никодимов мог и не знать, что готовится убийство, но
потом-то, потом он не мог не срастить концы с концами: он же прокурор, а не
девочка-второклассница..." Челищев вдруг вспомнил телефонный звонок,
разбудивший их после "ночи любви". Звонил как раз Никодимов. Сергей тогда не
придал этому обстоятельству значения, а теперь все вставало на свои места...
Как просто и незатейливо его нейтрализовали - подложили смазливую шлюху, и
он клюнул, как глупый карась.
Палыча... Он не мог этого не понимать... Может быть хотел этим как раз
крепче привязать к себе... Крепче, чем мокрым, не привяжешь... Кстати,
Прохоренко-то тоже, получается, в курсе. Воронина его человек, да и
Никодимов после ухода Глазанова сразу к Николаю Степанычу пошел: они что-то
обсуждали и пили, а потом Воронину вызвали - на инструктаж... Странная
какая-то история... Неужели все действительно прогнило до такой степени, что
прокуроры помогают ворам мокрухи делать?"
немигающий взгляд, потом вынул диктофон и сказал:
волнуйся, педрило, это как обычное интервью, ты ведь их любишь?.. Только
вопросов я задавать не буду, ты их и так, наверное, не забыл...
вопрос:
головой:
устраиваться на стуле поудобнее, готовясь к записи...
спросил угрюмого интервьюера:
надо...
достал из пачки последнюю сигарету, затянулся ею так глубоко, как только
мог, и присел на табуретку, глядя в темноту за окном. После всего, что
депутат Глазанов рассказал, оставлять его в живых было нельзя. Эта мысль и
раньше, еще до похищения, приходила Челищеву в голову, но он гнал ее от
себя, прятался от нее... Но теперь нужно было что-то решать. Передать его в
руки мен-товки или комитета? Но в этом случае Сергея самого сразу же
расшифруют, а это повлечет за собой немедленную смерть... Даже уголовного
дела завести не успеют, если его вообще захотят заводить. Значит...
Челищев вернулся в комнату, достал стакан и бутылку джина, налил до краев и
протянул Валерию Петровичу:
проговорил:
посмотрев на депутата, Челищев налил еще полстакана.
Валерия Петровича уже начал заплетаться.
пьяный и пьяный... Стрелять тогда в тебя не придется.
его залпом. Переведя дух, он, запинаясь, спросил:
сиденье и будешь вести себя хорошо. Иначе последним, что ты в этой жизни
увидишь, будет пуля...
страха не попадая в рукава...
ЧАСТЬ II
ПАЛАЧ
заднем сиденье от выпитого алкоголя и страха. Челищев молчал, готовясь к
тому, что предстояло сделать. Его начала пробирать дрожь, руль норовил
выскользнуть из вспотевших ладоней, но правая нога упрямо давила на педаль
газа. С Шоссе Революции Сергей свернул на улицу Тухачевского, проехал еще
немного и остановился. Здесь, в небольшом парке, располагался завод,
выпускавший бутылки с минеральной водой "Полюстрово"; говорили, что источник
этих минеральных вод обнаружил чуть ли не сам Петр I. Рядом с заводом парили
три небольших искусственных водоема, обложенные бетонными плитами. Вода в
этих озерцах не замерзала никогда, даже зимой, может быть, потому, что в них
сливали горячие технические воды, а может, просто зимы стали такими
теплыми...
Сергей по сводкам помнил, что даже раньше, в относительно спокойное время, в
этом местечке часто находили трупы.
Валерий Петрович "задним ходом" выбрался из машины: он был абсолютно пьян,
его губы, казалось, хотели расползтись по всему лицу.
машину, взял Глазанова за рукав дубленки и повел к пруду. На холодке Валерий
Петрович начал быстро трезветь, видимо заподозрив неладное. По крайней мере
его речь стала более связной:
ночного парка. Челищев остановился на бетонных плитах, которыми был обложен
берег озерца, и повернулся лицом к депутату:
после твоего визита в прокуратуру, когда ты просил услать в командировку
следователя Челищева, были убиты его родители? Его услать нужно было для
того, чтобы никто не помешал убийству!
отчетливо застучали:
знал!!!
упал на колени и завыл:
же обещали! Что угодно, я прошу вас, что угодно, но не убивайте, я ничего не
знал. У меня есть деньги, большие деньги... Я все отдам, я могу быть
полезным! Вы будете богатым!
назад.
незнакомый человек, а сам он лишь с ужасом наблюдает за происходящим со
стороны.
рядом с собой.
пули не заслуживает... Ты у нас моржом станешь, а не захочешь - ну что же,
придется и мне слово нарушить... Плыви на тот берег! - Сергей стволом
показал на озерцо. Вой Глазанова перешел в икоту, а потом он с шумом
обделался прямо в штаны. Челищев поднял пистолет.
черную воду, взвизгнув от холода, обернулся было, но, наткнувшись на
немигающий взгляд Сергея, пошатнулся и упал.
Самым страшным было то, что по мере его удаления от берега вой не становился
тише. За несколько метров до центра пруда Глазанов, видимо, поняв, что не
доплывет, повернул обратно, и Сергей, которого колотило так, как будто он
сам плыл в ледяном пруду, чуть было не бросился к депутату на помощь. Но в
этот момент Валерий Петрович смолк, отчаянно взмахнул сведенными судорогой
руками и ушел на дно. Черная вода, на которой лопались и исчезали пузыри,
понемногу успокаивалась, вновь превращая ночной пруд в зеркало для
выглянувшей из-за туч луны.
Корнев Павел
Белов Вольф
Посняков Андрей
Перумов Ник
Шилова Юлия
Шилова Юлия