Чтение 44–й страницы книги ~За миг до удара~

карты, и документы всякие, и даже коллекция старинного оружия...

Когда я, спустившись, оказалась в небольшом коридорчике, из которого
вели куда-то три двери, Лаура уже открыла одну из них и скрылась внутри.
Войдя за ней, я сразу же остановилась. Полкомнаты занимал огромный стол,
на котором лежала большая рельефная карта пересеченной местности. Там
были и холмы, и лесочки, и реки, и пруды, и дороги, а среди всего этого
мелькали танки, пушки, самолетики и фигурки солдат. Лаура стояла у
дальней, закрытой шторой стены и копалась на какой-то панели с кнопками.

- Ну что же ты? Заходи. - Она повернула голову. - Карта Москвы здесь,
за шторой, сейчас открою. Тут все на автоматике проклятой...

Я сделала шаг вперед, удивляясь странному, неестественному блеску ее
смеющихся глаз. Она нажала на какую-то кнопку на панели, и в следующее
мгновение подо мной что-то щелкнуло, пол разверзся, и я рухнула вниз...

Подземелье... Мрачное, холодное, темное, затхлое - такие обычно
описывают в книжках или показывают в фильмах ужасов. Только здесь не
было ни паутины в углах, ни закованных в ржавые цепи полуистлевших
скелетов. Оно было устроено на глубине не менее четырех метров от
подвального пола особняка и представляло довольно просторный каменный
мешок, из которого был лишь один выход - квадратный люк наверху, в
который, собственно, я и провалилась. Зачем здесь была устроена эта
ловушка - одному богу известно. Здесь не было ни стульев, ни матрацев,
ни даже дерюги, на которой можно было поспать. Сплошной бетон, сверху,
снизу и по бокам. И страшная сырость, смешанная с неприятным запахом,
исходящим из угла, где зияла небольшая туалетная яма.

Пролетев четыре метра, я ничего не отбила себе лишь потому, что упала
на чье-то тело. Оно так и осталось лежать в скрюченной позе, даже не
шелохнувшись и не вскрикнув от боли, как это сделала я. Сразу сообразив,
что произошло, я вскочила на ноги, посмотрела наверх и в квадратном
проеме люка увидела искаженное дьявольской ухмылкой лицо Лауры. Страшно
оскалившись, она прохрипела:

- Раз, два, три, четыре - нет вас в этом мире, ха-ха-ха! - дико
расхохоталась она, и от этих звуков мне стало нехорошо, если не
признать, что я просто испугалась. Сказать что-либо в ответ я не могла -
язык присох к небу.

Затем Лаура исчезла, и толстая крышка люка стала медленно подниматься
на свое место, погружая все во мрак. В тот момент я еще понятия не
имела, что все это означает, поэтому особо не переживала, зная, что нет
таких ситуаций, из которых я не смогла бы найти выход, чтобы выжить. Но
одно дело выжить самой, а другое дело избавить от страданий других. А
избавлять здесь было кого. Когда глаза немного привыкли к почти полной
темноте, нарушавшейся лишь теми крохами света, что пробивались в щели
люка, я осмотрелась и нагнулась над лежащим у ног телом. Совсем
молоденькая девушка лет пятнадцати, совершенно голая, худенькая, с
маленькой грудью и тоненькими ножками, лежала в неестественной позе с
широко открытыми глазами, уставленными куда-то в темную стену.

- Эй, извини, пожалуйста. - Я тронула ее за плечо. - Я нечаянно...

- Ей уже все равно, - послышался из дальнего угла за спиной сиплый
безжизненный голосок. - Она вчера умерла.

Я обернулась. В полумраке поблескивали четыре уголька глаз. Силуэты
были почти не видны.

- Как умерла? - Я вдруг тоже охрипла. - От чего?

- От горя, наверное. - Второй голос был постарше и совсем тихим.

Я подошла к ним поближе и наклонилась, чтобы получше рассмотреть.
Арину я узнала сразу, а во второй только с большим трудом можно было
узнать Ольгу - настолько она исхудала, бедняжка. Вся одежда на них была
грязная, местами рваная, сидели они на каких-то тряпках, отдаленно
напоминающих джинсы и свитер.

- Ну, привет, что ли? - бодро проговорила я, чувствуя, как у меня
начинает сосать под ложечкой. - Вы ведь Ольга и Арина, так?

Они удивленно переглянулись, потом посмотрели на меня, и Ольга
спросила:

- У тебя пожрать что-нибудь есть?

- Нету. А что, здесь не кормят?

- Редко, - вздохнула Арина, высвобождая из-под себя штанину джинсов.
- Да ты садись. Мы тут Светку раздели, ей шмотки все равно уже не нужны,
а нам хоть какое-то тепло.

Обыденность и спокойствие, с которыми это было сказано, меня
испугали.

Похоже, девчонки уже привыкли к мысли о смерти, а значит, потеряли
надежду когда-либо выбраться отсюда. И для этого, судя по всему, у них
были основания.

Устроившись рядом с Ариной, я почувствовала, как она дрожит, и обняла
ее за плечи, притянув к себе, чтобы согреть. Она жадно прильнула ко мне,
и я чуть не заплакала от жалости.

- Ну рассказывайте, что тут происходит? - спросила я весело, чтобы не
усугублять и без того тоскливую атмосферу.

- Откуда ты нас знаешь? - заплетающимся языком проговорила Ольга.

- Потом расскажу. Сначала вы. Только ты пересядь ко мне, погреешься,
пока я еще не остыла.

Ни слова не говоря, она подхватила свитер, на котором сидела,
переползла ко мне и, поднырнув под мою левую руку, тесно прижалась всем
своим иссохшим, трясущимся мелкой дрожью телом.

- А чего рассказывать, если мы сами ни хрена не понимаем, - вздохнула
она. - Психопатка ничего не говорит, только воду иногда в бутылке
спускает и хлеб. Я уже давно здесь, лет двести, наверное, но так ничего
и не знаю. Мама там уже с ума сошла, видать...

- А я недавно, - пролепетала Арина. - Но уже хочу умереть, как
Светка.

Она самая первая попалась и тоже ничего не понимала. Никто не знает,
зачем мы тут нужны этой дуре...

- А как вы здесь оказались?

- Так же, как и ты - сверху упали, - вздохнула Ольга. - Светка с ней
в чате познакомилась, потом в гости приехала, музыку классную послушать,
на шикарную дачу посмотреть. Она ее повела подвал показывать, да и
сбросила сюда.

Светка руку сломала... - Девушка всхлипнула. - Правда, когда я сюда
упала, она уже не плакала, только сидела, ничего не ела и почти не
разговаривала. Сказала еще, что дома мать больная осталась, все
переживала, что сердиться будет...

Потом заговариваться начала, а вчера приползла вон туда и умерла. Мы
решили, пусть лежит, может, ей там лучше...

- Кошмар какой-то, - пробормотала я, не зная, что еще можно сказать.
До меня просто еще не дошло, в какой дикий переплет я на этот раз
влипла. - Слушайте, девчонки, нам нужно обязательно выяснить, что ей от
нас нужно. Иначе просидим тут, пока не загнемся. А так хоть какие-то
мысли вдруг появятся.

- А я к ней сама напросилась, дура, - с горечью в оттаявшем голосе
заявила Ольга.

- Как это?

- Мне уже все равно, я расскажу. А смеяться не будешь?

- Думаешь, здесь можно смеяться?

- А что, на меня раз нашло, так я часа два успокоиться не могла, -
сказала Арина. - Словно безумие какое.

- В общем, я передачу по телеку посмотрела, - Ольга совсем по-детски
шмыгнула носом. - Там двух девчонок показывали. Они в парнях
разочаровались и лесбиянками стали, полюбили друг друга и все такое. А у
меня тоже что-то вроде разочарования, только не потому, что парни
плохие, а потому, что я сама крокодил...

- Да ладно тебе, ты нормальная девчонка, - улыбнулась я. -
Стройненькая вон какая.

- Издеваешься? - Ольга впервые улыбнулась. - Да ну тебя... Ну слушай.

Решила я, в общем, попробовать, мало ли, вдруг получится, тоже
счастливо улыбаться буду, как те две подружки. И начала в Интернете
родственную душу искать... Ты, наверное, тоже с ней там познакомилась?

- Да, как и вы все. Но об этом потом.

- Ну вот, короче, стала я девчонкам приваты посылать, вроде как
прикалывалась, а на самом деле на реакцию смотрела, кто и как
отреагирует на мои намеки. Там ведь, сама знаешь, по словам о многом
можно догадаться, кто чем дышит и все такое. А Лаура меня сама
раскусила. Умная ведь стерва. Я даже подумала, что она уже взрослая
женщина, опытная в этих вещах. Даже представляла ее такой, как в кино
лесбиянок показывают, - красивой, с ласковыми глазами, нежной... А она
еще давай соль на раны сыпать, словно в душу мне смотрит и все видит.
Глупости, конечно, но я в нее прямо там, в Инте, втюрилась. И попросила
о встрече. Эта тварь еще ломалась для виду, потом согласилась, попросила
никому не рассказывать, куда я поеду. Ну я и не рассказала, - Ольга
усмехнулась. - Приехала, а она меня встретила голая и в маске зайчика,
представляешь?

Фигура-то у нее красивая, а вот лицо... Когда мы уже в спальню вошли
и она маску сняла, я как увидела, так чуть не убежала. Но уже неудобно
было. Думаю, ладно, сама ненамного ее лучше, так что сойдет и так. К
тому же настроилась уже на любовь эту проклятую, лесбийскую, картины
всякие рисовала в голове...

Короче, повела она меня потом особняк свой долбанный показывать, в
подвал затащила, и я сюда упала. Вот и вся моя любовь...

Понуро смолкнув, она задрожала сильнее, и я поняла, что бедняжка
плачет. Чем я могла ее утешить? Ничего не сказав, я прижала ее к себе
посильнее и повернулась к притихшей Арине.

- Ну а ты, Маньячка, зачем сюда приехала?

- Я почти как Оля, - прошептала та, стыдливо пряча голову мне под