действий, постепенно затухали. Руководители армии и военно-морского флота
нашли друг с другом общий язык - континентальная экспансия должна
распространяться и на юг и на север. На юге - вплоть до Сингапура,
Филиппин и Суматры, может быть, до Австралии, а на севере - к советскому
Приморью, Байкалу, Сибири и, конечно, к степям Внешней Монголии. Эти
обширные земли все чаще именовались сферой великого сопроцветания Азии под
эгидой Японии. Хакко Итио! Весь мир под одной японской крышей!
кабинета, утверждали "Основные принципы национальной политики". Там были
такие фразы:
на великий принцип взаимоотношений между императором и его подданными...
осуществить великую миссию страны Ямато в области внешней политики,
превратить империю в стабилизирующую силу в Восточной Азии, что завещано
нам со дня возникновения японского государства..."
"Ликвидация угрозы с севера, со стороны Советского Союза, путем развития
Маньчжоу-го... Притом следует обратить внимание на сохранение
дружественных отношений с великими державами.
расположенных в Маньчжоу-го и Корее, настолько, чтобы они были способны в
случае военных действий нанести первый удар по расположенным на Дальнем
Востоке вооруженным силам Советского Союза.
должны избегать открытых действий и оказывать ей помощь тайно".
относился к южному варианту императорского пути.
отчетливо виден почерк Сатбо Хамба - начальника генерального штаба.
Стратегические, мобилизационные и другие военные планы постепенно
перекочевывали на страницы правительственных документов.
военных и дипломатических постах. Началось это с Квантунской армии.
Генерал Итагаки возвратился в Токио, а вместо него начальником штаба в
Маньчжурии стал начальник военной полиции полковник Тодзио. Генерал
Доихара уехал в Китай на командную работу, а во главе японского
правительства стал принц Коноэ, известный своими прогерманскими взглядами.
генерала Танака, сменилось больше десятка премьер-министров. Одних
убивали, других устраняли с помощью тайных интриг, но каждый раз на пост
премьера приходили новые политики, которые все больше устраивали гумбацу -
военную клику. Дряхлый, но мудрый принц Сайондзи, живучий, как черепаха,
уже не всегда мог повлиять на выбор очередного премьер-министра. В
продолжение десятилетий, начиная с эры Мейдзи - деда царствующего
Хирохито, на обязанности членов Генро лежала рекомендация императору
нового главы государства. Теперь эти смены происходили слишком часто, и
принц Сайондзи вынужден был лишь соглашаться с утверждением предложенных
кандидатов.
возглавляли правительственные кабинеты Японии, становились после отставки
дзюсинами - членами совета старейших деятелей государства. Каждый из них
до конца жизни оставался в ранге шинина, присвоенного ему императором
одновременно с назначением премьер-министром. Во всех сложных случаях
совет дзюсинов, в который входили также и бывшие председатели Тайного
совета, обсуждал проблемы и давал рекомендации императору. И уж совершенно
обязательно дзюсины обсуждали кандидатуру нового премьер-министра, хотя бы
формально согласуя свое мнение с последним из могикан эры Мейдзи - принцем
Сайондзи.
он проявил мягкотелость. В японском парламенте однажды возникла дискуссия:
депутат Хамада поднялся на трибуну и сказал такое, чего давно не слышали в
этом зале:
нашей политики. Взгляды, существующие в армии, требуют укрепления
диктатуры, что наносит большой вред народу".
маршала, принял вызов и яростно обрушился на депутата, расценив его
выступление как оскорбление армии, что наносит вред духу единства нации.
оскорбляющие армию, я сделаю себе харакири... Но если там нет таких слов -
пусть сделает себе харакири военный министр Тэраучи..."
Военный министр уклонился от дальнейшего спора, потребовал созвать
заседание кабинета и предложил распустить парламент, чтобы неповадно было
другим произносить подобные речи. Но голоса разделились, и Хирота не
осмелился распустить парламент. Это возмутило военных. Вскоре он сам
вынужден был уйти в отставку.
парламент распустили, объявили новые выборы. Однако решимости Хаяси
хватило только на то, чтобы по указке военных распустить парламент. На
большее он не посмел. Через три месяца Хаяси также подал в отставку. А
военные все требовали...
правительственный кабинет возглавлял генерал, состоящий на действительной
службе в армии. Однако совет дзюсинов все же нашел нужным рекомендовать
принца Коноэ. Считали, что принц хотя не имеет военного звания, но
разделяет во многом точку зрения генералов. Приход его к власти не будет
выглядеть военной диктатурой.
формированием кабинета, древний старец ответил: "Чему же тут радоваться,
Харада-сан? Плакать надо, не радоваться..."
Сайондзи повесил трубку, хотя это было совсем не вежливо.
Сатбо Хамба заметно оживилась. Во главе его стал теперь принц Канин - тоже
представитель императорской фамилии. Апостолы войны пришли к выводу, что
наступил самый удобный момент перейти к конкретным действиям. Новый
начальник штаба Квантунской армии Тодзио докладывал руководителю Сатбо
Хамба:
подготовки войны против Советского Союза, то наиболее целесообразной
политикой для нас должно быть нанесение удара по нанкинскому
правительству, что устранило бы угрозу нашему тылу".
оставалось прежним. Дипломаты, так же как генералы, проявляли все большее
нетерпение, боясь упустить момент. Главный советник министерства
иностранных дел Мацуока подбадривал, подзуживал своих единомышленников.
всегда являлся великий дух Хакко Итио. Мы должны осуществить моральные
принципы предков и занять подобающее место в мире.
будет дано благословение неба, когда она приступит к выполнению
божественной воли. Если мы пойдем против этой воли, небеса нас накажут.
Наша задача - создать сильное вооруженное государство".
добавил:
обеспечить порядок в Азии. Япония освободит восточные страны от гнета
империализма".
социал-демократы: существуют бедные и богатые государства -
страны-пролетарии и страны-капиталисты. Китай должен поделиться своими
богатствами с неимущей Японией...
людям из группы "Рамзай", но они, как сейсмологи, внимательно
прислушивались к глухим и отдаленным колебаниям в глубинах политической
жизни.
группы "Рамзай". Ходзуми Одзаки, продолжавший работать внешнеполитическим
обозревателем влиятельной газеты "Асахи", дружил с референтом Коноэ -
своим однокурсником по университету Кадзами Акира - и через него
познакомился с принцем Коноэ, когда будущий премьер был еще рядовым членом
палаты пэров. В состав палаты входили члены императорской фамилии, бароны,
маркизы - вся японская знать - и еще от каждого большого города один
богатей, человек, платящий самый большой налог в городе с получаемого
дохода. Связанный с феодальной знатью, с промышленными кругами и
генералами, Коноэ довольно быстро сделал карьеру в палате пэров и стал ее
председателем.
энергичным лицом отличался тщеславием, осторожным умом и способностью
использовать нужных ему людей. В его лице было что-то от
лошади-чистокровки из императорских конюшен. Возможно, это сходство
придавали крупный, с тонкой горбинкой нос и острые удлиненные уши с
приросшими мочками.
научно-исследовательское общество "Эры Сева", которое занималось изучением
проблем Восточной Азии. Конечно, знаток Китая Ходзуми Одзаки оказался
весьма полезным человеком в научном обществе, тем более что он происходил
из древнего рода с"гуна Текугава, а это при выборе друзей имело
немаловажное значение для принца императорской крови Фузимаро Коноэ.
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Русанов Владислав
Куликов Роман
Шилова Юлия
Березин Федор