Чтение 64–й страницы книги ~Восходящее солнце~

Я сказал: "Но как же со снимками? Она говорит, что снимки не годятся
для суда. И Сандерс твердил то же самое: время фотографических улик
миновало. У нас имеются какие-то другие улики?"

"Я работаю над этим", сказал Коннор. "И, кажется, у нас все в порядке."

"Как?"

Коннор пожал плечами.

Мы подошли к черному ходу в мою квартиру. Я открыл дверь и мы вошли в
кухню. Она была пуста. Я прошел коридором до прихожей. В квартире стояла
тишина. Двери в гостиную были закрыты. Но отчетливо доносился запах
сигаретного дыма.

Моя домоправительница Элен стояла у окна прихожей и смотрела вниз на
репортеров. Услышав нас, она повернулась. Казалась, она испугалась.

Я спросил: "Мишель в порядке?"

"Да."

"Где она?"

"Играет в гостиной."

"Я хочу посмотреть."

Элен сказала: "Лейтенант, вначале мне надо кое-что вам сказать."

"Не беспокойтесь", сказал Коннор, "мы уже знаем."

Он толкнул дверь в гостиную. И я получил самый большой шок в своей
жизни.

( Джон Мортон сидел в кресле гримера на телевизионной студии. Салфетка
подоткнута за воротничок, девушка пудрила ему лоб. Стоя рядом, помощник
Вудсон говорил: "Вот как они рекомендуют уладить это дело." И он передал
Мортону факс.

"Основная линия", продолжил Вудсон, "что иностранные инвестиции
взбадривают Америку. Он притока иностранных денег Америка становится
сильнее. Америке надо многому научиться у Японии."

"А мы не учимся", мрачно сказал Мортон.

"Ну, это всего лишь довод", сказал Вудсон. "Это устойчивая позиция, и
то, как Марджори ее оформила, воспринимается не как изменение позиции, а
скорее как уточнение вашей предыдущей точки зрения. Это может пойти, Джон.
Не думаю, что возникнет много вопросов."

"А вопрос вообще возникнет?"

"Похоже, да. Я сказал репортерам, что вы готовы к дискуссии о
модификации вашей позиции по МайкроКон. Что теперь вы поддерживаете
продажу."

"Кто задаст вопрос?"

"Скорее всего Фрэнк Пирс из "Таймс"."

Мортон кивнул: "Это хорошо."

"Ага, у него деловая ориентация. Все должно пойти прекрасно. Вы можете
поговорить о свободных рынках, о честной торговле. О б угрозах национальной
безопасности. Все такое."

Девушка-гримерша закончила работу и Мортон поднялся с кресла.

"Сенатор, извините, что беспокою вас, но не могу ли я получить ваш
автограф?"

"Конечно", сказал он.

"Это для моего сына."

"Конечно", повторил он.

Вудсон сказал: "Джон, у нас есть черновой монтаж клипа, если вы хотите
посмотреть. Очень сыро, и вы, наверное, сделаете какие-то замечания. Я
устрою просмотр для вас в соседней комнате."

"Сколько времени у меня есть на это?"

"Девять минут до эфира."

"Прекрасно."

Он направился к двери и увидел нас. "Добрый вечер, джентльмены", сказал
он. "Я вам зачем-то нужен?"

"Короткий разговор, сенатор", сказал Коннор.

"Мне надо взглянуть на клип", сказал Мортон. "Потом мы сможем
поговорить. Но у меня останется всего пара минут..."

"Олл райт", сказал Коннор.

Мы проследовали за ним в другую комнату, из которой внизу была видна
студия. Там под бежевой надписью НОВОСТИ трое репортеров листали свои
заметки и пристраивали микрофоны. Мортон уселся перед телевизором и Вудсон
вставил кассету.

Мы увидели клип, снятый ранее днем. Внизу кадра бежало время. Клип
открывался целеустремленным сенатором Мортоном, шагающим по площадке для
гольфа.

Основная мысль заключалась в том, сто Америка утеряла свою
экономическую конкурентоспособность, и что нам надо вернуть ее.

"Настала время всем нам собраться вместе", говорил Мортон на экране
монитора. "Всем, от наших политиков в Вашингтоне, до наших лидеров в бизнесе
и производстве, от учителей до детей, собраться всем. Нам надо оплатить наши
счета и сократить государственный дефицит. Нам надо увеличить сбережения.
Нам надо улучшить наши дороги и наше образование. Нам необходима
государственная политика сбережения энергии -- ради нашей окружающей среды,
ради легких наших детей и ради нашей глобальной конкурентоспособности."

Для завершающего пассажа камера придвинулась ближе к лицу сенатора.

"Некоторые утверждают, что мы вступили в новую эру глобального
бизнеса", говорил он. "Говорят, что больше не имеет значения, где
расположены компании или где именно производятся товары. Что идеи
национальной экономики старомодны и устарели. Этим людям я отвечу: Япония
так не думает. Германия так не думает тоже. Наиболее преуспевающие страны в
сегодняшнем мире проводят сильную национальную политику энергосбережения,
контроля за импортом, поощрения экспорта. Они подпитывают свою индустрию,
защищают ее от нечестной конкуренции извне. Бизнес и государство работают
вместе и заботятся о собственном народе и его рабочих местах. И эти страны
живут лучше Америки, потому что их экономическая политика соответствует
реальному миру. Их политика работает. Наша -- нет. Мы живем отнюдь не в
идеальном мире, и пока так продолжается, Америке лучше смотреть правде в
лицо. Нам следует выстроить свой собственный фирменный твердолобый
экономический национализм. Нам надо лучше заботиться об американцах. Потому
что никто другой не станет этого делать.

Я хочу выразиться определенно: индустриальные гиганты -- Япония и
Германия -- не являются причинами наших проблем. Эти страны бросают вызов
Америке в новой реальности -- и от нас зависит посмотреть в лицо этим
реальностям и встретить их экономический вызов с поднятой головой. Если мы
сделаем так, наша великая страна вступит в эру беспрецедентного процветания.
Но если мы продолжим поступать как ныне, болтать древние пошлости о
свободной рыночной экономике, нас ожидает бедствие. Выбор за вами.
Присоединяйтесь ко мне и выбирайте встречу с новыми реалиями, выбирайте
построение лучшего экономического будущего для американского народа."

Экран опустел.

Мортон откинулся на стуле: "Когда это пойдет в эфир?"

"Стартуем через девять недель. Тестовый прогон в Чикаго, присоединяем
группы опроса, потом какие-нибудь модификации, потом в июле -- национальный
съезд."

"Много после МайкроКон..."

"О, да."

"Окей, хорошо, сделано."

Вудсон забрал ленту и покинул комнату. Мортон повернулся к нам. "Ну?
Чем могу помочь?"

Коннор подождал, пока дверь закроется. Потом он сказал: "Сенатор, что
вы можете рассказать нам о Черил Остин?"

x x x

Наступила тишина. Мортон посмотрел на каждого из нас. На его лице было
озадаченное выражение: "Черил Остин?"

"Да, сенатор."

"Я не уверен, что знаю, кто..."

"Да, сенатор", сказал Коннор. И вручил Мортону часы. Женские, золотые,
фирмы Ролекс.

x x x

"Где вы это взяли?", спросил Мортон. Теперь его голос был низким и
ледяным.

В дверь постучала и заглянула женщина: "Шесть минут, сенатор." И она
закрыла дверь.

"Вы не знаете ее?", спросил Коннор. "Вы даже не взглянули на внутреннюю
сторону. На надпись."

"Где вы это взяли?"

"Сенатор, мы хотим, чтобы вы рассказали нам о ней." Он достал из
кармана прозрачный пакет и положил на стол рядом с Мортоном. В пакете лежала
пара черных женских трусиков.

"Мне нечего сказать вам, джентльмены", сказал Мортон. "Совершенно
нечего."

Коннор достал из кармана видеоленту и положил рядом с пакетом. "Это
лента с одной из пяти различных камер, которые записали инцидент на сорок
шестом этаже. Ленты были фальсифицированы, но из них все еще можно извлечь
изображение того, кто был с Черил Остин."

"Мне нечего сказать", повторил Мортон. "Ленты могли быть
отредактированы, а потом отредактированы еще раз. Они ничего не значат. Это
все ложь и безосновательные обвинения."

"Извините, сенатор", сказал Коннор.

Мортон встал и начал расхаживать по комнате. "Я хочу объяснить вам,
джентльмены, тяжесть обвинений, которые вы выдвигаете. Ленты могут быть