Чтение 15–й страницы книги ~Загадка Эндхауза~

- Что тут произошло? - закричал он. - Я только что приехал. Возле во-
рот полиция, толкуют, что кто-то умер.

Что это все значит? Да скажите же мне, ради Бога. Это...

Ник?

В его голосе прозвучала невыносимая мука. Я вдруг сообразил, что Пуа-
ро и доктор совершенно загородили от него девушку. Прежде чем кто-нибудь
успел сказать хоть слово, он снова заговорил:

- Скажите мне... ведь это невозможно... Ник умерла?

- Нет, мой Друг, - ласково ответил ему Пуаро. - Она жива.

И он отступил так, чтобы Челленджер смог увидеть девушку.

С минуту он оторопело разглядывал ее. Потом зашатался, как пьяный,
бормоча:

- Ник... Ник...

И вдруг рухнул на колени перед диваном, закрыл лицо руками, и мы ус-
лышали его сдавленный голос:

- Ник, родная, я подумал, что вас нет в живых.

Ник попыталась сесть.

- Ну будет, Джордж. Бросьте валять дурака. Я цела и невредима.

Он поднял голову и растерянно огляделся.

- Но ведь кто-то умер? Так сказал полицейский.

- Мегги, - ответила Ник. - Бедная душенька Мегги...

Ох...

Ее лицо свела судорога. Пуаро и доктор подошли к девушке, помогли ей
подняться и, поддерживая с обеих сторон, увели из комнаты.

- Вам надо как можно скорее лечь, - говорил ей доктор. - Я отвезу вас
сейчас в своей машине. Я уже попросил миссис Раис собрать для вас все
необходимое.

Они вышли. Челленджер схватил меня за руку.

- Ничего не понимаю. Куда они се повели?

Я объяснил.

- А! Ясно. Ну, а теперь расскажите же мне, ради Бога, обо всем. Какая
ужасная трагедия! Бедная девушка!..

- Вам надо выпить, - ответил я. - А то вы сами не свой.

- А, ерунда!

Мы перешли в столовую.

- Понимаете, - объяснил он мне, подкрепляясь почти не разбавленным
виски, - я ведь решил, что это Ник.

Я понимал. Ни разу в жизни я не встречал влюбленного, который скрывал
бы свои чувства так неумело, как капитан Джордж Челленджер.

Глава девятая

ОТ "А" ДО "К"

Едва ли я когда-нибудь забуду эту ночь. Пуаро впал в такое самоуничи-
жение, что я не на шутку встревожился. Он неустанно Шагал по комнате,
призывая хулу на свою голову и оставляя без малейшего внимания все мои
благие попытки его утихомирить.

- Так вот что значит слишком возомнить о себе! Я наказан, да, я, Эр-
кюль Пуаро, наказан. Я слишком полагался на себя...

- Ну что вы, - перебил я его.

- Но кто предположил бы... кто мог предположить такую беспримерную
наглость? А я-то думал, что принял все меры предосторожности. Предупре-
дил убийцу...

- Предупредили убийцу?

- Ну конечно. Я ведь привлек к себе его внимание. Дал ему понять, что
подозреваю... кого-то. Я сделал все - во всяком случае, я так думал, -
чтобы он не осмелился на новое покушение. Я оградил мадемуазель кордо-
ном. Но он все-таки проскользнул через него. Дерзко, чуть ли не на наших
глазах! И это несмотря на то, что все мы были настороже! И все-таки до-
бился своего!

- Но ведь не добился же! - напомнил я.

- Чистая случайность! В моих глазах это одно и то же. Унесена жизнь
человека, а чья - безразлично.

- Конечно, - ответил я. - Я не то хотел сказать.

- Хотя, с другой стороны, вы были правы. Но это еще в десять раз ху-
же. Ибо убийца дальше, чем когда-либо, от своей цели. Вы поняли, мой
Друг? Ситуация изменилась, но к худшему. Теперь уж может получиться так,
что оборвется не одна, а две жизни.

- Вы этого не допустите, - решительно сказал я.

Он остановился и стиснул мою руку.

- Спасибо, мой друг, спасибо! Вы все еще полагаетесь на старика, все
еще верите в него. Вы вливаете и в меня новое мужество. Эркюль Пуаро
больше не подведет. Второго убийства не будет. Я еще исправлю свою ошиб-
ку. Я ведь не сомневаюсь, что в мою обычно безупречную систему вкралась
какая-то ошибка, что я допустил какойто логический просчет. Я все начну
сначала. Да, я начну с самого начала. И на сей раз уже не промахнусь.

- Стало быть, вы считаете, - заговорил я, - что жизнь Ник Бакли
по-прежнему в опасности?

- Друг мой, зачем же я, по-вашему, послал ее в лечебницу?

- Так дело вовсе не в потрясении?

- Потрясение! Ба! От потрясения с тем же успехом, да что я говорю, с
гораздо большим, можно оправиться и дома. Какое уж там веселье - полы,
покрытые зеленым линолеумом, болтовня сиделок, еда на подносах и непрес-
танное мытье. Нет, нет, я думал о ее безопасности, и больше ни о чем, Я
откровенно поговорил с доктором. Он со мной согласился и все устроит. К
мисс Бакли не будут пускать никого, даже самых близких ее друзей. Мы с
вами - единственное исключение. Ну, а другие... "Распоряжение доктора" -
вот что им скажут. Очень удобно и не подлежит обсуждению.

- Так-то оно так, - заметил я. - Да только...

- Что - только, Гастингс?

- Это не может длиться вечно.

- Замечание весьма справедливое. Но мы хотя бы сможем немного осмот-
реться. Кроме того, я думаю, вы поняли, что изменяется самый характер
нашей деятельности.

- Как так?

- Ну, если раньше мы должны были прежде всего обеспечить безопасность
мадемуазель, то наша нынешняя задача намного проще и куда привычней. Нам
надо всегонавсего выследить убийцу.

- И это, по-вашему, проще?

- Еще бы. Убийца, как я выразился на днях, уже поставил свою подпись
под преступлением. Сейчас он играет в открытую.

- А вы не думаете... - Я замялся. - Вам не кажется, что прав поли-
цейский инспектор? Что это дело рук маньяка, который рыщет по округе,
одержимый манией убийства?

- Я никогда еще не был так убежден в обратном.

- И вы действительно думаете...

- ...что убийца кто-то из близких друзей мадемуазель? - договорил за
меня Пуаро. Он был очень серьезен. - Да, я думаю именно так, мой друг.

- Но ведь теперь такая возможность почти что исключается. Мы все были
вместе...

Он перебил меня:

- А вы можете поручиться, что, когда мы стояли там, у обрыва, никто
ни разу не отошел? Можете вы назвать хотя бы одного человека, который
все время был у вас на глазах?

- Да нет, - ответил я, пораженный его словами, - пожалуй, не могу.
Там было темно. И все мы переходили с места на место. Я видел временами
миссис Раис, Лазаруса, вас, Крофта, Вайза... но так, чтобы все время, -
нет.

Пуаро кивнул.

- В том-то и дело. А речь ведь идет всего о нескольких минутах. Две
девушки идут к дому. Незаметно ускользнув, убийца прячется за растущим
посреди лужайки платаном и видит, как из дома выходит мисс Бакли, во
всяком случае, он думает, что это мисс Бакли. Она проходит на расстоянии
фута от него, и он стреляет три раза подряд.

- Три раза? - воскликнул я.

- Ну да. На сей раз он действовал наверняка. Мы нашли в теле три пу-
ли.

- Но ведь это было рискованно, правда?

- Во всяком случае, он рисковал гораздо меньше, чем если бы стрелял
один раз. Выстрел из маузера не очень громок. К тому же он несколько на-
поминает треск фейерверка и отлично сливался со всем окружающим шумом.

- Вы нашли револьвер? - спросил я.

- Нет. И мне кажется, что именно это - неоспоримое доказательство то-
го, что здесь замешан кто-то из своих. Мы ведь уже установили, что ре-
вольвер мисс Бакли первоначально был похищен с одной-единственной целью
- придать ее смерти видимость самоубийства.

- Да.

- Это единственное правдоподобное объяснение, верно? Однако на сей
раз, как вы, наверно, заметили, преступник и не пытался инсценировать
самоубийство. Он знает, что нас больше не обмануть. Иными словами, ему
известно, что мы знаем и чего не знаем.

Подумав, я не мог не признать логичности его доводов. - Куда же он,
по-вашему, дел револьвер? Пуаро пожал плечами.

- Трудно сказать. Однако море соблазнительно близко. Хороший бросок -
и револьвера как не бывало. Мы, разумеется, можем лишь строить догадки,
но я на его месте сделал бы только так.

От его деловитого тона у меня мороз пробежал по коже.

- А... вы думаете, он понял, что убил не того, кого хотел?

- Уверен, что да. Ему пришлось проглотить неприятную пилюлю. Да еще