АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
что ни с кем нельзя было поделиться.
- Воображаю себе. И вы ни разу не проговорились, ну, скажем, мадам
Раис?
- По совести говоря, иногда чуть не срывалось с языка.
- А как по-вашему, она не догадывалась?
- Едва ли. - Ник задумалась. - Она ни разу ничего такого не сказала.
Иногда, правда, намекала. Насчет того, что мы с ним очень подружились,
ну, словом, в этом духе.
- А вам не пришло в голову все рассказать мадам Раис после смерти дя-
дюшки мосье Сетона? Вы знаете, что он умер на прошлой неделе?
- Знаю. Ему делали операцию или что-то в этом роде. Тогда я, очевид-
но, могла бы рассказать кому угодно. Но это было бы довольно некрасиво,
правда? Я хочу сказать, что это могло показаться хвастовством - именно
сейчас, когда газеты только и пишут что о Майкле Сетоне. Слетятся репор-
теры, начнут брать интервью. Дешевая шумиха. И Майклу это было бы про-
тивно.
- Согласен с вами. Но я имел в виду, что вы могли бы, не объявив об
этом публично, лишь поделиться с кемнибудь из друзей.
- Одному человеку я намекнула, - сказала Ник. - Мне... я решила, что
так будет честнее. Но я не знаю, насколько он меня понял.
Пуаро кивнул.
- Вы в хороших отношениях с вашим кузеном, мосье Вайзом? - спросил
он, довольно неожиданно меняя тему.
- С Чарлзом? Что это вы о нем вспомнили?
- Да так, простое любопытство.
- Чарлз хорошо относится ко мне. Но он, конечно, страшный сухарь. Си-
дит здесь как гриб. Мне кажется, что он меня не одобряет.
- Ох, мадемуазель, мадемуазель! А я слыхал, что он у ваших ног.
- Ну, втюриться-то можно и в того, кого не одобряешь. Чарлзу кажется,
что мой образ жизни достоин порицания. Он осуждает меня за коктейли,
цвет лица, друзей, разговоры. Но в то же время он не в силах противиться
моим чарам. Мне кажется, его не оставляет надежда перевоспитать меня.
Она помолчала, потом в се глазах мелькнула чуть заметная искорка.
- А из кого же вы выкачивали местную информацию?
- Только не выдавайте меня, мадемуазель. Мы немного побеседовали с
мадам Крофт, австралийской леди.
- Что ж, с ней приятно поболтать, когда есть время. Славная старушен-
ция, но страшно сентиментальная Любовь, семья, дети... ну, вы понимаете,
все в таком духе.
- Я тоже старомоден и сентиментален, мадемуазель.
- Да что вы! Я бы сказала, что из вас двоих сентиментален скорее ка-
питан Гастингс.
Я побагровел от возмущения.
- Он в ярости, - заметил Пуаро, от души наслаждаясь моим замеша-
тельством. - Но вы не ошиблись, мадемуазель. Нет, не ошиблись.
- Ничего подобного, - сказал я сердито.
- Он превосходный, исключительный человек. Временами мне это страшно
мешает.
- Не городите вздора, Пуаро.
- Начнем с того, что он нигде и ни в коем случае не хочет видеть зла,
а если уж увидит, то не способен скрыть свое справедливое возмущение. У
него редкая, прекрасная душа. И не вздумайте мне перечить, мой друг. Я
знаю, что говорю.
- Вы оба были очень добры ко мне, - мягко сказала Ник.
- Ла, ла, мадемуазель. О чем тут говорить. Нам предстоит сделать го-
раздо больше. Так вот, пока что вы останетесь здесь, будете выполнять
мои приказы и делать то, что я вам велю. Положение таково, что вы должны
мне полностью повиноваться.
Ник устало вздохнула.
- Я сделаю все, что хотите. Мне все равно.
- Вы не будете некоторое время встречаться с друзьями.
- Ну что ж. Я никого не хочу видеть.
- Ваша роль будет пассивной, наша - активной. Ну, а теперь я вас по-
кину, мадемуазель. Не стану мешать вашему горю.
Он направился к двери и, уже взявшись за ручку, обернулся и спросил:
- Между прочим, вы как-то говорили, что написали завещание. Где же
оно?
- Да где-нибудь валяется.
- В Эндхаузе?
- Ну да.
- Вы положили его в сейф? Заперли в письменном столе?
- Не помню. Где-то лежит. - Она нахмурилась. - Я ведь ужасная неряха.
Большая часть бумаг и всякие документы лежат в библиотеке в письменном
столе. В том же столе почти все счета. И там же, наверное, завещание. А
может, у меня в спальне.
- Вы мне даете разрешение на обыск?
- Пожалуйста, можете осматривать все что угодно.
- Спасибо, мадемуазель. Не премину воспользоваться.
Глава двенадцатая
ЭЛЛЕН
Пока мы не вышли из больницы, Пуаро не сказал ни слова. Но как только
за нами закрылась дверь, он схватил меня за руку и воскликнул:
- Видите, Гастингс? Видите? О! Черт побери! Я не ошибся. Я был прав.
Я все время чувствовал, что чего-то не хватает, что из мозаики вывалился
какой-то кусочек. А без него потеряла смысл и картина.
Я никак не мог разделить его ликования. На мой взгляд, мы не сделали
никаких сногсшибательных открытий.
- До самой последней минуты я не мог сообразить, в чем дело, - про-
должал Пуаро. - Впрочем, чему тут удивляться. Одно дело знать, что здесь
упущено какое-то звено, другое - выяснить, что это за звено. Ах! Это го-
раздо труднее!
- Вы хотите сказать, что это имеет прямое отношение к преступлению?
- Ну да! Неужели вы сами не видите?
- Говоря откровенно, нет.
- Возможно ли? Но мы ведь выяснили то, чего так долго не могли доис-
каться, - мотив! Тот самый неведомый мотив, который мы никак не могли
нащупать.
- Может, я просто туп, но я все-таки не могу взять в толк, на что вы
намекаете. Вы имеете в виду ревность?..
- Ревность? Нет, дорогой мой. Самую заурядную и, можно сказать, обя-
зательную причину всех преступлений. Деньги, мой друг, деньги.
Я вытаращил на него глаза.
Он продолжал, но уже более спокойно.
- Послушайте же, мой друг! Сэр Мэтью Сетон умер чуть больше недели
назад. А он был миллионером, одним из богатейших людей в Англии.
- Да, но ведь...
- Погодите. За нами никто не гонится. У него был племянник, которого
он обожал и которому оставил все свое огромное состояние. В этом мы мо-
жем не сомневаться. - Еще бы, что-то отойдет другим наследникам, что-то
достанется птицам, но основной капитал все равно получил бы Майкл Сетон.
В прошлый вторник газеты сообщали, что Майкл Сетон исчез, а со среды на-
чинаются покушения на мадемуазель. Нельзя ли в таком случае предполо-
жить, что перед вылетом Майкл Сетон написал завещание и оставил все сво-
ей невесте?
- Но это же не больше чем догадка.
- Догадка, не спорю. Но она обязательно должна подтвердиться. Иначе
все лишается смысла. На карту поставлено огромное состояние, а не ка-
кие-то жалкие гроши.
Я задумался. Выводы Пуаро казались мне слишком скоропалительными, но
в глубине души я не мог с ним не согласиться. Он обладал каким-то
сверхъестественным чутьем. Но все же я считал, что многое еще нужно про-
верить.
- А что, если о помолвке никто не знал? - возразил я.
- Ба! Кто-нибудь да знал. В таких случаях всегда кто-то знает. А если
не знает, так догадывается. Сама мадемуазель признает, что у мадам Раис
появились какието подозрения Возможно, у нее нашлись и средства узнать
все наверняка.
- Каким образом?
- Ну, во-первых, Майкл Сетон, очевидно, переписывался с мадемуазель.
Они ведь были помолвлены А наша молодая леди, мягко говоря, небрежна.
Она бросает вещи где попало. И очевидно, ни разу в жизни не пользовалась
ключом. Так что удостовериться было вполне возможно.
- В таком случае Фредерика Раис могла узнать и о завещании самой мисс
Бакли.
- Безусловно. Видите, дорогой Гастингс, как сузился круг? Вы помните
мой список от "А" до "К"? Сейчас в нем только двое. Слуги отпали сами
собой, капитан Челленджер - тоже, даже невзирая на то, что ему потребо-
валось целых полтора часа, чтобы проехать в машине тридцать миль от Пли-
мута до Сент Лу. Я исключаю даже долгоносого мосье Лазаруса, предложив-
шего пятьдесят фунтов за картину, которая от силы стоит двадцать, хотя,
между прочим, если поразмыслить, то это странно и совсем не в его духе.
Я также вычеркиваю этих слишком приветливых австралийцев. И в моем спис-
ке остаются двое.
- Номер первый - Фредерика Раис, - медленно проговорил я.
Передо мной возникли ее золотые волосы, тонкое бледное лицо.
- Да. Несомненно. Как бы небрежно ни составила мадемуазель свое заве-
щание, там ясно сказано, что основная наследница - мадам Раис. Ей доста-
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [ 20 ] 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
|
|