праздники! Что в этом дурного?
вы говорите, что на Рождество везде царят мир и благодать. А это значит, что
будут много есть и много пить, не так ли? Будут переедать! А переедание
ведет к расстройству желудка! А стало быть, к раздражительности!
полковник Джонсон.
повсюду воцаряются тишь, гладь да Божья благодать. Забыты старые распри, все
недруги превращаются в друзей, хотя бы на время забыв о вражде.
вспоминали, - собираются вместе. В подобной ситуации, друг мой, почти
наверняка возникает напряженность, разве я не прав? Люди, которые отнюдь не
испытывают друг к другу симпатии, вынуждены держать себя в руках, да при
этом еще и улыбаться. Вот и получается, что рождественская идиллия - это
сплошное лицемерие - а все это вместе вызывает моральный дискомфорт, pour Ie
bon motif, c'est entendu <Из лучших побуждений, разумеется (фр.).>, но тем
не менее лицемерие!
соглашаться. Просто я хотел вам доказать, что в подобных ситуациях - когда
люди испытывают тяжесть в желудке и одновременно душевное напряжение,
совершенно незначительная неприязнь и пустяковые разногласия могут внезапно
усилиться. И то, что человек вынужден притворяться более любезным, более
терпимым, более великодушным, чем он есть на самом деле, в какой-то момент
может толкнуть его на абсолютно непредсказуемый поступок, на который он ни
за что не решился бы в иных обстоятельствах! Если поставить преграду на пути
естественных порывов, mon ami <Друг мой (фр.).>, рано или поздно преграда
рухнет и начнется катаклизм!
слова всерьез. Но тем не менее то, что напряженная атмосфера приводит к
беде, - сущая правда.
его было мрачным.
жестокостью.
себе состояние еще в Южной Африке. На золоте... Нет, на алмазах, по-моему.
Заработал огромные деньги, придумав какую-то штуку в горнодобывающем
оборудовании. По-моему, сам изобрел. Во всяком случае, получил за это кучу
денег. Говорят, у него не один миллион.
человеком. Последние годы болел. Я знаю о нем очень мало. Но, конечно, он
был видной фигурой в нашем графстве.
неуверенно поглядел на своего гостя.
вы же знаете, какие у нас здесь в провинции возможности. Инспектор Сагден -
хороший человек, грех на него жаловаться. Старателен. Осторожен.
Исполнителен. Но звезд с неба не хватает. Очень бы хотелось воспользоваться
вашими советами. Раз уж вы здесь.
его речь обрела какой-то телеграфный стиль.
на мою помощь. Но мы ни в коем случае не должны задеть самолюбие вашего
инспектора. Пусть он ведет дело, а я буду в роли.., ну, скажем,
неофициального консультанта.
6
стремительно приближающегося инспектора Сагдена.
кабинет мистера Ли. Я хотел бы в общих чертах доложить вам о деле. Случай,
надо признаться, неординарный.
огромный, заваленный бумагами письменный стол, на нем же стоял телефон.
Вдоль стен высились книжные шкафы.
наверное, о нем наслышаны. Он случайно оказался у меня в гостях. - Полковник
обернулся к Пуаро. - Инспектор Сагден.
роста, широкоплечий, с военной выправкой, орлиный нос, дерзкий подбородок,
пышные каштановые усы. Сагден не сводил глаз с Эркюля Пуаро, видимо, что-то
действительно слышал о нем. А Эркюль Пуаро, в свою очередь, никак не мог
оторваться от усов инспектора. Их великолепие, казалось, действовало на него
завораживающе.
ведь были в наших краях несколько лет назад и, насколько я помню, принимали
участие в расследовании гибели сэра Бартоломью Стрейнджа. Отравление
никотином. Не мой участок, но я, конечно, интересовался расследованием.
Джонсон. - Говорите, явное убийство?
вену, как объяснил мне доктор. И тем не менее в этой истории есть нечто
весьма странное.
где-то после пяти, мне в участок позвонил мистер Ли - причем голос у него
был какой-то странный - и попросил приехать к нему в восемь вечера.
Несколько раз повторил, что в восемь. Причем просил, чтобы я сказал
дворецкому, будто я собираю деньги для какой-нибудь благотворительной акции.
предлогом?
естественно, перечить ему не стал. Пришел, как было ведено, около восьми и
сказал дворецкому, что собираю деньги для сирот из семей полицейских.
Дворецкий пошел доложить, потом вернулся и передал, что мистер Ли меня
примет. И сразу повел меня наверх в комнату мистера Ли, которая находится
как раз над столовой.
и притворил за собой дверь, мистер Ли пригласил меня сесть рядом с ним и
несколько сбивчиво объяснил, что он хочет заявить об ограблении. Я спросил,
что было похищено. Из его сейфа, ответил он, исчезли брильянты (вернее, он
сказал алмазы) стоимостью в несколько тысяч фунтов стерлингов.
он отвечал как-то неопределенно. Наконец, он сказал: "Вы должны понять,
инспектор, что я могу и ошибаться". "Я не совсем понимаю вас, сэр, - заметил
я. - Либо алмазы похищены, либо нет". "Алмазы исчезли, - ответил он, - но
вполне возможно, что надо мной просто кто-то глупо подшутил". Сказать по
правде, мне это показалось странным, но я промолчал. "Мне сложно что-либо
вам объяснять, - продолжал он, - но, по существу, дело сводится к
следующему: как я понимаю, пропавшие алмазы могут находиться только у двоих.
Один из этих двоих мог действительно просто надо мной посмеяться, ну а если
они у второго - значит, это кража". "Ну а чего же вы хотите от меня, сэр?" -
спросил я. "Я хочу, чтобы вы вернулись сюда через час, - быстро ответил он,
- нет, чуть больше, чем через час, скажем, в девять пятнадцать. К этому
времени я буду точно знать, что произошло на самом деле". Я был несколько
озадачен, но спрашивать ничего не стал.
скажете, Пуаро?
вместо ответа спросил Эркюль Пуаро.
кто хотел посмеяться над старым джентльменом. Об этом не может быть и речи.
Алмазы украли. Но вот кто? Этого мистер Ли не знал. Но он наверняка был
близок к истине - алмазы, видимо, украл кто-то из тех двоих, о которых он
обмолвился. Я думаю, один - это кто-то из слуг, а другой - член семьи.
Белов Вольф
Березин Федор
Шилова Юлия
Маккарти Кормак
Шекли Роберт
Флинт Эрик