Чтение 27–й страницы книги ~Смерть лорда Эджевера~

- Они были в вечерних туалетах?

- Да. Он в белом жилете, она в белом платье с вышитыми птичками.
Наверное, ходили в Оперу.

- Который был час?

- Начало двенадцатого.

- Что случилось дальше?

- Дальше они велели мне ехать на Риджент-гейт к дому, который укажут. И
сказали, чтобы я поторапливался. Все пассажиры это говорят. Как будто мне
выгодно тянуть время! Чем скорее отвезешь одних и посадишь других, тем
лучше. Но они почему-то об этом не думают. А если, не дай Бог, произойдет
несчастный случай, я же буду и виноват.

- Погодите, - нетерпеливо прервал его Джепп. - При чем здесь несчастный
случай? Его ведь не было?

- Н-не было, - неохотно подтвердил таксист, которого Джепп лишал
возможности излить душу. - Чего не было, того не было. Я доехал до
Риджент-гейт минут за семь, не больше, и тут джентльмен постучал в стекло и
велел остановиться. Примерно у дома номер восемь. Потом они с барышней
вышли, барышня Перешла улицу и пошла назад по противоположной стороне, а он
остался стоять рядом с машиной и сказал мне, что надо подождать. Минут пять
он стоял спиной ко мне, руки в карманах, и смотрел в ту сторону, куда она
ушла, а потом буркнул что-то - я не разобрал - и пошел туда же. Я не спускал
с него глаз, потому что не хотел, чтобы меня надули. Бывало такое. Он
поднялся на крыльцо одного из домов на противоположной стороне и вошел туда.

- Просто толкнул дверь и вошел?

- Нет, у него был ключ.

- Какой был номер дома?

- То ли семнадцать, то ли девятнадцать. Я решил подождать еще, хотя это
уже выглядело подозрительно. Минут через пять они вышли оба, вернулись в
машину и сказали, чтобы я ехал назад к Ковент-Гарден. Вышли они немного
раньше, расплатились - честно скажу - щедро, и я подумал, что все в порядке.
Хотя теперь вижу, что нет.

- Вам ничего не грозит, - успокоил его Джепп. - Взгляните-ка на эти
фотографии и подумайте, нет ли среди них той самой барышни.

Перед таксистом разложили фотографии похожих между собой девушек. Я с
интересом заглянул через его плечо.

- Вот она, - сказал Джобсон, без колебаний указывая на снимок Аделы Марш
в вечернем платье.

- Вы уверены?

- Да. Бледная, темные волосы.

- Теперь мужчина.

Перед ним разложили другой набор фотографий. Он долго и внимательно
разглядывал их, затем покачал головой.

- Не знаю. Точно сказать не могу. Может, этот, а может, и этот.

И таксист указал на два снимка молодых людей того же типа, что и Рональд
Марш, оставив без внимания его самого.

Когда Джобсон вышел, Джепп бросил фотографии на стол.

- Неплохо. Жаль, конечно, что он не совсем четко распознал его светлость.
Фотография старая, семилетней давности, но другой я достать не смог. Да,
лучше бы он был поточнее. Впрочем, и так все ясно. Два алиби - одним ударом.
Это вы хорошо сообразили, мосье Пуаро.

Пуаро потупился.

- Когда я узнал, что мисс Марш и ее двоюродный брат одновременно были в
Опере, мне подумалось, что они могли провести вместе один из антрактов. Их
спутники, разумеется, считали, что они не покидали театра, но получасовой
антракт позволяет съездить на Риджент-гейт и вернуться. Как только новый
лорд Эджвер пустился в подробности своего алиби, я решил, что он это делает
неспроста.

- Подозрительный стреляный воробей, вот вы кто, - сказал Джепп с
нежностью. - Правильно, так и надо, иначе в этой жизни пропадешь. Его
светлость - тот, кто нам нужен. Глядите сюда.

И он протянул нам лист бумаги.

- Телеграмма из Америки. Они связались с мисс Люси Адамс. Письмо пришло
сегодня утром. Оригинал она отдавать не хотела, да в этом и нет
необходимости, но она охотно разрешила снять с него копию. Вот, читайте, о
большем и мечтать нельзя.

Пуаро впился глазами в телеграмму. Я тоже заглянул ему через плечо:

"Передаем текст письма, полученного Люси Адамс, от 29 июня, обратный
адрес Лондон Роуздыо-мэншнз 8. Начало: Милая сестренка, прости, что так
сумбурно написала на прошлой неделе, но я совсем замоталась. Все
замечательно! Рецензии прекрасные, сборы полные, и все очень ко мне добры. У
меня появились здесь друзья, и думаю, что в будущем году приеду в Лондон
месяца на два. Русская балерина зрителям нравится, и американка в Берлине
тоже, но наибольший успех по-прежнему имеют сцены "В заграничной гостинице".
Я так волнуюсь, что сама не понимаю, что пишу. Сейчас я объясню тебе почему,
но сначала докончу о том, как меня принимают. Мистер Хергшаймер страшно мил
и даже собирается свести меня с сэром Монтегю Корнером, который может все.
На днях я познакомилась с Сильвией Уилкинсон, и она сказала, что в восторге
от того, как я ее изображаю, - и это уже прямо связано с тем, что я
собираюсь тебе рассказать. Она мне не слишком нравится, потому что один
человек рассказывал мне недавно, как она с ним некрасиво обошлась, но об
этом в другой раз. Ты, наверное, знаешь, что она замужем за лордом Эджвером?
О нем я тоже наслышана, и, поверь мне, он очень неприятный человек. Своего
племянника Рональда Марша - помнишь, я тебе о нем писала - он буквально
выгнал из дома и перестал выплачивать ему содержание. Он сам рассказал об
этом, и мне его было ужасно жаль. Ему понравилось мое представление, и он
говорит: "Сам бы лорд Эджвер ничего не заметил. Беретесь выиграть для меня
пари?" Я рассмеялась и говорю: "За сколько?" Люси, дорогая, ответ меня
просто потряс: "За десять тысяч долларов". Подумай, десять тысяч долларов,
только чтобы помочь кому-то выиграть глупое пари! "За такие деньги, -
сказала я, - можно разыграть хоть самого короля в Букингемском дворце, и
пусть меня привлекут к суду за оскорбление Его Величества". После чего мы
все обсудили в деталях.

Через неделю напишу подробно, и ты узнаешь, удался мне этот номер или
нет. Но в любом случае, дорогая Люси, я получу десять тысяч долларов! Люси,
сестренка моя драгоценная, представляешь, что это для нас значит?! Все, мне
юра "на розыгрыш". Целую тебя много-много раз, милая сестренка.

Твоя Карлотта".

Пуаро положил письмо на стол. Я видел, что оно его глубоко тронуло.
Реакция Джеппа была совершенно иной.

- Он у нас в руках, - возбужденно сказал Джепп.

- Да, - отозвался Пуаро тусклым голосом. Джепп посмотрел на него с
недоумением.

- Вы недовольны, мосье Пуаро?

- Отчего же... Просто я себе это иначе представлял. И он обвел нас
тоскливым взглядом.

- Но скорее всего, так оно и было, - проговорил он как бы про себя, - да,
скорее всего, так.

- Именно так! Вы с самого начала так считали!

- Нет-нет, вы меня не поняли.

- Разве вы не говорили, что за всем этим кроется некто, а девушка ничего
не подозревала?

- Да-да.

- Чего же вы еще хотите? Пуаро вздохнул и не ответил.

- Странный вы человек, мосье Пуаро. Ничто вас не радует. А ведь какая
удача, что мисс Адамс написала это письмо!

Пуаро оживился.

- Да, этого убийца предусмотреть не мог. Когда мисс Адамс согласилась
взять десять тысяч долларов, она подписала себе смертный приговор: убийца
полагал, что принял "все меры предосторожности, но она, в своей невинности,
его перехитрила. Мертвые говорят. Да, порой и мертвые говорят.

- Я никогда не думал, что она действовала в одиночку, - заявил Джепп и
даже не покраснел.

- Да-да, - рассеянно отозвался Пуаро.

- Что ж, пора за дело!

- Вы собираетесь арестовать капитана Марша - то есть лорда Эджвера?

- Конечно! Он изобличен.

- Вы правы.

- Почему вас это так угнетает, мосье Пуаро? Потому что вы любите только
трудности? Перед вами доказательства вашей собственной правоты, но вы все
равно недовольны. Или они вам кажутся сомнительными?

Пуаро покачал головой.

- Интересно, была ли мисс Марш его сообщницей? - продолжал Джепп. -
Похоже, что да, раз она ездила с ним домой из театра. А если нет, почему он
взял ее с собой? Но скоро мы от них самих это услышим..

- Мне можно присутствовать? - робко спросил Пуаро.

- Разумеется! Я ваш должник. И он поднес к глазам телеграмму. Я отозвал
Пуаро в сторону.

- В чем дело, друг мой?

- Не знаю, Гастингс, но мне ужасно не по себе. Все складывается как
нельзя лучше, и в то же время что-то здесь не то! Я не знаю чего-то важного!
Звенья выстроились в цепочку, мои догадки подтвердились, но говорю вам -
что-то здесь не то.

И он удрученно замолчал.

Я не знал, чем его утешить.

Глава 21

Рассказывает Рональд