происхождение моей матери тщательно скрывалось. По поводу ее необычной
внешности отец говорил окружающим, будто она родом из северной части Китая,
что недалеко от границы с Россией, где смешалось много кровей - монголов,
маньчжуров и еще бог знает кого.
она об этом знает, а может быть, и нет. Возможно, однажды она расскажет вам
о своем прошлом, но это касается только вас двоих. Для меня ее происхождение
не имеет значения, потому что ее родина здесь. Здесь она выросла...
безусловно, поможет лучше понять свойства самого камня. - Со Пэн недовольно
покачал головой. - Попробую найти более удачный пример. Представьте себе,
что кто-то встречает необыкновенно красивую женщину, но постепенно ее
поведение начинает казаться ему немного странным, необычным - словом,
необъяснимым. Пусть теперь этот человек узнает, что она была средней из трех
сестер. Возможно, он начнет понимать тайну необычного поведения красавицы.
Чем больше он узнает о ее прошлом, тем менее странными покажутся ее
поступки, и, наконец, он найдет ответы на все свои вопросы. - Со Пэн потянул
носом воздух. - Дождь скоро кончится. Пора спускаться в дом.
***
лакированного столика в комнате с ширмами, а Цзя Шэн подавала им одно блюдо
за другим. Полковнику давно не доводилось видеть так много еды и пробовать
таких изысканных кушаний. Сначала ели дим сум - небольшие рисовые клецки с
самой разной начинкой. Затем был подан рыбный суп, горячий и пряный. Третья
перемена состояла из шести сортов риса - от простого отваренного белого до
жареного, смешанного с рублеными моллюсками и яичным желтком. За рисом
последовал холодный салат, приправленный; хреном и огурцами. После этого
были поданы главные блюда: золотисто-коричневые цыплята с хрустящей
корочкой, натертые крупной солью и травами; жареные креветки и лангусты;
расколотые крабы, только что ошпаренные кипятком, с блестящими красными
панцирями. На десерт Цзя Шэн принесла большие ломти дыни; сок ручейками
стекал на глиняные тарелки.
аккуратно сложенной кожурой, вздохнул и положил руку на живот.
когда ему было всего два года; о своей мачехе, которую он презирал, хотя сам
не мог объяснить почему. Он рассказал Со Пэну о своих детских ощущениях -
ощущениях единственного ребенка в семье, которые показались старику
захватывающими и странными одновременно. О своем детстве в английской
деревушке, о дороге в школу, в конечном счете приведшей его в Лондон. О
своем интересе к Дальнему Востоку, о своей учебе и военной службе.
Вы станете политиком; более того, вам предстоит делать историю. Прекрасно.
Прекрасно. Скоро мне тоже придется на время оставить Сингапур - я нужен в
другом месте, меня там ждут. Значит, у нас сегодня прощальный обед.
только последними ленивыми каплями дождя, падавшими с густой листвы.
и передала предмет Со Пэну. На этот раз Цзя Шэн не ушла, а осталась стоять
возле столика.
лаком. На ее крышке был искусно изображен огненный чешуйчатый дракон,
обвивший могучего тигра.
Сингапуре в день твоей свадьбы с полковником Линнером. Я много месяцев думал
о том, какой выбрать подарок - ты ведь знаешь, что все в этом доме
принадлежит тебе, как и остальным моим детям. - Он бережно опустил шкатулку
на стол. - Но ты, Цзон, значишь для меня больше, чем остальные, потому что
трудная дорога, которую ты выбрала, делает твою любовь еще ярче и чище.
Никто из моих детей - никто, кроме тебя - никогда и ни в чем не нуждался.
тебе вижу часть своей души. Это глубоко взволновало меня, потому что
случилось само собой, без всяких усилий с моей стороны. Ты сама этого
хотела, и ты этого добилась.
никогда не увидим друг друга, - я отдаю шкатулку тебе, твоему полковнику,
твоим будущим детям. И делаю это с радостью и любовью. Это подарок от меня,
от Цзя Шэн, от наших семей. В целом мире существует только одна такая
шкатулка, равно как и ее содержимое. Это твое наследство, которым ты вольна
распорядиться как сочтешь нужным.
пергаментной кожей, и стал медленно двигать шкатулку по столу, пока она не
оказалась на другой половине. Руки Со Пэна бессильно отпустили шкатулку и
возвратились к нему на колени.
что-то сказать, но язык онемел, и он молча смотрел на Со Пэна, совсем не
зная его, но понимая, что тот играет загадочную и важную роль в его жизни.
***
вполне разумно предложил новому советнику подыскать себе подходящее жилье в
центре города. Однако полковнику никак не удавалось найти того, что могло бы
удовлетворить его и Цзон.
дом, который чудом уцелел среди руин, заполнивших Токио и его окрестности.
сосен и криптомерий, словно диковинный цветок, возвышался синтоистский храм;
изящество его архитектуры, атмосфера покоя и полного подчинения природе
говорили полковнику о благородстве японской души больше, чем самые
красноречивые ораторы. Каждый раз при виде храма он вспоминал о Со Пэне.
старый садовник. Он говорил полковнику, что дом был заброшен уже много лет,
время стерло из памяти старика имена прежних владельцев; тем не менее, он
каждый день приходил сюда и ухаживал за участком. Полковник подозревал, что
старик просто не хотел говорить. Как бы там ни было, теперь здесь
обосновались полковник и Цзон.
деревцев бонсаи и неглубоким каменным бассейном, в котором плавали
синеглазые золотые рыбки с тонкими, как паутинка, плавниками; чтобы укрыть
их на зиму, полковник предусмотрительно принес большой аквариум и установил
его на кухне.
прямоугольник, на котором его создатель расположил четыре больших камня;
полковнику они казались островами, выступающими из глубины спящего моря.
Николас, же думал иначе: научившись говорить, он уверенно заявил, к восторгу
полковника и Цзон, что это - горные пики, возвышающиеся над грядой облаков.
В любом случае, буддийский сад оставался крохотным островком покоя и
вечности в искалеченной полумертвой стране, которая мучительно пробивалась к
новой жизни.
тянуло в дзэнский сад, и Цзон часто видела, как он сидит там, обхватив
голову руками, и всматривается в неподвижность камней посреди идеально
ровной гальки.
в саду совершенно один или когда туда, с лейкой и граблями, приходит Атаки,
чтобы увлажнить землю и придирчиво проверить ровность гальки. Николас любил
щемящую уединенность сада ("Кажется, - сказал он однажды полковнику, -
слышно, как дышит твоя душа"); в то же время ему нравилось смотреть, как
ловко, без лишних движений старик-садовник управляется с галькой. Камешки
были настолько гладкими, что Николас не сомневался: их привезли сюда с
побережья, потому что так обработать их поверхность могли только неутомимые
волны.
старик вообще не затрачивает никаких усилий. Когда ему было шесть лет, он
спросил Атаки, как это ему удается. В ответ услышал только одно слово -
будзюцу - и сразу же побежал к отцу за объяснением, зная, что приставать с
расспросами к Атаки было бесполезно: он говорил только то, что считал
нужным.
называют все воинские искусства Японии.
говорит попусту, и если он сказал, что хочет изучать будзюцу, значит,
действительно к этому готов; не стоило объяснять ему, как это трудно.
раздвижные стенки из деревянных планок, обтянутых бумагой, открыл так, чтобы
можно было вместе выйти из дома.
полковника устремлен вдаль, туда, где поднимались зеленые громады
криптомерий.
леса стоит синтоистский храм, а на его территории есть небольшой парк, в
котором, как говорят, собрано сорок разных видов мха?
Ильин Андрей
Суворов Виктор
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Сертаков Виталий