вопрос. Надо было звонить в полицию, и чем скорее, тем лучше. Медицинские
эксперты установят приблизительное время смерти, начнется расследование.
Первый вопрос, который зададут детективы, будет следующим: почему между
смертью губернатора и звонком в полицию прошел час?
впоследствии.
тонкий нос, полные губы, высокие скулы.
ее трясет.
Я должен знать, Мойра. Сейчас я должен позвонить в полицию. Каждая минута
промедления работает против нас. Ты обязана мне рассказать.
Голос ее прервался, и Трейси почувствовал, как длинные худые пальцы сжали
ему руку, - Мы... Мы занимались любовью... Второй раз за вечер. - Она с
вызовом глянула ему в глаза, но Трейси сидел молча, и она, почувствовав, что
с его стороны ей ничего не угрожает, продолжала:
меня?
подумала, что он... что он кончил, - она зажмурилась, ноздри ее затрепетали.
- Но потом что-то... я не знаю, что... заставило меня открыть глаза.
присутствие, оглядываешь спальню, но никого нет... Я взглянула ему в лицо,
и, Трейс, мне показалось, что я все еще во сне, внутри кошмара. Он стал
белый, как бумага, а губы потемнели, раскрылись. И он скрипел зубами... О,
Боже, он был в этот момент похож на зверя! - И тут она зарыдала, а Трейси
принялся гладить ее, обняв за плечи и бормоча слова утешения, которые, как
он знал, не имели никакого смысла.
просто держала его, как ребенка, целовала его щеки, веки, этот полуоткрытый
рот. Я звала его снова и снова. Но он был мертв, Трейс. Мертв, - она в
отчаянии прижалась к нему. - Я больше никогда не услышу его голоса. Никогда
не почувствую его ласковых рук.
прекрасно осознавал, что она потеряла. Но что мог поделать? Он ненавидел
себя за то, что должен был сейчас ей сказать. Но выбора не было. Она должна
пройти через это. И он произнес мягким спокойным голосом, по-прежнему
обнимая ее за плечи:
- Останешься?
звонить в полицию, ты звонила кому-то еще. Я не могу позволить, чтобы тебя
заподозрили во лжи или в том, будто бы ты кого-то покрываешь. Самое тяжелое
- первые две недели. Потом все затихнет.
Нью-Хоупа. Я дам тебе ключи и отвезу тебя туда завтра утром. Пересидишь там.
У тебя есть деньги?
знаешь, что сказать и как сказать, - Мойра снова кивнула, и впервые после ее
звонка он подумал, что, может, все еще и обойдется. - Хорошо. А теперь
помоги мне одеть губернатора.
***
наступившая затем тишина, такая плотная, что, казалось, ее можно потрогать
руками. Искаженные записью голоса, фразы, всплывающие, словно пузыри в
болотной воде: ?...не знаю, что...?. Второй голос: ?Что именно?? И первый,
дрожащий: ?Я не могу объяснить это словами?. Голос прерывается: ?Может быть,
завтра я смогу думать...?
Прерывистый вздох и затем: ?Ты чувствуешь чье-то присутствие, оглядываешь
спальню, но никого нет. Я...? Голос исчез, будто стертые тряпкой со школьной
доски слова.
Причудливые тени создавали затейливый трехмерный ландшафт.
est completement hysterique , - сказал молодой
человек. Он говорил по-французски без всякого акцента, для него говорить
по-французски было явно естественнее, чем по-английски. Даже в полутьме было
заметно, что кожа у него смуглая.
ему ответил второй голос:
.
здания. Но затем в кожаном кресле, стоявшем рядом с молодым человеком,
шевельнулся какой-то сгусток тени, и в слабом свете возникла чья-то резко
очерченная скула.
она человеку высокому, а поскольку на этой скуле не было заметно никаких
намеков на жировые отложения, человек скорее всего был строен, даже тощ.
Отраженный от металлических частей аппаратуры свет упал на тонкие длинные
руки, спокойно лежащие на полированном-красном дереве подлокотников.
Странное сочетание: наманикюренные ногти и загрубевшие костяшки.
так мог двигаться только профессионал. - Помыслите логически.
утрачивает свою особую природу. Да, логика подсказывает, что она ничего не
видела. Но все же я верю ей, когда она говорит, что что-то почувствовала, -
произнес голос.
был невидим.
выплыть на поверхность ее сознания, мы определить не в состоянии, - человек
в кресле сжал кулаки. Голос был глубоким, звучным, юноша ему поверил.
Вот почему программу компьютерам составляет человек, и иного не дано. Но
мозг по-прежнему остается для нас тайной, для всех нас. - Завершив
упражнение, ладони спокойно легли друг на друга. - Сегодня она может ничего
не знать. Но она подозревает. Где-то внутри нее сидит насторожившийся зверь,
как сидит он, несмотря на миллионы лет, в каждом из нас, и этот зверь
пометил тебя. И он узнает метку, завтра, послезавтра, или позже, и что
тогда? Можешь ты ответить мне?
В это мгновение в комнате еще сильнее запахло восточными курениями, словно
ворвался ветер дальних стран и древних веков.
ему, выказывает свое уважение словами и деяниями, внимает мудрости учителя.
парус. Теперь между ним и юношей расстояние было не больше дюйма, и тот, кто
был старше, возвышался над молодым человеком, словно башня. Казалось, он
подавляет своим величием.
этой буддистской чепухой! Если у тебя есть, что возразить - так и говори. И
прекрати прятаться за всей этой белибердой, которую в тебя вдолбил в
Пномпене тот старый хрыч!
справедливость родительской нотации.
теперь, Киеу, - произнесен, мягко, - расскажи мне, что ты об этом думаешь.
одном ритме, будто в такт невидимому метроному - их ход был похож на ритуал,
совершавшийся бессчетное число раз.
поняла, - слабый свет улицы отразился в его черных глазах, стали видны
необычно широкие скулы, мягкие полные губы. В этом спокойном лице была
какая-то чувственная красота, она не могла не привлекать. - Я был там, и
могу не колеблясь сказать, что она меня не видела. Не могла видеть. Когда я
нанес удар, она была... занята другим. - Он протянул руку и погладил
плотную, цвета слоновой кости ткань шторы. - Вы же знаете, секс сводит все
человеческие ощущения к одному.
женщина. ?Не знаю, что...? Он-то знал, что именно, точнее, кого именно она
почувствовала.
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Лукьяненко Сергей
Маркелов Олег
Эриксон Стивен