Чтение 2–й страницы книги ~Сазан~

Лейтенант Тихомиров некоторое время стоял, кусая губы, а потом
забрался в старый милицейский "Москвич" и поехал по улице. Отъехал он,
впрочем, недалеко. Через двести метров, на перекрестке, красовалось 113
отделение связи. Отделение ютилось во дворе полуразвалившегося дома, и в
нем заканчивался ремонт. Рабочие вставяли в окна тяжелые цветные стекла, и
на асфальте лежала доходчивая надпись: "Интим". Рядом прилепился
круглосуточный киоск, изготовленный из лучшей танковой брони и
заставленный заграничными сигаретами и спиртным.

Сергей выбрался из машины и постучал в окошечко киоска. Окошечко
отворилось, и оттуда выглянула симпатичная девица с льняными волосами.
Сергей, по внезапному наитию, побарабанил по стеклу напротив баночки
Heineken.

- Две штуки, - сказал он.

Девица выдала ему пива в обмен на горстку мятых милицейских рублей и
стала задергивать окошечко.

- Вы тут всю ночь были? - спросил Сергей, попридержав окошко.

- Ну?

- А можете припомнить, кто тут ночью проходил?

- А вам-то чего?

Тихомиров молча показал девице свое удостоверение.

- Это что там, - ткнула пальцем девица, - ихний банк ограбили?

- Кто-нибудь проходил мимо вас к банку, или обратно?

- Не-а, - сказала девица. - Охранник ихний тут был.

- Когда?

- Да часа в четыре.

- Чего он хотел?

- А, дурью маялся, - сказала девица. - с собой звал.

- А вы?

- Жирный он, - сказала девица, - не люблю жирных.

- И сколько он с вами беседовал?

Глаза девицы вдруг сошлись в одну точку.

- Слушай, - заявила она, - купил на трояк, а наговорил на червонец.
Не мешай работать!

Тихомиров оглянулся и увидел за спиной квадратного молодого человека
в тренировочном тайваньском костюме и тяжелых десантных ботинках.

- Пивом интересуетесь, товарищ лейтенант? - спросил парень.
Наклонился к окошечку, подмигнул девице и сказал:

- Дай-ка мне, Люба, вон ту пузатенькую.

Спуста минут сорок, обойдя все окрестности и крепко поругавшись с
владельцем ночного бара, Сергей вернулся к банку.

Прохожих на улице становилось все больше, начинался дождь, небо над
городом было цвета бетонного забора.

Милицейские машины понемногу разъезжались, увезя с места взрыва все,
что их заинтересовало, и уже два хмурых слесаря, вызванных директором,
нетерпеливо посматривали на милиционеров у порога, - дескать, хватит щепки
собирать, пора и дверь ремонтировать.

Прямо в проеме двери на стремянке стоял молодой человек в потертых
джинсах и сером свитере: он рассматривал какую-то козявку на потолке.
Сергей сообразил, что это остатки поврежденной взрывом фотокамеры, и что
скорее всего банк фотографировал всех входящих.

Сергей протиснулся вдоль стремянки и вошел внутрь.

Пять или шесть ступенек покрытой ковром лестницы вели в широкий холл.
Наверху лестницы стоял стол для охраны, два стула и шикарный кожаный
диван, на котором, вероятно, располагались посетители в ожидании
пропусков. Сейчас на диване сидел охранник банка. По случаю ночной смены
он выглядел не очень презентабельно, - в старых тренировочных штанах и
фуфайке с надписью "Motorola-90". Рядом с охранником сидел один из
оперативников. Сергей поманил охранника пальцем и завел в первый
попавшийся кабинет с глухо задернутыми шторами и молчащими компьютерами на
белых столах.

Сергей усадил охранника в вертящее кресло, вынул из кармана куртки
банку с пивом и показал охраннику.

- Видишь? - сказал Тихомиров.

- Ну, пиво.

- Вот бухгалтера вашего убило такой банкой. Кто-то оставил ее у
крыльца.

- Ничего я не видел, - сказал охранник.

- Это ты для милиции ничего не видел, а для своего шефа?

- Я внутри сижу, я что, вижу, если кто-то мимо идет? Это пусть этот,
из посольской будки, смотрит.

- А почему ты бухгалтеру не открыл? Ты же должен был слышать, как
остановилась машина?

- Я пошел открывать, - во, задницей о стол ушибло.

- Значит, ничего не видел, ничего не слышал, ничего не скажешь?

- Не-а.

- А я вот кое-что слышал.

Охранник исподлобья уставился на мента.

- Слышал, что ты в четыре утра приставал к девице в ночном киоске.

- Ну?

- А как ты думаешь, если Сазан узнает, что ты по ночам отлучаешься
самовольно от вверенной тебе территории, - что он с тобой сделает?

Тихомиров схватил охранника за шиворот.

- Я ведь забрать тебя могу за эту ночную прогулку! Я тебе такое
понапишу! Я девицу говорить заставлю, что ты ей пистолетом угрожал! Я тебя
в ИВС посажу, а ты будешь просить, чтобы тебя не выпускали, потому что в
изоляторе тебе будет веселее, чем перед Сазаном.

Тихомиров выпустил охранника, и тот кочаном сел на стул.

- Я правда ничего не видел, - закричал охранник, - сдохну, если вру!

- Когда ты вернулся в банк?

- В 4:30.

- Стояла эта банка у подъезда?

- Не.

- А если бы стояла, ты бы поднял?

- Не знаю. Спицын, он аккуратный человек. Бухгалтер, - одно слово.

- Кто обычно первым приезжает в банк?

- Директор. Шакуров.

- С охраной?

- С водителем. Плевал он на охрану. У него Сазан есть.

Подумал и добавил:

- Теперь, наверно, будет ездить с охраной.

- А если бы Шакуров приехал первый, он что, стал бы трогать эту
банку?

- Ну, а если б водитель поднял, а Шакуров бы рядом стоял, - сказал
неуверенно охранник, - какая разница?

Разница вообще-то была небольшая.

- А может, и не стали бы ее трогать, - задумчиво сказал охранник, -
может, Сазана бы позвали.

После этого содержательного разговора Сергей поднялся на второй этаж
по белой, как лист финской бумаги, лестнице, и прошел через пустой еще
предбанник в кабинет Шакурова.

Кабинет был невелик - с пластиковыми столами и белыми пупырчатыми
стенами. На стенах висели картины, сильно напоминающие изображение в
телевизоре со сбитой настройкой. Из-за шкафа в закутке выглядывало рыло
ксерокса, а сбоку от директора стоял открытый, но не включенный ноутбук.
Шакуров пил кофе и говорил по телефону. Речь шла о некоем разрешении
антимонопольного комитета на приобретение более тридцати процентов акций
какой-то компании. Компания производила мягкие игрушки по японской
лицензии. Банкир говорил вполне связно. Лицо его было цвета парадной
лестницы. Перед Шакуровым лежала бумага с печатью и подписью, и
непотушенная сигарета "Кент" уже выжгла на бумаге основательную дырку.
Шакуров сигареты не замечал.

Кончив говорить, банкир досадливо отставил чашку с кофе, махнул рукой
и, поднявшись, пересек комнату. Он забрался за ксерокс, достал початую
бутылку светло-коричневого коньяка и два пластмассовых стаканчика. Один
стаканчик он выпил сам, другой протянул милиционеру:

- Вот, - сказал банкир, - праздновали вчера. Держите.

- На работе не пью.

- Ах да. Конечно, для вас это работа, а для меня, знаете, не совсем
обычное происшествие.

- Это как сказать. По-моему, деловым людям уже пора привыкнуть к
таким вещам. Это уже часть их работы. Два месяца назад на Пятницкой был,
например, очень похожий взрыв. Концерн "Таира".

Тут банкир наконец заметил сигарету и с досадой ее раздавил. Потом
вынул новую, зажег, спохватился и предложил пачку Сергею. Сергей сигарету
взял.

Банкир курил нервно, часто стряхивая пепел, и в конце концов опять
раздавил сигарету и принялся за коньяк. Это был довольно красивый молодой
человек с круглым, как лист лопуха, лицом, припухлыми чувственными губами
и неожиданно твердым подбородком. Костюм его был безукоризненно свеж: еще
на улице, когда банкира водили к трупу, Сергей заметил, что тот очень
старался не испачкаться о своего изодранного бухгалтера. И не испачкался.
Сергей сел в удобное вертящееся кресло, располагавшееся напротив
директорского стола, положил ногу на ногу и спросил:

- Вы подозреваете кого-нибудь в устройстве этого взрыва?

- Ума не приложу.