Чтение 15–й страницы книги ~Сазан~

с более заметным крючком. Наши зубки стали зубастей, а подбородки -
подбородистей, сообщая лицам выражение, обычно свойственное портретам
известных художников Кукрысниксов. Но это были не карикатуры. Просто,
когда отпечатали снимки, учителя стояли в недоумении перед газетой и
думали: "Точь-в-точь, Николай Сергеевич - как раз такая гнида, но неужели
я действительно так выгляжу?" Но поскольку все мы воспитаны в том духе,
что фотография не может лгать, мы недели две пребывали в неведении, пока
истина как-то не просочилась наружу.

- А какие были у него отношения с Шакуровым?

- Прекрасные, пока Нестеренко не исключили из школы как пособника
апартеида.

- Что? - изумился Сергей.

- Вас удивляет, откуда в честной советской школе берутся пособники
апартеида? У нас учился сын одного посла из бюрющейся Африки. Сын
борющейся Африки бил младших ребят и все время хвастался, что его никто не
побъет, потому что его папа помогает своей стране строить социализм, и что
тот, кто его побъет, вылетит из школы. И вот Нестеренко подошел к нему на
перемене, и дело кончилось тем, что сын борющейся Африки разбил своим
задом стекло на лестничной площадке.

- И при чем тут Шакуров?

- А Саша Шакуров был в это время председателем комитета комсомола
школы. Нестеренко исключали из школы, а Саша вел собрания. Говорил, что
сознательная молодежь не может пройти мимо и оставить в стороне...

- С ума сойти, - сказал Сергей, - и Нестеренко не набил ему морду?

- Не знаю, - пожала плечами учительница, - но вряд ли они остались
друзьями, или я уже совсем отстала от нашей сознательной молодежи...

- А Баркин, генеральский сын? Он какое место занимал в этой компании?

- О, он глядел в рот Нестеренко и списывал у Шакурова контрольные. Он
ужасно провалился на экзамене по химии: он ничего не выучил, и Шакуров
послал ему шпаргалку, а Шакуров собирался поступать в химический. Кажется,
его там срезали... И вот Баркин написал на доске вещи, которые проходят
только на втором курсе университета, а потом его попросили сказать, что
такое основные и кислотные оксиды, - а он и не смог.

- Шакуров что, не понимал, что он этой шпаргалкой только завалит
приятеля?

- А он сделал это нарочно. Он любил топить человека, делая вид, будто
помогает ему.

- А Баркин что, этого не видел?

- А Баркину как будто нравилось, если его топили, и они ужасно
подходили друг другу.

Тут перемена кончилась, и в класс за перегородкой повалили школьники.

Сергей выискал уличный автомат и позвонил в отделение. Снявший трубку
Дмитриев сообщил, что Сергея ищет начальство и что начальство недовольно
усердными и безрезультатными поисками Гуни, каковые поиски привели к
недостаче милиционеров на других стратегически важных участках работы.
Самая свежая и важная информация гласила, что через два часа после взрыва
Гуню видели на Павелецком.

После разговора Сергей вернулся в служебную машину и поехал в
"Балчуг". Ему было интересно посмотреть, с каким таким Макферсоном банкир
встречается в "Балчуге", и встречается ли он с кем-нибудь вообще, - или
просто хотел избавиться от лейтенанта Тихомирова.

Машина банкира действительно стояла на стоянке наискосок от
гостиницы. Швейцар суетливо ловил такси для высокопоставленной дамы, и не
обратил на Сергея внимания. Сергей подошел к двери обеденного зала, и
вежливый официант спросил его, что ему угодно. Сергей ответил, что он
просто хочет подождать Александра Шакурова.

- Он вас ждет, - сказал официант и повел его к столику в глубине
зала. На столике, застеленном белой скатертью, стоял букет из гербер и
еловых веток. Александр, уткувшись подбородком в скрещенные руки, сидел и
смотрел на герберы.

- Садитесь, - сказал Александр, - я не вас жду. Как только человек,
которого я жду, придет, вы уйдете.

- Я не у вас на службе. Меня нельзя прогнать из-за пачки цветных
фотографий.

- У меня есть более важные дела, чем беседовать с вами.

- Удивительный народ банкиры. Их хотят убить, а них есть более важные
дела. Какие: ссуда под курятник в Тамбовской области?

- Что вы мне хотите сказать?

- Мы установили имя человека, который покушался на вас, - это был
Мефодий Баркин. Сразу после покушения он, видимо, уехал из Москвы с
Павелецкого вокзала. В багажнике машины Сазана, среди мусора, мы нашли
обрывки проволоки, идентичные той, что использовалась при присоединении
шашки к аккумуляторной батарее. Если бы я меньше уважал закон, я бы мог
промолчать, что видел, как Сазан выносил это мусорное ведро из квартиры
Баркина, и тогда бы Сазана сегодня не выпустили даже за тысячу гринов, или
сколько он там дал. А вы в это время сидели в машине.

- Ну и что? - осведомился Шакуров.

- Спрашивается, почему Сазан взял вас с собой? Потому что он знал,
что Баркин уехал. А вы решили, что он будет убивать Баркина на ваших
глазах. Сазан напугал вас до смерти и обеспечил себе моральное алиби.

- Мы были школьными друзьями, - сказал Шакуров, - что я, не имею
права навестить друга?

- Да, вы трое были друзьями. А что это за история с сыном ангольского
посла?

- У меня мать мыла полы в больнице. Я должен был вылезти наверх, чего
бы это ни стоило, - мне или другим. Вам это не нравится?

- Видите ли, Александр Ефимович, если вы лезете наверх и по дороге
называете своего друга прихвостнем империализма, - на это нету статьи в
уголовном кодексе. А если ваш друг, памятуя о вашем поведении, подкидывает
вам бомбу, - то на это статья имеется.

Банкир тоскливо оглядывался. Потом он подозвал официанта, и тот
принес ему телефон. Банкир сделал несколько звонков, во время которых
говорил в основном по-английски. Повесил трубку и объяснил:

- Этот человек не придет. Ему сказали, что у дверей моего офиса
взорвалась динамитная шашка, и, как благовоспитанный англичанин, он решил,
что мне не до него. Он позвонил мне домой и перенес встречу на четверг, а
жена забыла мне передать. Если бы это была секретарша, я бы ее уволил, но
жену уволить немного сложней. Что вы будете на первое? Здесь очень хороший
суп из акульих гребешков.

Они съели суп из акульих гребешков, и мясо с грибами, поданное в
запечатанных глиняных горшочках, а на десерт им принесли апельсиновый мусс
со взбитыми сливками.

- Сазан обманул вас, Александр Ефимович. Он смертельно напугал вас,
привезя туда, откуда он велел уехать Баркину. Вы знаете, что у Баркина
были большие деньги, - после того, как вы его уволили?

Шакуров изучал его лицо, как кассир изучает фальшивый доллар.

- У вас ничего не выйдет, Сергей Александрович. Вам нужно много
больше, чтобы поссорить меня и Валерия. И знаете, почему?

- Почему?

- Гуня ненавидит меня ровно восемнадцать лет. Это моя вина. Он был
нервным ребенком. У него были фобии, - знаете, когда человек вдруг безумно
чего-то боится. Федя, например, кричал, если ему покажешь скорлупу яйца. Я
об этом узнал и стал сыпать ему в портфель эту скорлупу. Когда я встретил
его год назад и взял шофером, это тоже была скорлупа в портфель. По виду
это была дружба. Я кормил его и одевал, и я приказывал ему носить за мной
тапочки. Я получал от этого кайф. Каждый раз, когда меня подводили те, до
кого я не мог дотянуться, шишки с меня падали на Баркина.

- Вы не производите впечатление очень нервного человека.

Банкир жалко улыбнулся.

- Я? Вы не работали со мной, Сергей. Вот сейчас я сижу, а в голове
моей бегает, как еж: Макферсон отменил встречу из предупредительности или
оттого, что решил не связываться с банком, у дверей которого рвутся бомбы?
И когда я вернусь в банк, я запущу этим ежом в секретаршу, а вечером я
напьюсь в "Янтаре". Хотите напиться со мной?

Сергей подумал, что если так пойдет дальше, то в отделении начнутсят
слухи, что Тихомиров ест и пьет за счет подозреваемых.

- Допустим, - сказал Сергей, - вы плохо обращались с Баркиным. А
Сазан - хорошо?

- Сазан не самоутверждается за счет шоферов. Он самоутверждается за
счет банкиров. И нервов у него меньше, чем волос у лягушки.

- Почему же тогда Сазан не остановил вас?

- Хотите сказать, что Сазан... Вздор! Вы не знаете всех обстоятельств
дела!

- Догадываюсь... Скажите, кто тогда стрелял из "Мерседеса" по
прохожим? Сазан? Баркин? Или нервный банкир Александр Шакуров?

- Я не могу вам сказать.

- Бандиту вы можете сказать все, а милиции ничего? Знаете, как
называются вещи, о которых нельзя рассказать милиции?

- Сазан не бандит. Он...

- Да, он мне уже объяснял, что он современный Робин Гуд. Я не верю
Робин Гудам, которые подкладывают пластит под офисы своих приятелей.

- Замолчите!

- Не замолчу. Меня уволить труднее, чем Дмитрия Смирного и труднее,
чем жену.

- Посмотрим.

Сергей пожал плечами и принялся молча пить кофе.

- Вы мне завидуете, - сказал Александр.

- Нет, я вам не завидую.