Чтение 27–й страницы книги ~Легавые~

динамит, восемьдесят центов палочка, шестьдесят центов за взрыватель, десять
долларов - почтовая бумага, пять - марки и конверты. Если я не ошибся в
расчетах, - он сделал паузу и улыбнулся Ахмаду, - всего это составит сто
восемьдесят восемь долларов шестьдесят пять центов. Предстоящие траты - на
тестер, буквы и форму - незначительны. Даже если клюнет один из ста
адресатов, мы все равно получим хорошую прибыль.

- Пять тысяч долларов - не бог весть какие деньги, если принять во
внимание два убийства, - возразил Бак.

- Три, - поправил его Глухой.

- Тем более, - поморщился Бак.

- Поверь мне, мы получим куда больше пяти тысяч, - сказал Глухой. - В
пятницу приступим к окончанию операции. А в субботу утром не останется
никого, кто бы не поверил нашим письмам.

- Сколько же из них, по-твоему, клюнет?

- Большинство. Если не все.

- А легавые?

- Что легавые? Они до сих пор не знают, кто мы такие. И вряд ли узнают.

- Надеюсь, ты прав...

- Конечно, прав.

- Что-то меня смущают легавые, - признался Бак. - Ничего не могу с собой
поделать.

- Напрасно беспокоишься. Эти суетливые людишки работают по старинке.
Полицейские в этом городе похожи на заводные игрушки. Они могут делать
только то, что позволяет их устройство. Это человечки-автоматы, которые
бессмысленно топчутся по кругу. Поставь на пути у них препятствие -
кирпичную стену или ящик из-под апельсинов, - и они будут топтаться на
месте, пока не кончится завод. Их ноги будут шевелиться, но они останутся
там, где были. - Глухой улыбнулся. - Я, друзья мои, и есть кирпичная стена.

- Или ящик из-под апельсинов, - хмыкнул Бак.

- Нет, - поправил его Ахмад. - Конечно же, кирпичная стена.

Утром следующего дня кое-что прояснилось. В десять часов в следственный
отдел позвонил Толстяк Доннер. К этому моменту сотрудники окончательно
сломали головы, пытаясь разгадать, что же замыслили Ла Бреска и Калуччи, что
именно должно произойти пятнадцатого марта и в котором часу. Было немало и
других вопросов. Кто такой Дом (у которого, похоже, вообще не было фамилии)?
Кто такая блондинка, на чьей машине в пятницу Ла Бреска скрылся от
преследователя? Детективы надеялись установить личность хотя бы одного из
них, чтобы прикинуть, какое дельце им предстоит. Тогда можно будет понять,
связано ли оно с убийством Каупера и Скэнлона и какое отношение имеет Ла
Бреска к Глухому. Вопросов было множество. Оставалось найти того, кто мог бы
на них ответить.

Доннера тотчас соединили с Уиллисом.

- Вроде бы я сообразил, кто такой Дом, - сказал Толстяк Доннер.

- Отлично! - обрадовался Уиллис. - Как его фамилия?

- Ди Филиппи. Доминик Ди Филиппи. Живет в Риверхеде около старого
"Колизея". Знаешь это место?

- Да. Что ты узнал о нем?

- Он работает в "Коаксиальном кабеле".

- А что это?

- Что именно?

- То, что ты сказал. Это название или код?

- Какой еще код?

- Коаксиальный кабель.

- Это группа.

- Группа кого?

- Музыкантов, - сказал Доннер.

- Оркестр?

- Да, только теперь они называют себя группами.

- При чем же тут коаксиальный кабель?

- Это название группы.

- Ты меня разыгрываешь?

- Нет, это действительно так.

- Что же там делает Ди Филиппи?

- Играет на ритм-гитаре.

- Где он живет?

- Норт-Андерсон, триста шестьдесят пять.

- Это в Риверхеде?

- Да.

- Почему ты думаешь, что это наш клиент?

- Он большой артист, - сказал Доннер. - В последнее время сообщает всем,
что продулся в пух и прах на боксе, говорит, что просадил не меньше
двух-трех сотен. На самом же деле он проиграл полтинник.

- Дальше.

- И еще: с недавних пор он стал болтать, будто знает кое-что насчет
одного дельца, которое кое-кто намерен очень ловко провернуть.

- Кому болтает?

- Один парень из этой группы давно балуется наркотиками. Начал, когда
группы и в помине не было. Через него я и вышел на Ди Филиппи. Мой парень
говорит, что на днях они вместе были в двух-трех притонах и Ди Филиппи
трепался насчет дельца.

- Он сказал, в чем оно заключается?

- Нет.

- Курили марихуану?

- Да. Светская жизнь...

- Может, Ди Филиппи просто обкурился марихуаны?

- Это запросто.

- Тогда он мог все выдумать.

- Вряд ли.

- Он не говорил, когда должно состояться дельце?

- Нет.

- Невелик улов.

- Но полсотни-то стоит, а?

- Десятку, - сказал Уиллис.

- Слушай, я же из кожи лез вон, чтобы раскопать для тебя этого Дома.

- Кстати, чуть не забыл, - сказал Уиллис.

- Да?

- Прогони свою дочку.

- Кого-кого?

- Я имею в виду ту самую девицу. Когда я зайду к тебе в следующий раз,
чтобы духу ее не было!

- Это еще почему?

- Я тут подумал и решил, что мне это не нравится.

- Я уже дважды ее выставлял, - сообщил Доннер. - Но она оба раза
возвращалась.

- Тогда, может, ты купишь ей на эту десятку билет домой в Джорджию?

- Запросто. И еще десятку пожертвую Армии спасения, - ехидно отозвался
Доннер.

- Короче, чтоб ее больше не было!

- С каких это пор ты стал таким моралистом?

- Минуту назад.

- Я думал, ты деловой человек.

- Правильно думал. Давай договоримся: ты прогоняешь эту девицу, а я
забываю все, что знаю о тебе сейчас и что узнаю потом.

- Ты это серьезно?

- Абсолютно. Я не хочу, чтобы она жила у тебя. Если я еще раз застану ее
в твоем доме, то поступлю с тобой по закону.

- И потеряешь ценного работника.

- Что поделаешь, - вздохнул Уиллис. - Придется стиснуть зубы и обойтись
без тебя.

- Иной раз я сам себе удивляюсь: зачем я помогаю таким, как ты? -
вздохнул Доннер.

- Когда у меня будет свободная минутка, я тебе растолкую, - пообещал
Уиллис. - Ну как, договорились?

- Ладно. С тебя полтинник.

- Я сказал - десятка!

- Ну хотя бы двадцать.

- За такую ерунду?

- Но это же след.

- И не более того.

- Ну и что? Такие сведения стоят четвертной, не меньше.

- Ладно, получишь пятнадцать, так уж и быть, - сказал Уиллис и повесил
трубку.

И сейчас же опять зазвонил телефон.

- Восемьдесят седьмой участок, Уиллис слушает.

- Хэл, это Арти, из школы.

- Слушаю.

- Пять минут назад Ла Бреска позвонил матери.

- Они говорили по-итальянски?

- По-английски. Он сказал ей, что ждет звонка от Доминика Ди Филиппи.
Похоже, это наш клиент, а?

- Похоже, - сказал Уиллис.

- Он велел передать Ди Филиппи, что встретится с ним в обеденный перерыв
на углу Соборной и Седьмой.

- Ди Филиппи еще не звонил?

- Нет. Они говорили минут пять назад.

- Отлично. Когда, говоришь, они должны встретиться?

- В половине первого.

- На углу Соборной и Седьмой?