Британии он потерял. Пытается выжить в Соединенных Штатах. Его семья...
вроде охотников на лисиц, он не может их выносить, - непринужденный щебет
насчет Марвелла закончился быстро; по-матерински застенчивый, прозвучал
вопрос: - А что вы думаете о Кэти?
одобрения - ее самой и ее дочери. В Мод Слокум была какая-то
неуверенность, зыбкость, которой не должно было бы быть у хозяйки дома.
Положение ее ненадежно, и это непременно возвращало к письму, которое она
мне показала утром. Чувство вины или чувство страха жило в ней? Видно
было, что она жаждет восторгов на свой счет, восхищения, поддержки.
повидать вашу свекровь.
разве нет? Вы беспокоитесь не столько о том, кто послал перехваченное
письмо, - оно надежно спрятано в моем кармане, - сколько о возможном
эффекте следующего. Причем опасаясь больше всего свекрови. Она
единственная, кто может причинить вам существенный ущерб, правда? Я имею в
виду, что именно ее деньги управляют домом, именно она в праве лишить вас
доходов.
пожизненно, но по завещанию ее покойного мужа она обязана содержать сына.
В ее представлении это сводится к тремстам долларам в месяц. Чуть больше,
чем она платит кухарке.
полумиллиона, а в землю вложила капитал в два миллиона. Продать хотя бы
акр она не желает.
землю, то нефть так там и останется, пока она будет жить, а мы все тоже не
состаримся, не высохнем до того, что нас ветром будет сдувать.
я вышла замуж за Джеймса, за ее Джеймса, ее избалованного сыночка,
который, конечно, женился слишком рано.
так и сквозила в ее голосе; наконец-то Мод Слокум нашла слушателя,
которому можно было выговориться. - Она никогда не платила больше, даже
когда у нас родилась Кэти. До войны мы ухитрялись жить на эти деньги в
собственном доме. Потом цены на все вокруг подскочили - мы вернулись в дом
его матери.
средствах к существованию. Единственный сын, она никого, кроме него, не
признает... ну, и он привык.
вдруг пришло в голову, что я окажу услугу ей, Мод Слокум, если возьму да и
покажу свекрови письмо, которое лежит у меня в кармане. Да, я навсегда
разрушу семью, но, пожалуй, такое дело и было ее неосознанным желанием,
мотивом, скрывающимся за ее, может быть, и впрямь какими-то
неблагоразумными поступками, на которые намекало письмо. Но что это за
неблагоразумные поступки, она об этом никогда бы не сказала. Ясно было
одно: после шестнадцати лет ожидания своей доли наследства и связанных с
нею планов на будущее дочери Мод Слокум собиралась ждать до конца.
всегда в саду.
солнца уже угасал, цветы миссис Оливии пылали ярко, будто горели
собственным огнем. Все эти фуксии, анютины глазки, бегонии, огромные
лохматые георгины, каждый из которых сам был маленьким розовым солнцем.
Оливию Слокум я увидел с ножницами в руках, в неопределенного оттенка и
размера хлопчатобумажном платье и в широкополой соломенной шляпе,
склоненной над цветочной грядкой.
доктор.
тихо.
задеревенелые от садовой работы перчатки. Лицо ее, покрытое веснушками,
было еще красиво, правда, с мягкими, уже несколько оплывшими чертами. Но
выглядела она моложе, чем я предполагал, представляя ее себе худой,
энергичной и раздражительной дамой лет семидесяти, с крючковатыми руками,
вцепившимися в вожжи, с помощью которых она управляла другими людьми. Но
ей нельзя было дать больше пятидесяти пяти, и чувствовалось, что она легко
смиряется со своим возрастом.
каждая ощущала себя сколько-нибудь комфортно.
говорил, что легкие упражнения для меня полезны. Во всяком случае, я люблю
сад в прохладное время дня.
звучал недовольно. ("Нет, нет, - подумал я, - эти две женщины никогда ни в
чем не согласятся друг с другом".) - Это мистер Арчер, мама. Он приехал из
Голливуда посмотреть пьесу Фрэнсиса.
Джеймс прекрасно играет главную роль.
будто я повторял ее много раз, и все же из-за этих слов остался на языке
неприятный привкус.
Оливия Слокум подняла обе руки, сняла с себя плетеную соломенную шляпу.
Выдержала паузу немного дольше, пожалуй, чем следовало бы, при этом голову
повернула так, чтобы я мог увидеть ее профиль, мысленно восхититься им.
Тщеславие было ее бедой. В собственных глазах она не изменилась с того
времени, когда уже начала блекнуть ее красота, и не допускала мысли о
старости. Она достаточно долго снимала шляпу. Волосы ее были выкрашены в
ярко-желтый цвет, прямая челка тщательно расчесана и заранее уложена на
лбу.
заявила миссис Оливия. - Я воспитала моего Джеймса так, чтобы развить у
него разносторонние творческие интересы, и должна сказать, он оправдал мои
усилия. Вы знаете его только как актера, но он неплохо рисует, у него еще
и прекрасный тенор. В последнее время начал писать стихи. Фрэнсис - это
для него настоящий стимулятор!
побудить ее разговориться.
Конечно, было бы большой удачей, если б Голливуд заинтересовался его
пьесой. Он предлагает мне финансово поддержать ее, но я, увы, не могу
позволить себе такие неосторожные помещения капитала... Я полагаю, вы
связаны со студиями, мистер Арчер?
как попугай, но взгляд ее оставался недоверчивым.
клоака, а не место для нормальной жизни. Меня вполне устроила бы жизнь в
сельской местности, имей я в собственности участок земли вроде здешних.
пленкой, как у попугая, избегающего опасности.
действительно смог бы поселиться и жить.
сказала вдруг хозяйка сада. - Если вы представляете ПАРЕКО, я вынуждена
буду просить вас тотчас покинуть мой дом.
единственная связь с ПАРЕКО заключалась в том, что время от времени я
заливал этот бензин в бак своей машины. Так и сказал Оливии Слокум.
лгу.
Заводов. Компания все пытается взять под свой контроль мои земельные
участки. Год назад они осаждали меня, не сняли осаду до сих пор, поэтому у
меня и вызывает подозрение чуть ли не каждый незнакомец, когда он
проявляет интерес к моей земле, к здешней местности вообще.
Вероятно, события последних лет озлобили меня. Я люблю эту долину. Когда
Корнев Павел
Майер Стефани
Шидловский Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк