гримасничая, и рухнула на диван. Дюрано оглядел комнату в поисках других
возможных жертв. Не найдя таковых, он опустил пистолет в карман халата.
Когда он начал стрелять, я заметил, что пистолет был игрушечный.
за ней. Человек в белом халате поднялся на ноги и повел Дюрано через
комнату. Тот, дойдя до дверей, оглянулся с мечтательной улыбкой. Следы
ударов на лбу припухли и немного посинели.
ребенку. Потом она села за карточный стол у окна и стала собирать карты.
Сентиментальная Уна!
волны играют с песком, хлопая и булькая, как идиот-ребенок.
было освещено, и я мог видеть тени на потолке. Я подошел ко входной двери,
сделанной из резного мореного дуба. Она была метров трех с половиной в
высоту. В такую дверь, подумал я, надо стучаться только рукояткой
пистолета.
отложить это до завтра.
получу того и другого, лучше оставить ее там, где мне легко будет ее
найти: в ее крепости, в лоне ее семьи.
изрешеченную пулями метких стрелков. От нее отходили четыре белых стрелы.
Одна указывала в ту сторону, откуда я приехал, на Эройо-Бич. Другая
указывала вперед на Белла-сити. Еще одна тоже указывала вперед, на
Игле-Лукаут. Четвертая смотрела влево, на Скай-Роут. Пятый указатель
направления, сделанный не в виде стрелки, вел туда, где в воздухе парил
ястреб. Было солнечное раннее утро.
извилистая дорога из гравия, опоясывающая горный склон. Слева от меня гора
обрывалась в каньон, в котором там и сям пестрели крыши случайных домов.
Вдали за каньоном виднелась поверхность моря, сглаженная расстоянием и
окаймленная белым изгибом Эройо-Бич.
крутые дороги. Почтовый ящик номер 2712, с надписью "Высокие холмы, Н.
Уилдинг", находился на лысой красной глыбе. Дорога к Уилдингу спускалась к
расчищенной площадке почти на самом дне каньона. Маленький каменный дом
крепко сидел между большими дубами и площадкой.
недоверчиво посмотрела на меня, недовольно тявкнула и подняла одну бровь,
но не выбежала к машине. Я поставил машину на тормоза и вышел. Собака
апатично зарычала на меня, не двигаясь с места. Старая курица подбежала ко
мне, кудахтая и хлопая крыльями, но в последний момент свернула к
деревьям. Где-то внизу, в зарослях каньона, ребятишки испускали
воинственные индейские кличи.
нем были грязные парусиновые шорты и сандалии, а все остальное было
обнажено и почти почернело от солнца. Прямые черные волосы с седыми
прожилками свисали ему на уши.
похожих на стиральную доску. - Разве не отличный денек? Надеюсь, вы
обратили внимание на характер освещения. Оно совершенно особенное. Уистлер
мог бы передать его на полотне, а я - нет.
когда-нибудь приходило в голову, что свет создает ландшафт, так что в
некотором смысле мир создан дневным светом? Я так считаю.
из древнего черного хаоса. Мы, художники, реагируем на него. Сегодня утром
я не могу ступить и шагу, не чувствуя того, что чувствовал сам бог на
второй день творения. Или это был третий? Но это, собственно, не имеет
значения. Сам я утратил связь со временем. Я живу в чистом пространстве.
слов. - Две недели назад...
настоящим граммофоном, когда встречаюсь с ними. Арчер, вы сказали? Вы,
случайно, не родились под знаком созвездия Стрельца? Было бы забавно, если
это так.
(лат.)], и это очень любопытно. Даже более любопытно, чем вы можете себе
представить.
имитацию человеческой радости. Гулкое эхо его смеха было возвращено
голосами ребятишек из зарослей.
чашку чая. Я только что заварил.
известно и о чем они думают. У меня создалось впечатление, что он мертв.
оставило его нахмуренным.
что он мертв, мистер Арчер?
знала, что с ним случилось.
на голое колено, стал рисовать указательным пальцем на земле. Он изобразил
подобие гроба и в нем застывшее длинное лицо, немного похожее на его
собственное. К нам подошел петух и остановился, наклонив голову.
себя, не изменила ли моя матушка отцу с индейцем из племени навахо.
мистер Арчер? Страдают от них?
известно, он ведь был вашим другом?
преподавал в Эройо-Бич, до того, как мои картины стали покупать. И сюда он
приезжал каждое лето, в течение почти десяти лет. Отсюда виден его дом.
от начала каньона, среди дубов сумрачно поблескивало приземистое строение
из коричневых просмоленных бревен.
комната, но Чарльз всегда называл ее студией. Он вернулся после первого
курса в Гарварде с намерением стать поэтом. Обстановка в доме матери, в
Хилл, сковывала его. И мать, и ее дом - не знаю, знакомы ли они вам -
закостенели в традициях, совсем не в тех традициях, которые способны
разбудить воображение поэта. Чарльз приезжал сюда, чтобы убежать от этого.
Он называл каньон юдолью своих духовных поисков.
малой скорости на песчаную дорогу, поднимавшуюся по склону каньона и
вскоре подъехали к почтовому ящику с фамилией Синглентон. Я снова свернул
на дорогу, спускавшуюся по склону. Неподалеку в естественной котловине
между горными отрогами стоял рубленный дом. Остановившись перед ним и
выйдя из машины, я увидел, что дверь опечатана.
Разве шериф подозревает насильственную смерть?
рассказал ему о выстреле, который слышал, он, видимо, не принял это
всерьез.
этой стороны звук выстрела. В период охотничьего сезона здесь часто слышны
выстрелы, и я не придал этому значения. Во время допроса на прошлой
неделе, я, конечно, упомянул об этом. После этого, надеюсь, здесь все
обследовали, но ни пули, ни чего-либо конкретного не нашли.
нашли.
Никитин Юрий
Пехов Алексей
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Земляной Андрей