Чтение 45–й страницы книги ~Ослепительный оскал~

неловкости операция прошла неудачно. Хотя Сэм не из тех, кто вечно
сваливает вину на других. Но что бы там ни было, Чарли умер на
операционном столе, не приходя в сознание.

- Кто делал ему анестезию?

- Не знаю, меня там не было. Я не могла смотреть, как он истекает
кровью.

- Странная вы женщина, Бесс.

- Не думаю. Как я могла смотреть, как Сэм его режет? Чарли был моим
мальчиком. Я его любила.

- Я скажу вам, что действительно странно, - продолжала она, помолчав.
- То, что люди, которых любишь, никогда не любят тебя. А тех, кто любит,
как любил меня Сэм, ты не любишь. Сэм был хорошим человеком, когда мы
познакомились, но он слишком сходил по мне с ума. Я не могла любить его, а
он был достаточно умен и не обманывался. Это и погубило его.

В то воскресное утро он сделал жуткую вещь. Чарли лежал мертвый, и
Сэм думал, что я его убила. Я уже не могла изменить свой рассказ. Сэм
боялся снова потерять меня, и это совсем его доконало. Он разделал Чарли,
разрезал его на куски, как мясник. Меня запер наверху, но я поняла по шуму
что он делает. Там, внизу, большой котел и газовая плита, оставшаяся после
смерти матери Сэма. Когда он все закончил, от Чарли не осталось ничего,
кроме костей. Следующие три ночи Сэм обрабатывал их, скрепляя проволокой.
У него очень умелые руки. Когда он все закончил, покрыл лаком и высушил,
то повесил эту штуку в чулане и прикрепил к ней табличку, взятую из
лаборатории. Он сказал, что теперь в моем чулане будет висеть скелет, и
если я от него уйду...

Бесс провела по горлу ногтем.

Из кабинета послышался приглушенный крик.

- Это и есть ваши доказательства? - громко спросил я.

- Вы найдете его в шкафу. Или уже нашли?

- Что Сэм сделал с машиной Чарли?

- Запрятал ее в сарае под старыми досками и брезентом.

- А вы помогали ему спалить Макса Хэйса, когда тот нашел машину?

Бесс меня не слушала. Из смежного кабинета доносились прерывистые
звуки рыданий. Бесс слушала их, и лицо ее сделалось жестким и угловатым,
словно вылепленным из сырой глины.

- Вы меня обманули, - сказала она.

Что-то мягкое и тяжелое упало на пол за дверью кабинета. Я поспешил
туда. Открыть дверь было трудно, потому что Сильвия лежала возле нее в
обмороке. Я просунул в щель руку и повернул девушку на спину. По обеим
сторонам ее побледневшего лица чернели наушники. Она открыла глаза.

- Простите, я такая дура.

Я пошел за холодной водой. Бесс стояла у входной двери и возилась с
замком. Пакет с банкнотами исчез со стола.

- Сядьте, - сказал я, глядя на ее напряженную желтую спину. - Я еще с
вами не закончил.

Бесс не ответила. Вся оставшаяся в ней энергия была направлена на
побег. Замок щелкнул, дверь распахнулась внутрь и в нее влетела Уна.

Ее губы были влажны, глаза слепы той чернотой, какую я видел у ее
брата. Но пистолет в ее руке был настоящим.

- Я так и думала, что ты здесь, у него. Вот какую плату, Виановская,
получают доносчики и предатели.

- Не надо!

Бесс рванулась к открытой двери.

Я сделал шаг в сторону и выхватил пистолет, но опоздал. После первого
выстрела Уны Бесс пошатнулась, после второго - рухнула на пол. Эти
выстрелы хрястнули как кости в моей голове.

Я стрелял наверняка. Уна умерла, не успев упасть, с дырой в виске.

Я держал Сильвию за руку до приезда полиции. Вначале ее рука была
холодна как лед, затем начала теплеть, и я почувствовал в ней биение
пульса.

Свод звездного неба над городом был похож на хрустальную крышу.
Долина была как ковер, а шершавые сталагмитовые горы казались еле
освещенными стенами. Когда я свернул с автострады, улицы Белла-сити были
безлюдны. Дома в резком полуночном свете луны походили на серые тени,
плавающие в собственных черных тенях.

Остановившись у дома Беннинга, я нажал на звонок и услышал, как он
жалобным звуком отозвался в доме. Скрипнула дверь холла, и в
образовавшейся полосе света появился доктор. Потом показалось его лицо над
заделанным картоном уголком стекла входной двери. Лицо было тусклое и
испещренное линиями, как старый кусок древесного угля.

Он открыл входную дверь.

- В чем дело? Зачем вы пришли?

- Покажите ваши руки, доктор.

Я показал ему пистолет в своей руке.

Он отступил, тучный в застегнутом комбинезоне, и вытянул вперед
пустые руки.

- Только они грязные, - заметил он. - Я занимался уборкой в доме.

- Ваша жена умерла.

- Да, я знаю. Мне звонили из Лос-Анжелеса. Я готовлюсь к поездке.

Он посмотрел на мой пистолет словно на какую-то неприличную вещь.

- Может быть, вас послали за мной?

- Я приехал по собственной воле.

- Понаблюдать за моей скорбью, мистер Арчер? - спросил он с мрачной
иронией. - Вы разочаруетесь. О ней я скорбеть не стану. Я слишком много
из-за нее страдал.

Он повернул грязные руки ладонями вверх и посмотрел на них, потом
сжал кулаки.

- Кто эта женщина, та, что ее убила?

- Уна Дюрано. Она тоже убита. Я ее застрелил.

- Очень благодарен вам за это.

Его слова казались такими же нереальными, как освещенные луной
кулаки.

- Почему она сделала это?

- У нее было несколько причин. Одна из них та, что ваша жена была
свидетельницей того, как стреляли в Синглентона.

- Бесс? Свидетельницей?

- Она видела, кто стрелял.

- А кто такой этот Синглентон?

- Вы знаете это не хуже меня, доктор. Он был любовником вашей жены
почти столько же лет, сколько вы были на ней женаты. В него стреляли, и
она привезла его сюда, чтобы вы сделали операцию. Он умер на операционном
столе. Если бы это был кто-то посторонний, то тут еще можно было бы
сомневаться и даже сочувствовать. Но он увел от вас Бесс. У вас были
основания воткнуть в него скальпель.

Глубоким голосом он сказал:

- Мой враг был отдан в мои руки.

Потом он открыл глаза, и в них было такое изумление, словно он
говорил во сне и очнулся от кошмара.

- К Люси это не могло относиться. Она пыталась вам помочь.

Беннинг рассмеялся. Огромным усилием он подавил этот смех и
погрузился в молчание.

- Сегодня Бесс рассказала мне, что Люси помогала вам при операции.
Люси должна была знать, кто убил Синглентона. Когда над ее головой нависли
тучи - неприятности с квартирной хозяйкой, потеря работы, слежка за ней
детективов - она стала подумывать о продаже своих знаний семье
Синглентона. Но она сделала ошибку: пришла к вам и дала вам шанс, прежде
чем сделать решающий шаг.

Если бы ей удалось достать у вас деньги, ей бы не понадобилось
продавать вас и обнаруживать свое причастие к убийству. Вы дали ей деньги,
какие были у вас в руках, их хватило бы, чтобы купить билет на поезд и
уехать из города. Но вы позаботились о том, чтобы она не смогла уехать,
вытащив из ее сумочки ключ от комнаты в мотеле. Люси опоздала на поезд в
любом смысле этого слова. Когда она вернулась в мотель, вы уже поджидали
ее. Она пыталась защититься ножом, но вы оказались сильнее ее.

- Вы не сможете это доказать, - сказал Беннинг.

Наклонившись вперед, он пристально разглядывал бетонный пол.

- Свидетели найдутся. Если даже Флори не видела, как вы выходили, то
кто-нибудь да видел. Не может быть, чтобы по пути в мотель "Горный вид" вы
не встретили ни одного знакомого. Если понадобится, я опрошу весь город.

Его голова резко поднялась, словно я нажал на кнопку под его
подбородком.

- Почему вы хотите это сделать? Почему вы меня ненавидите?

Он спросил не меня, он спрашивал всех, кто его знал и не любил его.

- Люси была молодой девушкой, - ответил я. - У нее был парень,
который хотел на ней жениться. У них был медовый месяц в морге, и Алекс
все еще в тюрьме, отдувается за вас. Как можно простить вам те беды,
которые вы натворили?

Он не ответил.

- Дело не только в убитых вами людях. Вы резали, варили в котле и
жгли саму идею человечности. Вы терпеть ее не могли. Она была несовместима
с вами и Уной Дюрано. Каждый человек вызывал в вас ненависть. Даже такая
дешевая ищейка, как Макс Хэйс. И вы его сожгли. Разве не вы это сделали?

- Это неправда. Он потребовал денег, а у меня их не было.

- Вы могли бы принять яд, - сказал я. - Вам никогда не приходило это
в голову? Наверное, и сейчас не приходит. Когда Макс нашел у вас в сарае