Чтение 46–й страницы книги ~Черные деньги~

- Есть еще одна версия, - сказал я. - Кетчел-Спилмен, может быть, не
виновен в смерти вашего отца. Кто-то еще мог видеть вашего отца
слоняющимся в клубе расстроенным и умышленно утопил его в плавательном
бассейне.

- Кто мог это сделать? - спросила она.

- Ваш покойный муж мог быть в этом деле первым кандидатом. Я имею еще
кое-какие сведения о нем, кстати. Он панамец, прошедший суровую школу
жизни.

Она прервала меня.

- Я это знаю. Профессор Таппинджер побывал у меня и все рассказал
сегодня днем. Он рассказал мне все о Фрэнсисе. Бедный Фрэнсис, -
произнесла она отрешенно. - Я теперь вижу, что он не был полностью
нормальным, и я тоже, поскольку он завладел мной целиком. Но какая причина
была в том, что он сделал с Роем? Я даже не была знакома с ним в те дни.

- Он, может быть, утопил его, чтобы прихватить Кетчела. Или он видел,
как кто-нибудь еще утопил его, и убедил Кетчела, что это его вина.

- У вас ужасные фантазии, мистер Арчер.

- Так же, как и у вашего покойного мужа.

- Нет, вы в нем ошибаетесь. Фрэнсис был не такой.

- Вы знали его только с одной стороны. Фрэнсис Мартель был с гордым
характером. Профессор Таппинджер сказал вам, что его настоящее имя было
Педро Доминго и он был незаконнорожденный побочный продукт панамских
трущоб? Это все, что мы знаем о реальном человеке, реальной жизни,
толкнувшей его на фантастическую авантюру жизни с вами.

- Я не хочу об этом говорить. - Она вся сжалась, будто почувствовала
холодное дыхание окружающей ее реальности. - Пожалуйста, давайте не будем
говорить о Фрэнсисе.

Питер поднялся со стула.

- Я совершенно согласен. Теперь все это в прошлом. И мы уже
достаточно поговорили на ночь, мистер Арчер.

Он подошел к двери, открыл ее. Ароматный ночной воздух ворвался в
комнату.

- Могу я задать вам вопрос личного характера, мисс Фэблон? Вы зовете
себя мисс Фэблон?

- Полагаю, что так. Я не думала об этом.

- Она не долго будет мисс Фэблон, - произнес Питер с приторной
нежностью. - В один из этих чудесных дней она станет миссис Джемисон, как
это и предполагалось.

Джинни молчала и казалась отрешенной и очень усталой.

- Что вы хотите спросить у меня, - осторожно спросила она меня.

- Это сугубо личный вопрос. Скажите Питеру, чтобы он вышел на минуту.

- Питер, ты понял?

Он нахмурился и вышел, оставив дверь широко открытой. Я слышал, как
он вышагивал по коридору.

- Бедный старый Питер, - сказала она. - Я не знаю, что делала бы
теперь без него. Я не знаю также, что я буду делать с ним в будущем.

- Выйдете замуж за него?

- Кажется. У меня нет другого выбора. Это звучит цинично, не так ли?
Но я не имею это в виду. Но на сегодняшний день ничего не выглядит чем-то
стоящим.

- Выйти замуж за Питера - это было бы вполне честно, если он для вас
что-то представляет.

- О да. Мне он нравится больше, чем кто-нибудь. Я всегда считала, что
Фрэнсис - это эпизод в моей жизни.

За ее неимоверно усталой позой я увидел признак незрелости. Я не мог
понять, изменилась ли она в эмоциональном плане с тех пор, как умер ее
отец.

И я подумал, что Джинни и Китти, девушки с различных концов одного
города, имели, в конце концов, массу общего. Ни одну из них не минули
осложнения с их красотой. Она превратила каждую из них в вещь, в зомби, в
мертвом пустынном мире.

- Вы и Питер раньше ходили в одну школу, он мне сказал.

- Это верно. В течение всей учебы в высшей школе. Он не был толстым в
те дни, - добавила зачем-то она.

- Вы были любовниками?

Ее глаза потемнели, как океан темнеет от надвигающихся облаков.
Впервые я, казалось, затронул самое существо ее собственной жизни. Она
отвернулась так, чтобы я не смог заглянуть ей в глаза.

- Полагаю, что это не имеет значения.

Это означало "да".

- Вы забеременели от Питера?

- Если я отвечу вам, - произнесла она, отвернувшись, - обещайте
никогда не повторять мой ответ. Никому, даже Питеру.

- Хорошо.

- Тогда я вам скажу. Мы хотели ребенка, когда я была новичком в
колледже. Я не сказала Питеру. Он был так молод, молод даже для своих лет.
Я не хотела пугать его. Никому не сказала, кроме Роя, и, естественно,
матери. Но даже им я не сказала, кто был отцом. У меня не было желания,
чтобы меня забрали из школы и насильно заставили бы нас жениться. Рой
очень рассердился на меня из-за этого, но он занял тысячу долларов и отвез
меня в Тиджуну. Он организовал аборт по первому классу - с доктором,
сиделкой, в абсолютно гигиенических условиях. Но после этого он стал
считать, что я должна отдать ему эти деньги.

Она говорила безжизненным голосом. Она так же могла говорить о походе
в магазин. Но это полное безразличие говорило о той травме, которая была
нанесена ей и которая сдерживала проявление эмоций. Она спросила без
всякого любопытства:

- Как вы узнали о моей беременности? Я думала, об этом никто не
знает.

- Не важно, как я узнал.

- Но я сказала только Рою и матери.

- А они уже умерли.

Едва заметная дрожь сотрясла ее. Медленно, будто против своей воли,
она повернула голову и посмотрела мне в лицо.

- Мне кажется, они были убиты, потому что знали о моей беременности.

- Вполне возможно.

- А что можно сказать о смерти Фрэнсиса?

- Пока нет никаких предположений, мисс Фэблон. Я блуждаю в потемках.
У вас есть какие-нибудь мысли?

Она покачала головой. Ее яркие волосы мотнулись, коснувшись холодных
бледных щек.

Питер нетерпеливо спросил из двери:

- Могу я теперь войти?

- Нет, не можешь. Уходи и оставь меня в покое. - Она встала,
предложила и мне уйти.

- Но ты не должна оставаться одна, - сказал Питер. - Доктор Сильвестр
сказал мне...

- Доктор Сильвестр - старая баба, а ты - другая. Уходи. Если не
уйдешь, то я уйду. Немедленно.

Питер ретировался, и я за ним. Она закрыла и заперла дверь. Когда нас
уже нельзя было слышать в коттедже, Питер набросился на меня:

- Что вы ей сказали?

- По сути, ничего.

- Вы сказали что-то, что вызвало у нее такую реакцию.

- Я задал ей один или два вопроса.

- О чем?

- Она попросила меня не говорить вам.

- Она попросила вас не говорить мне? - Его лицо склонилось близко ко
мне. Я не мог даже его рассмотреть. Его голос звучал резко и угрожающе: -
Вы опять все разрушили, перевернули все вверх тормашками, ведь так? Я вас
нанял. Джинни моя невеста.

- Скороспелая невеста, не так ли?

Возможно, мне не следовало это говорить. Он разозлился, обозвал меня
вонючим грубияном и начал замахиваться на меня. Я заметил появившийся из
темноты его кулак слишком поздно, чтобы избежать удара. Мне удалось
увернуться, но не совсем.

Я не стал отвечать ему, но выставил руки, чтобы успеть поймать его
руку, если последует второй удар. Он не стал продолжать.

- Убирайтесь отсюда, - прорычал он прерывающимся голосом. - Мы с вами
все кончили. Здесь вы больше не нужны.

Морально я чувствовал себя не очень хорошо, поскольку уходил от
незавершенного дела. Я вернулся обратно в свою квартиру в Западном
Лос-Анджелесе и напился до состояния умеренного ступора. И даже тогда спал
не очень хорошо. Я проснулся среди ночи. Капли дождя шуршали, как по
целлофану, по стеклу. Я уже протрезвел и пребывал в состоянии какой-то
паники: средних лет мужчина лежит в одиночестве в темноте, в то время как
жизнь течет мимо, как уличный поток на шоссе.

Я проснулся поздно и пошел завтракать. Утренние газеты не сообщили
ничего нового. Я пошел в свой офис и стал ждать, когда Питер переменит
свое решение и позвонит мне.

Он мне, по правде, не был нужен. У меня все еще были его деньги. Даже
без этого, даже без его поддержки в Монтевисте, я мог пойти работать с
Перлбергом, расследуя убийство Мартеля. Но по некоей важной причине я
хотел, чтобы он мне позвонил и нанял меня. Я подумал в своих ночных
одиноких размышлениях, что приобрел воображаемого сына - бедного толстого