проснулся, и смутно возникшая тревога быстро вытряхнула его из состояния
дремы. Как всегда, он спал в спортивном костюме. "Это моя пижама", --
шутливо говорил он когда-то подельщику Гнездичу и своему бывшему патрону --
Лабоцкому, которых ему пришлось убрать, чтобы единолично возглавлять банду,
наводившую ужас на Москву. Чемодан у него был собран с вечера, документы и
билет лежали на столе. Темно-серая в черную жирную полоску тройка от Кардена
с белоснежной сорочкой висела в шкафу -- в общем, готовность номер один.
было раннее, и он мог поспать еще пару часов, но сон уже отлетел напрочь.
всегда избегал ловушек и капканов и ни разу не попал в засады, которые
готовили ему частенько и весьма изощренно. И сейчас он, как хищник, напряг
нюх, словно в самом воздухе учуял опасность, и, резко поднявшись с постели,
отодвинул картину, за которой скрывался экран обзора помещений за пределами
квартиры, внимательно осмотрел все три холла и лестничные пролеты -- ни
души, дом, как и положено, мирно спал. Хозяин вернул подмосковный пейзаж на
место и направился в ванную, потому что решил ехать в аэропорт прямо сейчас,
немедленно. Сегодня дежурила своя смена и можно оформиться на рейс
заблаговременно, раньше других, а потом скоротать время в круглосуточном
ресторане второго этажа. Там, уже пройдя таможенный и паспортный контроль,
можно было выпить от души, ведь он собирался вывезти, не декларируя, триста
восемьдесят тысяч долларов.
пришли по мою грешную душу", -- успел подумать Шкабара и вкрадчивыми шагами
направился в прихожую. Вновь отодвинув картину, включил пульт обзора. У
двери в полной боевой амуниции с приспущенным защитным забралом на каске, в
бронежилетах и с автоматами наперевес стояли два спецназовца, а на лестнице,
за лифтом, в ожидании команды на штурм, находилось еще с десяток бойцов,
готовых рвануться в атаку.
удовлетворением и даже с гордостью подумал Шкабара и направился в спальню,
чтобы разбудить жену. Но та уже сидела на кровати, встревоженная,
испуганная. Готовый к отъезду незакрытый чемодан стоял тут же в спальне.
протянув их жене, сказал:
среди белья невзрачную бухгалтерскую папку с бумагами и, тоже кинув жене на
кровать, приказал: -- А это береги пуще денег, тут документы на миллионы...
кроватью, он рывком обнял ее и поспешил в зал. Обдумывая на ходу, как же
вырваться из очередного капкана, он подошел к входной двери и стал хитро
греметь замками и задвижками, словно пытался открыть их одну за другой, тем
самым притупляя бдительность стоящих по ту сторону омоновцев. Потом вдруг
беспечным сонным голосом лениво спросил:
оденусь и спущусь, а вы поспешите вниз, чтобы ее еще раз не угнали... Я
отблагодарю вас...
слышали разговор и, довольные, заулыбались. Казалось, на этот раз может
обойтись без пальбы и без крови -- "мерседес" послужил хорошей приманкой.
Старший по операции на лестнице даже показал жестом стоящим у двери, мол,
потопайте погромче, чтобы за дверью подумали, что вы пошли вниз.
очередной вызов, ограбление магазина на соседней улице...
же сказал, отблагодарю, хорошо отблагодарю...
и кинулся к оружию и экипировке, которые всегда были под рукой. Единственно
возможный вариант спасения в такой ситуации у него уже созрел. Ему ничего не
стоило покинуть квартиру через окно, третий этаж -- не тринадцатый, моток
альпинистской веревки тоже всегда лежал рядом с оружием, но он сразу отмел
этот план. Его приехали брать серьезные люди, с такой же спецназовской
выучкой, как и у него, там лохов не бывает, это не менты, не та служба.
Сейчас во дворе, глядя на его засветившиеся окна, гуляет самый счастливый
человек, участвующий в сегодняшней операции, ему повезло, он обязательно
останется жив, потому что страхует окна, и если надо -- не промахнется.
Впрочем, в него, двухметрового, и при желании промахнуться трудно, а в
спецназе орлы иногда на спор стреляют, куда надо: в левый глаз или в правый,
и, как правило, не проигрывают пари.
надеялся только на удачу, на единственное преимущество: право первого
выстрела, право принимать решение все же за ним, и на первом этапе он
начисто переиграл их. Они ведь не догадываются, что он уже видел их почти
всех и знает, зачем они приехали.
он облачился в точно такую же форму, что и нападавшие, не забыв и про
бронежилет, и про каску. Все это входило в его план -- прорваться
неожиданно, дерзко сквозь строй атакующих. Если удастся вырваться из
квартиры в дыму и пламени, в грохоте и пальбе -- на мгновение его могут
выпустить из виду, принять за своего из-за униформы. То же самое может
случиться и на улице, если ему повезет до нее добраться. А окажись он во
дворе, с машиной проблем не будет, взять хоть тот же самый "мерседес"
Гнездича. Да и свой "вольво" тоже стоял за углом, на улице, а в машине, в
тайнике, всегда припрятан комплект документов и пачка денег -- жизнь
джентльмена удачи многому учит, особенно страховка на всякий случай.
Времени, что он выторговал у спецназовцев, хватало с лихвой. В минуты, когда
нависала угроза над жизнью, он, Скорпион по гороскопу, мобилизовывался куда
эффективнее, чем в спокойной обстановке. Опасность была его стихией, и он
знал, как распорядиться отпущенными ему пятью -- семью минутами... Дальше он
уже не мог контролировать положение и полагался лишь на госпожу Удачу, самую
почитаемую богиню преступного мира.
гранаты-лимонки, зацепил за пуговицу куртки укороченный пистолет-автомат, а
в руки взял тяжелый армейский ручной пулемет, для которого широко
разрекламированная стальная израильская дверь нипочем. Теперь он был готов к
прорыву и чувствовал, что уложился в жестокий лимит времени.
Спецназовцы, находившиеся прежде на лестнице за лифтом, теперь сгрудились на
площадке перед его дверью и собирались, видимо, рассредоточиться вдоль стен,
чтобы при первом скрежете замков приготовиться захватить его врасплох. Такой
удачи или беспечности со стороны нападавших он не ожидал. Прохаживаться в
зоне возможного обстрела? Так бы он своих никогда не подставил.
секунды... Как только он даст очередь, вторую, коли успеет, и третью, в то
же мгновение, почти одновременно, ему подорвут дверь, которая скорее всего,
снося все на пути, влетит в зал -- знал, потому что они прошли одну и ту же
школу диверсионной подготовки, и тут изобрести что-нибудь новенькое трудно,
тем более что лазерными резаками спецслужбы пока располагали слабовато. А в
пролом, когда направленная взрывная волна очистит им путь в квартиру,
ворвутся, стреляя на ходу, с дикими воплями и многоэтажным матом,
спецназовцы -- все это он видел и слышал словно на телеэкране. Поэтому,
прежде чем сделать длинную пулеметную очередь, он отошел подальше от входной
двери, чтобы через считанные секунды отбросить ненужный ручной пулемет и
успеть броситься на пол, под защиту стены зала, подальше от несущего смерть
дверного проема...
тяжелого армейского пулемета, он тут же с горечью отметил -- опять похороны.
И не ошибся: пятеро сгрудившихся у лифта были скошены наповал. Тут же, по
сценарию, рвануло железную дверь, и Самурай, выждав паузу, пока угасла
взрывная волна, от которой разлетелись стекла окон в комнате напротив
развороченного входа, дал команду на штурм логова Шкабары. Три окна квартиры
главаря новокузнецкой банды выходили во двор, и все три, единственные в
сонном доме, были ярко освещены, к ним и устремились с крыши пентхауса
спецназовцы. Еще не рассеялся дым, когда в комнату ворвались с диким криком
остервенелые люди в камуфляжной форме, -- бессмысленная смерть друзей на
лестничной площадке заставила их забыть об осторожности и страхе. Почти
одновременно с ними появились в окнах и "альпинисты" с крыши, они первыми и
увидели, видимо, слегка контуженного от сильного взрыва Шкабару. Тот уже
поднялся и тянулся к лежащему рядом ручному пулемету. В невероятном броске,
прямо с подоконника, один из нападающих сбил хозяина квартиры с ног, а через
секунду ему уже выворачивали руки и, бессильные что-либо изменить в судьбе
погибших друзей, зло, жестоко били, пинали ногами.
она-то ничуть не пострадала от взрывной волны -- все-таки стали для новых
буржуев строить приличное жилье. Высадив могучей массой дубовый оконный
переплет и влетев в комнату, он увидел, как женщина в просторном и ярком
китайском халате испуганно метнулась в сторону от высокого, тянувшегося во
всю стену платяного шкафа. "В такие минуты копошится в гардеробе?" --
мелькнула у Самурая настороженная мысль. Застань он ее забившейся где-нибудь
в углу, плачущей под роскошной кроватью с парчовым балдахином, наверное,
секунды бы не задержался в спальне, а рванул бы в зал, где, кажется, все
закончилось, выстрелы уже не звучали, но что-то удержало его на месте и
заставило совершенно неожиданно для себя громко скомандовать:
бандитская!
Каменистый Артем
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Ильин Андрей