сделать такой бросок, чтобы камень проскакал по воде до
противоположного берега. А тут еще какой-то городской
мальчишка, что купался на другом берегу, бросил вызов Ричарду и
тоже принялся пускать "блинчики" в его сторону. Ричард так
увлекся этим состязанием, что и думать забыл о вечерне. Лишь
дальний звон колокола напомнил мальчику о его долге. Бросив
последний камень, Ричард оставил поле брани за соперником,
поспешно вышел из воды на берег и, подхватив свои башмаки,
словно молодой олень, помчался в Форгейт, и дальше в обитель.
Однако спохватился он поздновато, ибо, когда, запыхавшись, он
подбежал к привратницкой и бегом проскочил во двор, пытаясь
остаться незамеченным, до его слуха донеслись из церкви первые
слова псалма.
уж и страшным проступком, но в сложившихся обстоятельствах
мальчик никак не желал отягощать совесть, усугубляя своим
поведением бремя всех тех хлопот, что выпали на долю обители
из-за его семейных неурядиц. На его счастье дети мирян из
города имели обыкновение посещать церковь во время вечерни, так
что среди стольких детей отсутствие одного из мальчиков можно
было вполне и не заметить, и если Ричарду удастся смешаться с
толпой, выходящей после службы, можно будет сделать вид, что он
был в церкви вместе со всеми. Ничего лучшего, пожалуй, и не
придумаешь. Поэтому Ричард мышью проскользнул в обитель и
затаился в одной из ниш в южной стене, откуда был хорошо виден
южный вход в церковь, через который после окончания службы
должны были выйти братья, гости обители и горожане с детьми.
Когда монахи минуют место, где он спрятался, ему наверняка не
составит труда затеряться среди детей.
проследовали на ужин аббат Радульфус, приор Роберт и братья
монахи. Следом же, уже без всякого порядка, шла ватага детей.
Ричард был уже готов отделиться от скрывавшей его стены и
юркнуть к детям, как вдруг из-за угла до его слуха донесся
знакомый строгий голос.
службы! Разве так вас учили выходить из святого храма? Живо
построились по два! И чтобы все вели себя почтительно!
поглубже в нишу. Похоже, брат Жером не прошел вместе со всеми
братьями, а задержался, дабы приструнить детей. Ричарду не
оставалось ничего другого, как затаившись смотреть, как мимо
пара за парой проходят дети, и надеяться, что рано или поздно
ему удастся ускользнуть отсюда незамеченным, поскольку брат
Жером был единственным из монахов, перед которым Ричард вовсе
не желал стоять виновато на коленях и выслушивать наставления.
Вот уже и дети прошли, и кое-кто из задержавшихся в церкви
гостей, а брат Жером все еще чего-то ожидал. Из своего укрытия
Ричард видел его тощую тень.
гостей, ибо тень монаха оказалась накрыта более крупной тенью.
Вскоре Ричард увидел и самого гостя, -- могучий, крепкий
мужчина с лицом, словно вырубленным из камня, в богатом платье
знатного человека, никак не ниже барона.
вымолвил брат Жером с важным видом, но почтительно. -- Я
размышлял над тем, что вы говорили у нас на капитуле. Не
соизволите ли вы присесть и выслушать меня наедине?
поскольку в одной из ниш на каменной скамье сидел он сам.
Мальчик пришел в ужас от сознания, что они вот-вот наткнутся
прямо на него. Однако у брата Жерома были, похоже, свои причины
не показываться на глаза кому-либо из задержавшихся в церкви.
Он предпочел уединенную, дальнюю нишу, куда и отвел своего
собеседника. Ричарду теперь было самое время выскользнуть из
своего укрытия, -- путь был свободен, однако мальчик не стал
торопиться. Его удержало простое человеческое любопытство, --
он замер, затаив дыхание и навострив уши.
управляющего, а потом сбежал, -- начал брат Жером. -- Как бишь
его звали?
известно, но я так полагаю, что долг всякого честного человека
помочь вам в поимке беглого виллана, -- вымолвил брат Жером
самым добродетельным тоном. -- И тем более это долг церкви,
которая постоянно печется о справедливости и законности и
проклинает преступников и нарушителей закона. Вы сказали, тот
парень молод, лет двадцати? Без бороды, темные волосы с
рыжиной, не так ли?
потребовал Дрого.
парень, который вполне подходит под ваше описание. Насколько
мне известно, он один такой из всех, кто недавно появился в
наших краях. Надо бы проверить. Он явился сюда с неким
пилигримом. Этот святой человек поселился в скиту, что всего в
нескольких милях отсюда, в Итоне. Этот парень прислуживает
отшельнику. Если он и впрямь ваш беглец, то, должно быть, он
обманул доверие пилигрима, который из милосердия дал ему работу
и кров над головой. Если это так, то будет только справедливо
открыть глаза святому отшельнику на то, какого слугу он
приютил. А если нет, то ничего страшного. Однако этот парень
мне и впрямь кажется подозрительным. Он лишь однажды побывал в
обители, принес послание от отшельника, причем вел себя столь
дерзко, как, я полагаю, вести себя не пристало человеку,
находящемуся на службе у святого отшельника.
стараясь не пропустить ни единого слова.
монаха. В его голосе слышался охотничий азарт. -- И еще, как
тот парень назвался?
Рокстере и в Итоне любой укажет вам дорогу к его жилищу.
подробно объяснил Дрого Босье дорогу к скиту. А тот
воодушевился настолько, что едва ли обратил внимание на слабые
шорохи в соседней нише, даже если и услышал их. Однако босые
ноги Ричарда двигались почти бесшумно, он тихо выскользнул из
ниши, свернул за угол и помчался прямо к конюшне, все еще держа
в руках свои башмаки. Его задубелые пятки звонко простучали по
булыжнику мощеного двора. Вырвавшись из тесной, темной ниши, в
которой гулким эхом отдавались два голоса, -- один
самовлюбленный и один чисто волчий, -- принадлежавших людям,
замыслившим схватить и погубить Гиацинта, -- молодого,
красивого, и что ни говорите, друга! -- Ричард больше не
заботился о том, чтобы его не услышали. Ничего-то у них не
выйдет! Надо лишь вовремя предупредить Гиацинта. Даром что брат
Жером обстоятельно объяснил дорогу этому человеку, который
столь жаждет изловить своего беглого виллана и наверняка
уготовил ему ужасную участь, -- если только изловит его! Этому
охотнику придется еще поплутать на лесных тропах, покуда он
доберется до скита отшельника. А уж Ричард знает там каждую
тропку и поедет быстро, короткой дорогой, напрямик через лес,
-- ему бы только оседлать и потихоньку вывести из конюшни
своего пони до того, как охотник пришлет в конюшню своего грума
седлать его рослого коня. Не будет же он сам седлать коня, если
у него есть слуга. Ричарда вовсе не пугала предстоящая поездка
через сумеречный лес. Наоборот, его сердце радостно колотилось,
ожидая приключений!
ибо в этот час монахи пошли ужинать, даже привратник забрал
свою еду в привратницкую и на время оставил ворота без
присмотра. Если бы он и услышал перестук копыт и вышел
посмотреть, кто это там скачет, все одно он опоздал бы, ибо
Ричард, вскочив в седло, уже пустил своего пони резвой рысью,
направляясь через Форгейт к приюту Святого Жиля. Мальчик забыл
даже о голоде и, похоже, вовсе не страдал, оставшись без ужина.
Впрочем, он ходил в любимчиках у брата Петра, монастырского
повара, и вполне мог рассчитывать на то, что попозже ему
удастся разжиться чем-нибудь на кухне. Ричард вовсе не
задумывался о том, что будет, когда его отсутствие обнаружат
при отходе ко сну, -- а в этом можно было не сомневаться, даже
если его отлучки не обнаружили во время ужина. Главное было
отыскать Гиацинта и предупредить его, если он и впрямь тот
самый беглый Бранд, чтобы он скрылся, да побыстрее, ибо на него
идет охота и охотники буквально наступают ему на пятки. А там
хоть трава не расти!
которую Эйлмунд сделал, чтобы удобнее было переходить от одной
Контровский Владимир
Самойлова Елена
Вронский Константин
Сертаков Виталий
Херберт Фрэнк
Курылев Олег