подозрительного. Хильтруда отнесла посуду на кухню и вскоре
вновь пришла в комнату Ричарда, предварительно убедившись в
том, что все слуги заняты в доме по хозяйству. Из коридора, что
вел в кухню, деревянная лесенка, ведущая в крипту, была не
видна, так что Ричард с Хильтрудой без особой опаски спустились
вниз и выскользнули из дома через черный ход, недалеко от того
места, где ночью прятался Гиацинт. Затем под прикрытием конюшни
последовал короткий, но стремительный бросок через двор к
воротам в частоколе. В кустах мальчик обнаружил принесенные
Хильтрудой седло, уздечку и прочую упряжь. Пони радостно
подбежал к своему молодому хозяину. У тыльной стены конюшни
Ричард поспешно оседлал свою лошадку, вывел ее в поводу через
выгон и далее к реке, где можно было скрыться в прибрежной
полосе деревьев. Лишь после этого мальчик застегнул подпругу и
сел в седло. Теперь, если все пойдет как задумано, его хватятся
лишь к вечеру.
принялась за домашние дела. Она старалась держаться все время
на виду у челяди и вела себя, как подобает хозяйке манора.
Дверь в комнату Ричарда она заперла, поскольку даже если дверь
забыли запереть по недосмотру и пленник воспользовался этим
обстоятельством, то было совершенно ясно, что и у десятилетнего
мальчишки хватит ума запереть ее за собой, дабы никто ничего не
заметил. Когда пропажу обнаружат, у Хильтруды будет возможность
отпираться до последнего, мол, не помнит, заперла ли она
комнату. В крайнем случае, признает, что, быть может, и забыла.
А тем временем, если все пойдет удачно, Ричард вернется в
аббатство и придумает какое-нибудь объяснение тому, почему он
без спросу уехал из монастыря, дабы его не считали злостным
прогульщиком, который сам накликал столько бед на свою голову.
Но это уже забота Ричарда. Свое дело Хильтруда сделала.
выводил на выгон пони Ричарда, обнаружил, что один из коней
прихрамывает, и повел его прогулять на выгоне. Он не поверил
своим глазам -- пони исчез! Первая пришедшая ему в голову мысль
была о воровстве. Он уже собрался было кричать во весь голос о
краже на выгоне, но потом решил вернуться в конюшню и
проверить, на месте ли седло и упряжь пропавшего пони, что
могло бы придать делу несколько иной оборот. Да и зачем красть
наименее ценного из гулявших на выгоне коней? Зачем рисковать и
красть среди бела дня, когда воровать ночью куда безопаснее?
голос, мол, пропал пони жениха, причем с седлом и всей упряжью
и не худо бы хозяину проверить, по-прежнему ли молодой лорд
находится под замком у себя в комнате. Не желая верить в
случившееся, Фулке Эстли бросился в комнату Ричарда. Он
обнаружил, что дверь заперта, как и положено, однако комната
была пуста. Фулке испустил гневный вопль, заставивший Хильтруду
поднять голову, склоненную над пяльцами с вышиванием, однако
она с невозмутимым видом продолжала свою работу, покуда
отцовский гнев не достиг комнаты, где она сидела.
вы этакие, оставил дверь незапертой? Или кто-то выпустил его
умышленно? Я найду этого предателя, кем бы он ни был!
Отвечайте! Кто относил обед этому сопляку?
хозяина, в один голос утверждали, что знать ничего не знают.
Служанки мялись, поглядывая друг на друга, однако не торопились
выдавать свою хозяйку. Собравшись с духом, который в последнее
время значительно укрепился, Хильтруда отложила в сторону
пяльцы и твердо сказала, как бы и не собираясь защищаться:
Вы же видели, как я выносила посуду. Разумеется, я заперла за
собой дверь, насколько я помню... С тех пор никто в эту комнату
не заглядывал, сэр. Да и никого туда не посылали. Во всяком
случае, я не посылала.
мне, что мальчишка никуда не сбежал и сидит сейчас там, где ему
положено? Если вы заходили туда последней, то именно вы и
виноваты в том, что он удрал. Должно быть, вы забыли запереть
дверь! Иначе как бы он вышел? Как можно быть такой глупой?
этот раз уже менее уверенно. -- Ну а если забыла, -- вымолвила
она почти сдаваясь, -- хотя я точно помню, что запирала дверь,
то не все ли теперь равно? Он ничего не может изменить, да и
никто другой тоже. Я не вижу причин так волноваться.
возмутился Фулке. -- Да вы, милочка, не видите дальше
собственного носа! Ведь мальчишка побежит прямехонько к своему
аббату. Интересную же историю он ему расскажет!
аббатство, -- смиренно заметила Хильтруда. -- Нельзя же его
вечно держать взаперти.
не поставил свою подпись на брачном договоре. И мы не
согласовали еще нашу версию случившегося, не заставили его
придерживаться ее, не убедились в том, что он окончательно
смирился. Еще пару дней и все было бы в порядке, как положено.
Нет, я не дам ему уйти просто так! -- мстительно вымолвил Фулке
и решительно повернулся к перепуганным грумам. -- Живо седлайте
моего коня! Я еду в погоню! Наверняка он поехал в аббатство
через Итон. Я его за уши назад притащу!
дороге, даже по окраине деревни. Конечно, по дороге он мог бы
ехать быстрее, однако слишком велик был риск повстречаться с
кем-нибудь из лейтонских крестьян, которые вполне могли
схватить его и притащить обратно к Фулке Эстли, дабы
выслужиться перед ним. Помимо этого, дорога проходила через
Итон. Ричард решил держаться лесной полосы, что шла к западу
вверх по реке и тянулась около полумили, постепенно истончаясь
и преходя в ряды одиночных дубов, что стояли у самой воды.
Далее, ближе к Северну, лежали изумрудно-зеленые луга,
совершенно голые, без единого деревца. Здесь Ричарду пришлось
держаться подальше от реки и ехать вдоль края Лейтонских полей,
где росли редкие кусты, дававшие беглецу хоть какое-то
прикрытие. Еще выше по реке, куда и нужно было ехать Ричарду, в
излучине Северна раскинулись заливные луга с отдельно стоящими
деревьями на небольших повышениях почвы. По счастью, на
северном берегу реки находился южный край Эйтонского леса,
дававший Ричарду прикрытие на протяжении почти половины дороги
до Рокстера. Это означало, что путь выйдет более длинным,
однако тут можно было не опасаться погони и не рисковать быть
узнанным и схваченным. Как бы то ни было, в Рокстере Ричарду
появляться не следовало. Ему оставался единственный путь --
перейти Северн вброд неподалеку от деревни, но вне видимости из
манора, после чего выехать на дорогу, идущую по южному берегу,
и по ней прямым ходом до города.
причем так торопился, что даже слетел со своего пони, когда тот
провалился ногой в барсучью нору. Слава Богу, мальчик упал на
груду опавших листьев и ушибся не очень сильно, а испугавшийся
сперва пони быстро успокоился и сам подошел к своему хозяину,
готовый продолжать путь. После падения Ричард пришел к выводу,
что поспешишь -- людей насмешишь, и весьма предусмотрительно
сбавил шаг, покуда не выехал на более открытое место. Ричард не
особенно размышлял по поводу своего самовольного отъезда из
монастыря, он собирался просто поскорее вернуться и после всех
тревог обрести желанный покой, какие бы выволочки и наказания
его там ни ожидали. И какими бы разными ни были взрослые,
Ричард изучил их достаточно, чтобы понимать, что пропавшего и
затем найденного ребенка сперва крепко обнимут, а затем
наверняка тут же огреют оплеухой. Если, конечно, оплеуха не
опередит крепкие объятия! Однако Ричарда все это не беспокоило.
Теперь, когда его насильно лишили класса для занятий, брата
Павла и школьных товарищей, и даже строгого взгляда отца
аббата, мальчик желал одного -- поскорее вернуться обратно,
обрести безопасный кров и умиротворяющий монастырский
распорядок дня, который как бы укрывал Ричарда уютным теплым
плащом. Если бы мальчик пораскинул мозгами, он мог бы просто
поехать на мельницу, что стояла на реке подле Эйтона, либо
отправиться в сторожку лесничего. Однако это даже не пришло
Ричарду в голову. Он стремился в аббатство, как птица летит к
родному гнезду. А помимо монастыря у него не было другого дома,
даром что он был лордом Итона.
начиналась хорошая дорога, шедшая до самого брода. Эти две мили
Ричард преодолел довольно быстро, однако не настолько быстро,
чтобы не привлечь к себе внимание кое-кого из встречных
крестьян, которые занимались своими повседневными делами. Он не
Контровский Владимир
Андреев Николай
Громыко Ольга
Шилова Юлия
Майер Стефани
Шилова Юлия