вы храбрый. Да, думала я, что врут злые языки. Да, до чего же внешность
бывает обманчивой! Да...
неловко. - Поехали...
"Фольксваген-универсал". Спустя полчаса ужинали при свечах, в процессе
выяснилось, что дама вот уже три месяца пребывает в состоянии развода с
последним мужем (выперла за хроническое тунеядство и алкоголизм), детей не
имеет. А далее... В домашней обстановке Ольга Алексеевна оказалась совсем не
такой чопорной и неприступной, а после третьего бокала вина похорошела и
распустилась, аки эдельвейс на заброшенном альпийском лугу. Вдобавок она
оказалась первоклассным провокатором: мне было заявлено, что, приглашая
малознакомого мужчину провести вечер вместе, дама ни на что такое особенное
не рассчитывала. Просто ей скучно, а я выгляжу вполне одиноким и
неприкаянным - вот и... А по поводу секса - боже упаси! Никакого секса ей от
меня не надо. Нет, она в принципе не против - она тоже человек, но прекрасно
изучила нынешнее поколение мужчин, у которых в голове только один бизнес и
полное отсутствие интереса к противоположному полу. Это называется
импотенция нации - совсеми вытекающими последствиями. Поэтому она не
рассчитывает...
приведу только отправные моменты. Я просто вынужден был реабилитировать свое
несправедливо обиженное поколение - потому и преисполнился агрессии и
нездорового азарта. Непосредственно после высказывания о тотальной
импотенции нации я несанкционированно вошел в зону комфортабельности госпожи
Толковой (а это что-то около пятидесяти сантиметров), изорвал в клочья ее
трусики, той же участи подверг бюстгальтер и в течение последующих десяти
минут ударно доказывал, что не такое уж мы и импотентное поколение. По
окончании процедуры вечернее платье госпожи Толковой оказалось завязанным
каким-то невероятным способом у нее на голове, оная же госпожа весьма
натуралистично и яростно крикнула несколько раз, заполучив третий кряду
оргазм, и попросила пощады - дескать, она оказалась не права и допустила в
отношении моего поколения непродуманное высказывание.
- в течение ночи еще три раза отстаивал состоятельность своего поколения.
При плотном контакте выяснилось, что у нашего главбуха все на месте. Все,
что положено, - трепетно и упруго, вполне приспособлено к непрерывному
эксплуатационному циклу, темпераментом главбух не обижен, и давно не видел
этот главбух мужика. А еще выяснилось, что главбух замечательно пахнет,
способен ворковать хрипловатым шепотом, от которого мурашки по коже идут, и
заводится так, что при вхождении в заключительную фазу производства начинает
ругаться матом, царапать спину партнеру и подвывать наподобие уссурийского
тигренка. Ну - это уже детали, это уже лишнее...
пожелала придать огласке наши отношения, хотя причин тому я не видел: мы оба
были холосты, независимы и не принадлежали к той категории граждан, которым
необходимо скрывать от всего мира наличие секспартнера. В офисе Ольга делала
вид, что едва меня терпит, и категорически пресекала любые поползновения к
внеплановым ласкам на рабочем месте - даже если была стопроцентная гарантия,
что никто этого не заметит. Как-то в обеденный перерыв я, будучи обуян
нештатным приступом похоти, попытался на скорую руку подвергнуть главбуха
интиму: тихо просочился в кабинет, закрыл дверь на щеколду, молодецки
сграбастал хозяйку кабинета в охапку и водрузил на стол ее аппетитную попу-и
уже пристроился было урчать, пуская слюни от вожделения, как вдруг... Нет,
тот трехкилограммовый гроссбух оказался на столе не случайно - он там всегда
лежал. Я просто не обратил на него внимания. Короче, получил гроссбухом по
черепу, получил коленкой в промежность, предупреждение получил - последнее
китайское, как водится, и на неделю лишен был секспайка. Отлучили от плоти
нежной - без права на апелляцию.
взгляды, а вечером - украдкой, урывками, не системно, - розы и шампанское,
интимный полумрак в наглухо зашторенной комнате и предвкушение
экстатического восторга сопрягающихся тел и душ на фоне нахального полового
разбойника Хулио Иглесиаса. Романтика! Позже, когда наши отношения приобрели
более плавный характер, я оглянулся и в смущении почесал затылок. Интересная
картина вырисовывалась. Получалось, что те немногочисленные дамы, которые в
течение двух последних лет имели неосторожность связать со мной свою судьбу,
в той или иной степени страдали шпиономанией. Всем им хотелось чего-то
такого загадочного и таинственного - и чтобы непременно эксклюзивного плана,
не как у всех. Одна француженка, например, на верхней фазе плотского
восторга исступленно причитала, что обожает совокупляться со шпионом, - и,
насколько я разбираюсь в таких вопросах, это было вполне искреннее
проявление чувств, так сказать, истина в первой инстанции. И что характерно
- я за ними не бегал, не лез из кожи вон, чтобы понравиться. У меня вообще
определенные проблемы в отношениях с дамами - я страшно стеснительный в
первой стадии ухаживания, когда потом разгоряченных тел и свежим эякулятом
еще не пахнет, а необходимо подать себя. Проявить как всесторонне развитую
личность, а не набор гормонов. Иными словами, эти дамы сами меня выбирали.
Как будто женская интуиция подсказывала им, что я не просто средних кондиций
мужичонка, в меру симпатичный и ничем внешне не примечательный, а
патологический пес войны, негодный к мирному существованию и не способный
долго жить среди нормальных людей...
Вовке я относился, как к младшему брату - взбалмошному, одаренному и
совершенно беспомощному ребенку своей эпохи, который не может обойтись без
моего участия во всех своих делах. В коллективе "Егора" я быстро занял свою
нишу - там работали неплохие ребята, по большей части молодые и мало
испорченные нашей эпохой тотального хапужничества, индивида оценивали по
степени симпатичности физиономии и деловым качествам, так что для меня не
составило особого труда всем понравиться и приглянуться. На первых порах,
правда, не обошлось без нюансов: секретарша Пошехонского Аленка, движимая
противоречивыми чувствами, не совсем правильно определила мою сексориентацию
и не преминула поделиться своими наблюдениями со всеми окружающими. Нет,
злоязычие не являлось неотъемлемой чертой этого белобрысого симпатичного
длинноногого создания двадцати четырех лет от роду, отягощенного
великолепной косой, большущими синими глазами и красивыми пухлыми губками,
вызывающими стабильный приступ эрекции у гетероориентированных посетителей
головного офиса "Егора". Просто вышло маленькое недоразумение.
беззастенчиво спала со своим шефом - Пошехонским то бишь. При этом она
понятия не имела о психологии внутриколлективных отношений, как, впрочем, и
о психологии вообще - задача ее была проста и по-своему близка каждой
женщине: как можно крепче привязать к себе объект обласкания, покорить его,
а в конечном итоге - женить на себе. А Пошехонский, получивший европейское
образование и имевший совершенно определенное понятие обо всех этих
психологиях, свои отношения с Аленкой усистемил в своеобразный график
цикличности.
деятельности обнаружил на листке Вовкиного перекидного календаря в числе
нескольких других задач на день. Обнаружил и смутился. Это что ж получается
- выкормыш Альбиона настолько безнадежен, что наряду с профессиональной
деятельностью планирует свои эротические забавы?!
меня округлились глаза при прочтении его заметок. - Это несколько в ином
контексте. Просто зарывается девчонка, дистанцию держать не умеет.
Воображает себе черт знает что... Читай так: дистанцироваться, поправить,
поставить на место, ну, как там еще у вас... оуэммм... то есть у нас
говорят?
воспитательном процессе.
Чтобы не думала, что уже все достигнуто, не воображала себе черт знает что.
Чтобы искала расположения усердием и радением. Чтобы... в общем, чтобы в
течение определенного периода больше проблем на этот счет не возникало...
***
Пошехонский планово дистанцировался от своей постоянной пассии: вел себя с
ней показательно сухо и официально, обращался на "вы", избегал даже
мимолетного уединения, а о каком-либо намеке на интим, сами понимаете,
вообще не могло быть и речи. Данный период, как потом я вычислил, длился
примерно две недели и периодически повторялся - примерно раз в квартал, по
Вовкиному графику. Пошехонский в это время образцово пускался во все тяжкие:
оттягивался в кабаках с первыми попавшимися девчатами, упивался вдрызг и
необременительно для питейного заведения буянил. Аленка, не желая уступать
начальнику ни в чем, предпринимала ответные акции, которые, впрочем,
ограничивались ни к чему не обязывающим флиртом с сотрудниками фирмы.
во вспоможение заласканной драконом принцессе. Свеженький, незатасканный, ни
о чем таком не подозревающий. Аленка, естественно, с ходу обрушила на меня
все свои прелести. А у меня - период профессионального становления,
необходимо максимально расположить к себе начальника и в зародыше заглушить
все негативные факторы, препятствующие этому основному делу. Вот я и глушил:
на Аленку - ноль внимания, дежурная улыбка, пустота в глазах, холодная
галантность, не более. И все служебное время - с шефом.
чувствах Аленка обиженным мною секьюрити. - Они нашли друг друга. Теперь я
понимаю, я все понимаю! Понимаю, почему господин Шац не обращает внимания на
симпатичных дам. Понимаю, отчего господин Пошехонский иногда так странно
Шилова Юлия
Шекли Роберт
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Куликов Роман
Белов Вольф