что некоторое безумие, жившее в нем, является неотъемлемой частью его
обаяния и страха, который он внушал. Может быть потому, что в его
жестокости не было ярости. Как бы не шли дела, этот беззаботный террорист
продолжал наслаждаться жизнью. Даже сейчас, хотя он готовился к самой
опасной в его жизни операции, он любовался восхитительными римскими
улицами, сумерками Страстной пятницы, наполненными звоном бесчисленных
колоколов.
Рим завтра. Обе группы расположатся в разных конспиративных домах, связь
между ними осуществляют только два их главаря. Ябрил понимал, что это
великий момент, что предстоящее Пасхальное воскресенье и следующий за ним
день станут днями его триумфа.
пешками в его руках, пожертвует всеми, даже беднягой Ромео. Его планам
может помешать только смерть или, если сдадут нервы, или малейший просчет
во времени. Но вся операция настолько сложна, настолько совершенна, что
это доставляло ему наслаждение. Ябрил остановился полюбоваться шпилями
соборов, счастливыми лицами римлян, насладиться своими сентиментальными
раздумьями о будущем.
истории по собственной воле, силой своего интеллекта, своей властью, Ябрил
не придавал должного значения ни случайностям и совпадениям в истории, ни
тому факту, что могут найтись люди, безжалостнее, чем он. Воспитанные на
строгих нравственных понятиях, носящие маску милосердных законодателей,
они могут оказаться более жестокими.
верящих во всемогущество Бога, он ощущал, как его переполняет чувство
собственной непобедимости. Он гордо перешагнет через господнее
всепрощение, ибо зло обернется добром.
легче всего запугивать и подкупать. До конспиративного дома Ромео он
дошел, когда уже стемнело. К старинному четырехэтажному зданию примыкал
большой двор, наполовину окруженный каменной стеной; все кварталы в доме
контролировались подпольным революционным движением. Ябрила впустила в дом
одна из трех женщин из группы Ромео, худая, в джинсах и голубой
хлопчатобумажной рубашке, расстегнутой почти до талии. Она не носила
лифчика и казалась безгрудой. Когда-то эта женщина участвовала в одной из
операций Ябрила, и, хотя она ему не нравилась, он восхищался ее
жестокостью. Однажды они поссорились, и она не уступила ему.
принца Вэлианта, не украшали ее сильное, грубоватое лицо, но и не
заслоняли сверкающих глаз, взирающих на всех, даже на Ромео и Ябрила, с
яростью. Появление последнего подсказало ей, не полностью посвященной в
предстоящую операцию, что это дело чрезвычайной важности. Она молча
улыбнулась, впустила Ябрила и заперла за ним дверь.
валялись немытые тарелки и стаканы, повсюду были разбросаны остатки пищи,
пол завален газетами. Группа Ромео состояла из четырех мужчин и трех
женщин, все они были итальянцы. Женщины отказывались прибирать в доме, так
как это противоречило их революционному убеждению, что во время подготовки
к операции мужчины должны делить с ними домашние хлопоты. А мужчины, все
до одного студенты университета, хотя и разделяли эти убеждения, но были
избалованы своими материями и, к тому же, знали, что после того, как они
покинут этот дом, дублирующая группа очистит его от всех следов их
пребывания здесь. По негласному соглашению на грязь не обращали внимания.
Это раздражало одного только Ябрила.
кого-либо, она обладала истинной верой и готова была взойти на костер.
Колокола тревоги в его мозгу смолкли.
сбежал по лестнице с неподдельной радостью, обнял Ябрила и повел его во
внутренний двор, где они уселись на низкую каменную скамью. Ночной воздух
был напоен ароматом весенних цветов, до их слуха доносился отдаленный гул,
крики и разговоры множества тысяч пилигримов на улицах Рима в последний
день Великого поста. И весь этот гул покрывал то усиливающийся, то
затихающий звон колоколов сотен церквей, приветствующих наступающее
Пасхальное воскресенье.
наши имена навсегда останутся в памяти человечества.
поскольку сам он испытывал легкое презрение к жажде личной славы.
людей одной профессии, но отравленное ужасной памятью, словно они были
отцеубийцами, стоявшими над телом убитого ими отца.
лица их оставались в темноте.
поверят ли они в наши мотивы? Или будут считать нас душевнобольными?
Впрочем, какого дьявола, поэты будущих времен поймут нас.
что заставляло сомневаться в его решительности, хотя тот и доказывал ее не
раз. Несмотря на свою привлекательную внешность, Ромео был по-настоящему
опасным человеком. Ромео слишком бесстрашен, Ябрил, возможно, чересчур
хитер.
валялся коричневый бумажный пакет, просаленный находившейся в нем когда-то
едой и, по всей видимости, пустой. Ябрил обошел его стороной, а Ромео
поддал ногой и отшвырнул в канаву. Сработали разные инстинкты: Ябрил был
уверен, что все на этой земле таит опасность, Ромео по своей наивности был
склонен к доверию.
желтоватыми глазками выглядел пугалом, Ромео же почти красавчиком. Ябрил
гордился своим уродством, Ромео стыдился своей красоты. Ябрил был уверен,
что когда неискушенный человек целиком посвящает себя политическим
переворотам, это неминуемо приводит его к убийству. Ромео пришел к этому
убеждению позднее и с неохотой.
семейные деньги защищали его от финансовых затруднений. Ромео был
достаточно умен, чтобы понимать, что его счастливая судьба с точки зрения
морали порочна, и ему было противно благополучие его жизни. Чтение
литературы и занятия наукой утвердили его в этом убеждении, а радикально
настроенные профессора уверили, что он должен улучшить мир.
парикмахера больше времени, чем куртизанки, не желал растратить свою жизнь
на охоту за красивыми женщинами. И прежде всего, он никогда не стал бы
жить на деньги, пахнущие потом бедняков. Бедняки должны быть свободными и
счастливыми, только тогда он сможет наслаждаться жизнью. Он получил второе
причастие, познакомившись с книгами Карла Маркса.
Мальчиком он жил в Палестине, как в Райском саду. Он рос счастливым
ребенком, очень умненьким и послушным. Особенно он любил отца, который
каждый день обязательно один час читал сыну Коран.
владения казались волшебным зеленым оазисом среди пустыни. Но однажды,
когда Ябрилу исполнилось пять лет, он был изгнан из этого Рая. Любимые
родители пропали, вилла и сады исчезли к клубах багряного дыма. Неожиданно
он оказался в маленькой грязной деревушке у подножья горы, сиротой,
существующей на подачки родственников. Единственным его сокровищем остался
отцовский Коран, написанный на пергаменте, с золотыми заглавными буквами и
текстом синего цвета. Он навсегда запомнил, как отец читал ему Коран прямо
с листа, согласно мусульманскому обычаю, заветы Бога, врученные им пророку
Мохаммеду, слова, которые никогда нельзя обсуждать или оспаривать. Уже
будучи взрослым человеком, Ябрил заметил однажды своему приятелю еврею:
"Коран - это тебе не Тора", и они оба расхохотались.
осмыслить ее он смог только спустя несколько лет. Его отец был одним из
лидеров подполья и тайно поддерживал освобождение Палестины из-под власти
Израиля. Отца предали и застрелили во время налета полиции, а мать
покончила жизнь самоубийством, когда вилла и все поместье были уничтожены
израильтянами.
Родственники и учителя в местной школе учили его ненавидеть всех евреев,
но не добились в этом полного успеха. Ябрил возненавидел своего Бога за
то, что тот изгнал его из детского Рая. Когда ему исполнилось
восемнадцать, он за большие деньги продал отцовский Коран и поступил в
Бейрутский университет. Истратив большую часть своего наследства на
женщин, после двух лет пребывания в университете он стал участником
палестинского подполья и спустя годы оказался смертельным оружием в руках
этого движения. Однако, деятельность Ябрила была направлена не на
освобождение его народа, а на поиск внутреннего согласия с самим собой.
более двух часов, чтобы обсудить еще раз все детали их операции. Ромео
Посняков Андрей
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Муркок Майкл
Василенко Иван
Максимов Альберт