Чтение 33–й страницы книги ~Четвертый К~

находиться рядом с президентом, вы, конечно, понимаете это.

- Я могу действовать дальше и потом поставить вас в известность? -
спросил Клут.

На другом конце провода наступила долгая пауза. Потом Кли сказал:

- Я думаю, у нас достаточно времени, чтобы вы могли приехать сюда.
Если я буду занят, подождите меня. Но вам следует поторопиться.

- Я выезжаю, - ответил Клут.

Ни одному из них не пришло в голову вести разговор по телефону, что
подразумевалось само собой. Кто угодно мог подслушать их разговор по
бесчисленным нитям воздушного пространства.

Питер Клут прибыл в Белый дом, и его провели в небольшую комнату для
докладов. Кристиан Кли уже ожидал его, он отстегнул свой протез и
массировал культю.

- У меня только несколько минут, - предупредил Кли. - Большое
совещание у президента.

- Видит Бог, я сочувствую ему, - сказал Клут. - Как он воспринял это
несчастье?

- Про Фрэнсиса никогда ничего не известно, а выглядит он хорошо. -
Кристиан покачал головой, потом резко бросил. - Ладно перейдем к делу.

Он посмотрел на Клута с известной долей неприязни. Внешность этого
человека раздражала его.

Клут никогда не выглядел уставшим, он принадлежал к тем людям, у
которых сорочка и костюм не бывают помятыми. Галстуки он всегда носил
шерстяные, завязанные широким узлом, выбирая светло-серые или
темно-красные цвета.

- Мы их нашли, - начал докладывать Клут. - Двое молодых ребят
двадцати лет, работают в ядерной лаборатории Массачусетского
технологического института. Гении, научная квалификация очень высокая, из
богатых семей, левых убеждений, участвовали в демонстрациях протеста
против ядерного оружия, имеют доступ к секретным материалам. Все совпадает
с психологическим портретом. Они сидят в своей лаборатории в Бостоне,
разрабатывая какой-то правительственный или университетский проект. Пару
месяцев назад они приезжали в Нью-Йорк, и один приятель уложил их в
постель, что им понравилось. Он уверен, что у них это случилось в первый
раз. Отвратительная комбинация - идеализм и неистовые юношеские гормоны. Я
уже обложил их со всех сторон.

- У вас есть убедительные доказательства? - спросил Кристиан. -
Что-нибудь конкретное?

- Мы не предаем их суду и даже не предъявляем им обвинение, -
объяснил Клут. - Это превентивный арест, предусмотренный законами об
атомной бомбе. Когда мы их заполучим, они признаются и расскажут, где
спрятана эта проклятая штука, если она вообще существует. Я думаю, что ее
просто нет, все выдумка, но письмо они написали. Психологическому портрету
они соответствуют. Дата отправления письма совпадает с днем, когда они
зарегистрировались в отеле "Хилтон" в Нью-Йорке. Это решающий довод.

Кристиан часто дивился возможностям правительственных учреждений с их
компьютерами и первоклассным электронным оборудованием. Поразительная
способность подслушивать кого угодно и где угодно, какие бы меры
предосторожности не принимались. Их компьютеры могут просмотреть
регистрационные книги отелей всего города быстрее, чем за час. Есть у них
и другие сложнейшие приспособления, и конечно, все это стоит бешеных
денег.

- Хорошо, мы схватим их, - согласился Кристиан. - Но я не уверен, что
вы сможете заставить их признаться. Судя по всему, это умные ребята.

Клут посмотрел Кристиану в глаза.

- Ладно, Крис, они не признаются, а мы, цивилизованная страна, дадим
бомбе взорваться и уничтожить тысячи людей, - он зло ухмыльнулся, - или вы
идете к президенту и заставляете его подписать ордер на медицинское
обследование, согласно разделу IX Акта о контроле за атомным оружием.

Именно к этому Клут стремился с самого начала.

Кристиан же всю ночь избегал этой мысли. Его всегда шокировало, что
такая страна, как Соединенные Штаты, может иметь подобный секретный закон.
Пресса легко могла раскрыть его, но опять-таки, существовало соглашение
между средствами массовой информации и правительством страны. Так что
общественность не знала ничего об этом законе, так же как и о многих
законах, определяющих проведение ядерных исследований.

Кристиан очень хорошо знал раздел IX. Как юрист, он восхищался им, но
его всегда отталкивала жестокость этого закона.

Раздел IX, по существу, давал президенту право приказать производить
химические исследования мозга, заставляющие человека говорить правду -
эдакий детектор лжи в самом мозгу. Закон специально предписывал добиваться
информации о закладывании ядерного устройства, это вполне соответствовало
данному случаю. Это не пытка, жертва не будет испытывать физической боли,
просто нервные клетки мозга будут заставлять человека говорить правду в
ответ на задаваемые вопросы. Вполне гуманная операция, единственная
загвоздка заключалась в том, что никто в действительности не знает, что
случится с мозгом потом. Опыты подсказывали, что в редких случаях может
последовать частичная потеря памяти, незначительная утрата некоторых
функций. Мозг не будет работать замедленно, но, как в старой шутке,
начнутся уроки музыки. Трудность заключалась и в том, что оставалась
десятипроцентная вероятность полной и длительной потери памяти. Прошлое
человека будет стерто.

- Конечно, это выстрел с дальнего расстояния, - заметил Кристиан, -
но нет ли тут какой-нибудь связи с захватом самолета и убийством Папы.
Ведь даже арест того парня на Лонг-Айленде выглядит хитрым маневром. Не
может ли эта история с бомбой оказаться частью заговора, дымовой завесой,
ловушкой?

Клут долго изучающе смотрел на Кристиана, словно взвешивая свои
слова, но его ответ не оставлял никаких сомнений.

- Никакого шанса, - сказал Клут. - Мы имеем одно из знаменитых
совпадений в истории.

- Что всегда ведет к трагедии, - сухо заметил Кристиан.

- Эти двое ребят, - продолжал Клут, - просто тронулись умом, что
иногда свойственно гениям. Их волнует политика, они озабочены ядерной
угрозой всему миру. Их не интересуют современные политические споры, они
плюют на конфликт арабов Израиля, на проблему бедных и богатых в Америке,
на борьбу демократов и республиканцев. Они просто хотят заставить земной
шар быстрее вращаться вокруг оси. Вы с этим сталкивались, - он
презрительно ухмыльнулся. - Все они считают себя Господом Богом, и их
ничто не трогает.

Одно Кристиана успокаивало: если Клут не находит никакой связи между
этой сумасшедшей историей с атомной бомбой и захватом самолета, значит,
такой связи не может быть, ведь Клут подозревал всех и во всем. Но тут
возникла новая мысль - вокруг этих двух проблем летали политические
снаряды. Не торопись, одернул он себя. Фрэнсису сейчас угрожает страшная
опасность, его нужно защитить. Может, они смогут разыграть одну карту
против другой.

- Послушайте, Питер, - сказал он Клуту, - это должна быть в высшей
степени секретная операция. Я хочу, чтобы этих двух парней взяли и
поместили в больницу в Вашингтоне. Знать об этом будем только вы, я и
агенты специального подразделения. Ткните агентов носами в Закон об
атомной безопасности, соблюдайте абсолютную секретность. Никто не должен
их видеть и разговаривать с ними, кроме меня. Я буду лично вести
расследование.

Клут бросил на него подозрительный взгляд. Ему не нравилось, что
операция поручается специальному подразделению Кристиана Кли.

- Медики, прежде чем они будут впрыскивать химикаты в мозги этих
парней, захотят увидеть приказ президента.

- Я попрошу президента, - заверил Кристиан.

- В этом деле решающим является фактор времени, - как бы между прочим
заметил Питер Клут, - а вы сказали, чтобы никто кроме вас, не допрашивал
их. Это касается и меня? А что, если вы будете заняты у президента?

- Не беспокойтесь, Питер, - улыбнулся Кристиан Кли, - я буду там. А
теперь посвятите меня в детали.

В голове у него были другие дела. Вскоре он встретится с командирами
специального подразделения ФБР и прикажет им установить электронное и
компьютерное наблюдение за наиболее важными членами конгресса и Сократова
клуба.

На командном посту в департаменте энергетики в Мэриленде, официально
именуемом Координационной группой по чрезвычайным обстоятельствам, изучали
психологические портреты возможных террористов, готовых использовать
ядерную бомбу. Там перечислялись типы психастенических больных и
исследовались варианты, согласно которым они могут приобрести необходимые
знания, чтобы представлять возможную опасность. Анализировались типы
идейных маньяков, которые могут попробовать взорвать ядерное устройство;
составлялись психологические портреты охотников за деньгами, которые будут
требовать выкуп; агентов иностранных террористических организаций, готовых
совершить такой ужасный акт. Среди этих портретов были такие, которые
почти полностью подходили к ситуации с Адамом Грессе и Генри Тибботом, что
сильно облегчало задачу Питера Клути и трех тысяч его агентов.

Адам Грессе и Генри Тиббот уже в возрасте двенадцати лет были
отмечены как вундеркинды и получили самое блестящее образование, какое
только могла им предоставить богатая федеральная власть. Они познакомились
с правом, гуманитарными науками, искусством, с бессмертной борьбой светлых
душ человечества Антигоной, Бодлером, Сакко и Ванцетти, Мартином Лютером
Кингом. Иными словами, получили все лучшее, что может дать цивилизация.

Но они были молоды, и их бунтующие гормоны сражались с разумом.
Пошлость жизни, политической и интеллектуальной, породила в них то, что