кресло, подле стола. - Обидно с вами браниться, у меня вас самые добрые
отзывы, но коли для дела - готов и побраниться.
Кропоткина; получалось, что главный и определяющий закон развития сводится
не к борьбе классов, но к эволюции человека: от счастливого к избыточно
счастливому бытию.
справедливость, а во-вторых, познание и осуществление "догмата энергии"..
Кропоткин считал, что следует "кипеть ключом в своей страсти мышления и
действия - тогда Твой разум, Твоя любовь, Твоя э н е р г и я перельются в
других".
интересом: не соглашаясь с теорией анархиста, он старался понять строй
рассуждений борца с деспотизмом; подвиг Кропоткина, вся его жизнь была
отмечена последовательной честностью, которая - волею логики общественного
развития - оказалась помехой той общественно-политической концепции,
которая обнимала! новые условия бытия - двадцатый век жил по своим законам.
должно исчезнуть лишь право п и с а н о е, то есть обязательное для всех,
отмечал в.
твердят:
является институтом сравнительно юным. Множество столетий человечество
жило без всяких писаных законов; отношения людей друг к другу
регулировались привычками, обычаями и нравами, почтенными своей древностью
и усваиваемыми каждым с детства, как усваивалась охота, скотоводство,
земледелие. Но когда общество все более и более стало расслаиваться на два
класса, из которых один желал господства, а другой - избегнуть этого
господства, вот тогда-то освященный попом и охраненный воином появился
закон".
акцента и поэтому старался всех русских читать в подлиннике, а не
по-польски или немецки (по ночам декламировал стихи Мицкевича в переводе
его русских друзей - хотел владеть в совершенстве тем языком, на котором
столь великолепно говорили Роза, Тышка, Адольф Барский). Конспектируя
Кропоткина, его ищущую публицистику, Дзержинский испытывал боль - ему было
горько за человека, который так честно заблуждался. Бороться с
Кропоткиным? Да. С Кропоткиным. Если ты принял бремя ответственности, ты
должен: найти в себе силы бороться с ним.
государства. Но государство отомрет, ибо оно мешает счастливому
существованию человека. Для чего нужна чудовищная: машина, называемая
государством? Для того, чтобы воспрепятствовать капиталисту
эксплуатировать рабочего или помещику - крестьянина? Или для того, чтобы
защитить нас от ростовщичества? Нет, тысячу раз нет. Государство
вмешивается во все наши дела и, точно кольцом, охватывает нас от колыбели
до могилы, определяет все наши поступки, нагромождает горы законов и
предписаний. Что же заменит государство? Народное представительство,
сообщество тех, кто ранее был угнетаем? Нет. Парламентаризм, от которого
так много ожидали, стал повсюду орудием интриги и личного обогащения,
орудием антинародных и реакционных стремлений. Подобно всем деспотам,
народное представительство - пусть оно называется парламентом, конвентом
или как-нибудь иначе, всегда будет пытаться расширить свою компетенцию,
постоянно будет стремиться усилить свою власть и посредством законов
вытеснить деятельность личности. Парламентаризм отвратителен для всякого,
кто наблюдал его близко".
которые оформлены были в программу неприятия. Отрицание - при всем его
блеске - первый шаг в политике. Реальные предложения, выверенные холодной
логикой математики, страстностью историка и широтой философа, это есть тот
пик, который определяет политика, обладающего правом "формулировать
будущее".)
парламенту, отвергнутому князем?" - записывал Дзержинский. "Кропоткин
убежден, что на смену может прийти лишь одна формация - "общинное
сожительство". Город, по его мнению, - это "большой, слитый воедино
злодей".
скопления людей на известной территории; у них нет ни границ, ни стен;
община - это группировка единомышленников, не представляющая собой
замкнутого целого. Различные группы известной общины будут тяготеть к
сходным группам других общин; они соединяются с ними столь же прочно, как
и со своими гражданами, и таким образом создадутся общества с одинаковыми
интересами".
распоряжения какого-либо правительства". Община уничтожит государства не
для того, чтобы потом их возобновить. "Все поймут, что наибольшей свободы
и наибольшего счастья можно достигнуть, не имея над собой никаких
уполномоченных".
рукописи.
Для победы справедливости и для осуществления новых идей необходима
страшная гроза, которая смела бы всю гниль, оживила бы своим дыханием
уставшие души и возвратила бы погибающему обществу способность
самопожертвования и героизма. Необходима социальная революция, конфискация
народом всех общественных продуктов и отмена всех властей". (Дзержинский
отметил на полях: "это верно, красиво, искренне, но это не есть система
взглядов, которые имеют под собою научный фундамент".)
разрушения, столь естественный и справедливый, ибо он одновременно и
инстинкт созидания, будет удовлетворен вполне. Какую-то массу старой
рухляди придется выбросить. Нужно будет преобразовать все: и дома, и
города, и промышленность, и земледелие. Без всякого замедления необходимо
уничтожить все подлежащее устранению - тюрьмы, крепости, нездоровые части
городов, зачумленный воздух которых мы так долго вдыхали. Конечно, борьба
потребует жертв. Вполне понятно, что парижский народ, прежде чем поспешить
к границам, покончил с заключенными в тюрьмах дворянами, намеревавшимися
вместе с врагом уничтожить революцию. Тот, кто вздумал бы порицать его за
это, того следовало бы спросить: "Страдал ли ты с ними и так, как они?
Если нет, то стыдись и молчи". Преобразование промышленности на новых
началах не может совершиться в несколько дней, тем более, что революция
начнется, вероятно, не во всей Европе одновременно. Поэтому народ должен
будет озаботиться о принятии мер для обеспечения себя пищей, одеждой и
жилищем. Прежде всего народ восставших городов овладеет пищевыми складами
торговцев, хлебными амбарами и скотобойнями. Добровольцы составят списки
найденным пищевым продуктам и распространят их в миллионах экземпляров.
После этого каждый станет брать себе свободно столько, сколько ему нужно
из того, что находится в изобилии, продукты же, находящиеся в ограниченном
количестве, будут распределены по известным порциям, причем больным и
слабым будет оказано предпочтение. Все это дополняется подвозом из
деревень, который будет довольно значителен, если станут производить
предметы, необходимые для крестьянина, и предоставлять их в его
распоряжение".
хватает сырья? Если блокада - как это было во время Парижской коммуны? Как
быть, если свергнутые эксплуататоры пригласили ландскнехтов из соседних
государств? Как быть, если производители должны держать в руках ружья, а
не топоры и лекала?")
человечество к революции, - привлек особое внимание Дзержинского.
всем известна, - считал Кропоткин. - Словом и делом необходимо
распространять сведения об этом до тех пор, пока революция не станет
популярна настолько, что в день восстания она будет у всех на устах.
Необходимо пробудить дух возмущения, чувство независимости и дикую
смелость, ибо иначе никакая революция невозможна.
пропасть; та же самая пропасть, которая у большей части людей отделяет
размышление от поступка, идею от воли. Средством к достижению этих
результатов является беспрерывная деятельность меньшинства. Мужество,
преданность, самоотверженность так же заразительны, как и трусость,
покорность и страх.
натуры, предпочитающие тюрьму, ссылку и смерть - жизни, противоречащей их
убеждениям, смелые души, знающие, что для выигрыша необходимо рисковать, -
вот те обреченные, которые начинают бой раньше, чем созреет масса. Среди
жалоб, болтовни, сетований, размышлений вдруг совершается революционный
акт, воплощающий в себе стремление всего общества.
кроме подъема черносотенного, ура-патриотического, ультрареакционного
движения, кроме всеобщего страха - что принесли эти стихийные акты борьбы?
- отметил Дзержинский. - Что, прибавилось свобод? Дали гарантии?")
Кропоткин, - и поверит мудрецам, считающим такой акт "безумным", но вскоре
она придет в восторг от безумцев и начнет подражать им. Передовые борцы
наполняют тюрьмы, другие продолжают их дело. Вызовы против современного
общества, революционные подъемы и акты мести увеличиваются. Возбуждается
Корнев Павел
Контровский Владимир
Мороз Александра
Сапковский Анджей
Перумов Ник
Каргалов Вадим