поэтому весьма опасно, чревато трагедией для революции. И если начнется -
начнется на севере.
Здесь с того дня, как был основан первый на Пиренеях университет, и все
студенты ходили в черных камзолах, традиционной одеждой населения является
черная. Так во всяком случае пишут туристские проспекты. Врут? Видимо, да,
потому что огромная, цветастая, диковинная карнавальная процессия
перегородила все движение. Какие-то феллиниевские маски из "Восьми с
половиной" идут, пританцовывая, и гремит музыка, и завороженно провожают
глазами эту невидаль люди, остановившиеся на тротуарах.
Гитлера, а в руке он несет портрет Матуша, секретаря МРПП, следом -
девочки в бальных бело-золотых платьях; то они берут под руку "фашиста",
то подбегают к чудищам в ку-клукс-клановских капюшонах. В руках у девочек
- предвыборная эмблема НДП Са Карнейру; куклуксклановцы тащат лозунги СДЦ
Амарала. Следом за ними - ребята со знаменем ПК.П ("м-л") в женских
париках, вывалянных в грязи, патлы спускаются до пояса (очень похожи на
леваков, которые таким образом ф р а п п и р у ю т общественность) -
волокут на веревке козла; король с бутылкой в одной руке и эмблемой
"народных монархистов" в другой заключает шествие.
агитация.
- этого не могут не заметить лидеры здешнего горкома соцпартии: Коимбра -
студенческий город, социалисты здесь сильны.)
авенида чем-то похожа на главную улицу Барселоны: такие же пальмы, такие
же гранитные плиты. Страшным диссонансом красоте высится памятник героям
первой мировой войны. Поставлен этот тяжелый, чисто фашистский монумент
при Салазаре, когда в искусстве царил культ "похожести" и "силы" -
презрение к живым, спекуляция памятью павших.
веке - двум коням не разминуться, не то, что машинам, - ввинтился на
вершину горы: там расположен первый португальский университет. На
огромной, испанского типа, главной площади - Пласа Майор - памятник
королю-просветителю дон Жоану. Несмотря на то, что на тучном теле
монаршего просветителя очень старательно, в лучших традициях р е а л и з м
а, изваян кинжал, это не отталкивает, и не потому, что красиво, уместно
или здорово сделано, нет. Просто отсюда открывается такой захватывающий
дух вид, и так безбрежны синие дали, и так спокойно и в е ч н о крутит под
тобой река, что величие природы все примиряет, успокаивает, вроде доброй,
всезнающей бабушки, в которой, как ни в ком другом, сокрыто таинство связи
прошлого с будущим. И еще одно: отсюда, когда смотришь на эту громадную
синюю, спокойную необозримость, кажется, что даль эта - бесконечна, и
забываешь м а л о с т ь страны.
здания:
что еще хуже - рядом с этим искусством - надписи на стенах, сделанные
ножом. "Нет правительству военных и профессоров!" Лозунг леваков. Клянутся
Лениным, а не знают его требования: учиться, учиться и еще раз учиться! У
кого ж, как не у профессоров?
обязательный социологический "тест" во время поездок по миру. По скрипучей
деревянной лестнице поднялся на второй этаж. В маленьком - воистину
средневековом зале (стрельчатые окна, монастырский потолок, ветви
деревьев, что растут в мавританском дворике, ласково касаются толстых,
старого "дутья" стекол) - сидят взрослые и дети, сидят без обязательного
"надсмотрщика" за столом: полное доверие к гостям.
подумать.
и у португальцев это означает - "иди следом". Она поскакала, как козочка,
по крутой скрипучей лестнице, и лестница не скрипела - так легка была
Наталия, а я шел медленно, осторожно, и ощущал свой возраст, и было мне
грустно, но это была добрая грусть, потому что девочка-библиотекарь была
словно эстафета, и ее красота перейдет к другим, красота - обязательно
молода, это - некая гарантия вечной обновляемости мира.
ситцевом халате, ответил сразу же:
Наташа посчитала Рассела - русским? Потом понял. Поскольку великий
английский ученый, лорд, аристократ, последовательно выступал за мир,
салазаровская пропаганда причислила его к "лику красных". А кто настоящий
красный, который за мир?
необъятна, вся запружена народом, крик, дискуссии между представителями
разных партий, переходящие подчас в рукопашные схватки - нашел деревянную
палаточку с вывеской ПКП. Здесь продают коммунистические газеты, брошюры,
плакаты. Спросил, где находится городской комитет партии. Молодой паренек
сел в машину - объяснять трудно, да и вряд ли пойму. Из роскошного, б о г
а т о г о центра Порту приехали на окраину. Здесь, рядом с линией
"электрико" (так в Португалии называют трамвай), стоит двухэтажный дом. У
парадного подъезда - пять мотоциклов, рядом курьеры - пятнадцатилетние
ребята в невероятных клешах. Двери то и дело открываются - идут сотни
людей: юноши, девушки, рабочие, интеллигенты. У входа в зал пленумов - два
старика, ну точно профессиональные рабочие революционеры из фильма "Юность
Максима"!
посольстве?
фашисты не посмеют пойти на открытые провокации - наши позиции в Порту
сейчас усилились.
с гостиницами. Впрочем, можно было поселиться в одном из роскошных отлей,
но плата за номер здесь такова, что - при наших-то командировочных - сразу
вылетишь в трубу.
часа ночи. На площади - как и в Порту - все еще много людей: последние дни
перед выборами, страсти накалены до предела. Нашел отель, снял номер,
обвалился на кровать - шесть часов за рулем, по дороге отнюдь не
идеальной, скорость - от 100 до 150. В голове все плывет, а завтра надо
забраться в самый центр правых - в Брагу, потом в Порту, повстречать
друзей, а вечером необходимо вернуться в пресс-центр Гюльбекяна, он стал
третьим домом в Лиссабоне: первый - у межкниговцев Уфаевых, второй - в
нашем посольстве (посол СССР Арнольд Иванович Калинин был двадцать пять
лет назад руководителем нашей лекторской группы при МГК ВЛКСМ. Он тогда
кончал Институт международных отношений, я - учился на третьем курсе
Востоковедения. Великолепно говорящий по-испански и португальски,
А.И.Калинин пользуется заслуженным уважением в Лиссабоне; те советы,
которые он давал мне, отличались скрупулезным знанием проблемы и полной
объективностью.
в этой стране, которую нельзя не полюбить).
сколько угодно - все равно усталость не пройдет, и будет ощущение бессилия
и отчаяния, и начнешь высчитывать сколько о с т а л о с ь, и как в это
отпущенное (а отпущенное всегда кратко - это когда о времени, и м а л о -
коли о еде), вместить то, что еще не сделано, но обязательно надо сделать,
но сил не будет и останется только одно мучительное ощущение
неудовлетворенности и горя: все возвратимо, кроме времени. И, пожалуй,
любви.
прорези черных, мореного дерева, ставень безбрежно-голубое небо, и
почувствовал рядом море: солнце всегда ассоциируется у меня с п р е д т е
ч е й летнего Черноморского безбрежья.
не опишешь, они какие-то горделивые, нет, не горделивые, это слишком
маленькое определение, они г о р д ы е, они похожи на Мухаммеда Али, когда
он ведет свой красивый, не коммерческий бой: нет в нем никакой угрозы,
прыгает себе легко по рингу, а потом - р-р-раз! - какое-то невидимое
движение, и противник в нокауте.
Корнев Павел
Земляной Андрей
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Кервуд Оливер Дж.