Чтение 18–й страницы книги ~Тайна Кутузовского проспекта~

много ходов вперед...

- Отчего вы меня унизили в н е ш т а т н ы м консультантом, капитан?

- Я не могу зачислить вас в опергруппу, Владислав Романович... Закон
есть закон... Поэтому пробить статус внештатного консультанта тоже было не
просто, но, к счастью, прошло, да и взрыва зависти не будет...

- Зависть всегда будет... Если что и неистребимо, так это зависть,
особенно в нас.

- Гены бесправного рабства? В этом народ неповинен, его поставили в
условия жути - вот и результат.

Костенко достал еще одну сигарету, но удержался, закуривать, не стал, в
маленькой комнатке и так было с и н " от табачного дыма, а Строилов
постоянно покашливает, может, с легкими нелады, эка какой пергаментный,
хоть и не стар...

- Матушка жива, капитан?

- Умерла.

- Воспитывались у родных?

- В детдоме...

- Слушайте, может, пойдем кофейку попьем? А то задохнетесь в вашей
конуре...

- Жду звонка, Владислав Романович. Чекисты обещали подослать
материалы...

- Вы о книжке Виктории Федоровой, дочери Зои Алексеевны, знаете
что-нибудь?

- Нет.

- Рассказать?

- Конечно.

- Книжка называется "Дочь адмирала"... Виктория пишет о трагедии матери
и о том, как Зоя Алексеевна смогла найти в Штатах ее отца... Через
американцев...

Виктория написала о том, кто и как пытал ее мать, о Руслановой, кстати,
написала, когда они вместе сидели в одной камере владимирского
политизолятора...

О том, как именно Зоя Алексеевна организовала... Как бы это помягче
выразиться... Побег, что ли... Да, видимо, так... Легальный побег своей
дочери... Впрочем, "легальность" и "побег" понятия взаимоисключающие...
Словом, после опубликования этой книги за океаном Зоя Федорова стала о т к
а з н и ц е й, хотя, как говорится, мать за дочь не отвечает, как и сын за
отца... Такую формулировочку помните?

- Не то чтобы помню... Знаю.

Костенко кивнул на папки дела Федоровой:

- Познакомились как следует?

- С этими документами не знакомиться надо, Владислав Романович... Их
следует в компьютер запускать - если бы они у нас были - для тщательного
анализа... Я не очень-то понимаю, отчего в выдвинутых версиях на первое
место сразу же вывели убийство с целью грабежа? И почему вероятие убийства
с политическими целями было на самом последнем месте?

- Вы раньше в МУРе не работали?

- Нет.

- Какая у вас тема диссертации? Строилов улыбнулся:

- У вас хорошие источники информации.

- Плохих не держим.

- Тема у меня выстраданная, Владислав Романович... "К вопросу об
истории подготовки процессов тридцать восьмого года: анализ процессуальных
нарушений действовавшего законодательства".

- Голову не свернут?

Строилов ответил вопросом на вопрос:

- Полагаете, возможна реставрация?

- Аппарат-то ведь по-прежнему всемогущ..

- У меня пистолет есть... Коли реставрация - застрелюсь, позора не
переживу, это равнозначно разгрому поколения, публичная казнь идеи,
вселенская компрометация нации, от такого страна не оправится...

Медленно закурив, Костенко, не отрывая глаз от лица Строилова, сказал:

- Я готов более подробно рассказать о книге Виктории Федоровой... Мне
кое-что перевели... Есть зацепки...

- Серьезные?

- Как размышление для поиска - да... Конкретных- нет... И еще... Что
вам известно о том процессе, который Зоя Алексеевна была намерена
возбудить в Штатах против адмирала Тэйта?

- Против отца Вики?

- Да.

- Этого нет в деле...

- Вы п р о с к о л ь з и л и... Там об этом упоминается, но почерк у
оперов районной милиции детский... Она намеревалась начать процесс, потому
что адмирал использовал в своих мемуарах те материалы, которые Федорова
хотела опубликовать сама... Ясно?

- А в те годы публикация за границей книг и мемуаров, связанных с
разоблачением Сталина и его палачей, каралась, - словно бы продолжая
Костенко, заключил Строилов.

- Горячо, - усмехнулся Костенко. - Вот-вот наступите на угли...

Строилов не понял: ; - О чем вы?

- Забыли детские игры?

- Мы в детприемнике не играли, Владислав Романович. Нас там гусиным
шагом учили ходить сызмальства... Мы дикие были, дикие и тихие, игр
сторонились, каждый в себе... И последний вопрос: у вас врагов много?

- А как без них жить?

- Дело в том, что вчера на вас анонимка пришла... Просто так от нее не
отмазаться, придется писать объяснение.

- Сюжет каков? Что я Мишаньке Ястребу помогал ротапринты воровать?

- Это было позавчера, Владислав Романович... Это б полбеды... Кто-то из
тех, кому о вас многое известно, очень многое - словно бы друг писал, -
сигнализирует руководству, что, мол, полковник Костенко катит бочку на
чекистов, обвиняя их в убийстве Федоровой, и что результаты своего ч а с т
н о г о сыска запродал западникам.

- Так вы и разберитесь с этой анонимочкой, - враз заскучав, ответил
Костенко. - Я в общем-то не защищен, карты свои - не все, конечно, но
весьма серьезные - разложил на столе, валяйте, тешьтесь...

Строилов достал из стола конверт:

- А я уж начал, Владислав Романович... Поскольку в анонимке много
пишется о вашей семьей, словно бы, повторяю, сочинял близкий человек, -
поглядите-ка почерк, а?

Костенко покачал головой:

- В такой постановке - глядеть не стану... А как уликовый документ, как
с л е д к убийце Федоровой - посмотреть стоит. На дактилоскопию не брали?

- Брали.

- Ну и что?

- Ответ в вашу пользу, Владислав Романович... На конверте пальцев нет,
обнаружили подобие следа от перчатки... Эксперты определенно ничего не
утверждают, но высказывают предположение, что состав, из которого
изготовлены эти самые перчатки, идентичен тому, который остался в киоске
Ястреба...

Нерусское производство - во всяком случае... Поэтому ваш интерес к
бывшему театральному администратору, а ныне гражданину США Джозефу
Дэйвиду, мне кажется в высшей мере оправданным... Хотите работать вместе -
вот вам моя рука...

Они обменялись рукопожатием; Костенко снова подивился тому, как холодны
пальцы капитана, сколь суха его ладонь и как она аристократически длинна;
он похож не на Дон Кихота - на коня; странная ассоциация; впрочем, нет, -
у породистых скакунов очень узкие лодыжки; а вообще кони - хорошие люди, с
ними можно идти в дело; он сразу принял мою версию: дело Федоровой т л е л
о все эти годы; молодец, подеремся...

- Ну а если мы вместе, - Строилов поднялся, - не сочтите за труд
сказать нашей науке, чтобы она меня не о б т е к а л а... Говоря
откровенно, эксперт Галина Михайловна меня в упор не видит...

Костенко наконец усмехнулся:

- Видит... Точнее - присматривается...

...Через десять минут Галина Михайловна из НТО положила на подоконник
(не на стол Строилова) таблицу с отпечатком пальца:

- Это я накопала на пояске убитой Люды. Дактилоскопия проходит по
картотеке, - не глядя на капитана, докладывала она Костенко. - Вареное
Исай Григорьевич, сорок седьмого года рождения, проживает на Солнечной,
семнадцать, освобожден из мест заключения три года назад, проходил по делу
о вооруженных грабежах и насилии...

- Где отбывал наказание? - Костенко легко спрыгнул с подоконника и
потянулся к телефону.

- Не в Саблаге, - Галина Михайловна словно бы ждала этого вопроса. - Но
работает он в том кооперативном гараже, где стоит "Волга" вашего
подопечного пилота.

Строилов набрал номер районного управления, продиктовал адрес Варенова,
попросил немедленно взять на контроль; "сотрудников высылаю, буду на
связи".

Дал команду по селектору:

- Членам группы срочно выехать в Измайловское управление...

- Едем, - сказал Костенко Строилову. - Только лучше в отделение, оттуда
сподручней начать работу...

- Нет, - ответил капитан, побледнев еще больше. - Пусть начнут молодые
сыщики, надо позволить им проявить инициативу. Подождем...

- Если бы не анонимочка - можно ждать, капитан... А так я не очень-то
понимаю, кто за кем охотится: мы за ними или они за нами?

- Спасибо, Галина Михайловна. - Строилов мягко улыбнулся эксперту. -
Ваш босс и я делаем одно дело, вы меня признайте, ладно?