Марина СЕРОВА

ДЕРЖИ УХО ВОСТРО

Анонс

Юлии Максимовой, секретному агенту по кличке Багира, удалось
познакомиться с поставщиком русских икон на лондонский аукцион. И теперь
предстояла поездка в Одессу, где работал его сын Пауль. Наверняка через него
шел поток древнерусской живописи на Запад. Чем больше Юля наблюдала за
Паулем и его любовницей, тем больше ее интересовала эта рыжая "киска". Она
запросто могла оказаться организатором нелегального бизнеса. При таком
раскладе - Пауль лишь жертва роковой связи. Но вскоре Юдины подозрения
развеялись самым неожиданным образом: случайная драка на пляже заставила
Багиру пересмотреть все факты и осмыслить их по-новому...

Глава 1

Аукционист болтал как заведенный. Несколько лет назад в этой стране был
популярен телеведущий, прославившийся двумя вещами: он ежедневно
перекрашивал свои длинные волосы и говорил с невероятной скоростью. Мне
удалось посмотреть пару телепередач с его участием, и, несмотря на неплохое
знание языка, я не поняла ни слова из того, что он говорил.

Но то, что вытворял сейчас человек с деревянным молотком, было уже ни на
что не похоже. Он перебивал самого себя, шутил, переговаривался с публикой,
замечал малейшее движение в зале и заводил публику настолько, что торги по
накалу страстей напоминали турнир по рестлингу. Мне было уже известно, что
именно за эти качества он и прослыл одним из лучших аукционистов
Великобритании и получал за свою работу очень неплохие деньги. У него были
свои поклонники, и они приходили на каждый его аукцион с одной-единственной
целью - поглазеть на своего кумира.

Он объявил очередной лот и, не успев назвать стартовую цену, с третьей
космической скоростью стал произносить свои триста слов в минуту. Надо
отдать ему должное - дикция у него была великолепная, жестикуляция
артистичная, и, незаметно для себя, я уже любовалась этим человеком.
Безусловно, это был профессионал высшей марки.

Временами он отходил от устоявшихся традиций и позволял себе некоторые
вольности с публикой. Другому бы этого не простили, но ему все сходило с
рук. Более того, каждая его "шалость" вызывала в зале одобрительный гул.

Стартовая цена, благодаря его усилиям, осталась в далеком прошлом, а его
язык уже жонглировал десятками тысяч фунтов стерлингов, и я в очередной раз
поразилась количеству желающих приобрести этот хлам, да еще за такие деньги!

Наверное, я действительно ничего не понимаю в старинных гобеленах, но
отдать за вылинявший коврик целое состояние, с моей точки зрения, безумие.

- Тридцать две тысячи номер девятый, тридцать две пятьсот слева, тридцать
шесть неунывающая мадам с очаровательной улыбкой, тридцать восемь, тридцать
восемь пятьсот...

Все это прозвучало за одну секунду, и я еще вертела головой, пытаясь
отыскать авторов этих предложений, но любимец публики уже по одному ему
известному признаку понял, что эта цена является для гобелена максимальной и
чуть притормозил свой темперамент.

- Я не ослышался? Тридцать восемь тысяч пятьсот фунтов стерлингов за...
Тридцать девять тысяч? Тридцать девять тысяч раз... - он, уже не торопясь,
внимательно оглядел зал. - Тридцать девять тысяч два... Тридцать...
девять... тысяч... Продано! - стукнул он своим деревянным молотком, и его
ассистенты побежали в зал, чтобы оформить по всем правилам состоявшуюся
покупку.

***

- На этот раз ты сработала на "отлично", - без улыбки сказал мне Гром,
после того как я отчиталась перед ним за предыдущее задание. В его устах это
звучало как наивысшая похвала, и мои губы невольно растянулись до самых
ушей.

Дело происходило в одной из комнат просторного дома в Подмосковье,
который Гром называл домом отдыха.

Я уже была здесь однажды около года назад, когда мне необходимо было на
время исчезнуть из поля зрения потенциальных недоброжелателей. Гром тогда
считал, что у него есть основания волноваться за мою безопасность, и упрятал
меня сюда на целый месяц.

Час назад я примчалась сюда на своем серебристом "Ягуаре". Он и теперь
был виден мне из окна, и я невольно любовалась его совершенными формами. На
фоне природы он выглядел особенно эффектно.

- Сколько тебе нужно на отдых, Багира? - после небольшой паузы спросил
Гром, и мне показалось, что в его серых глазах пляшут чертики.

Он по-прежнему называл меня Багирой, даже с глазу на глаз. Но, честно
говоря, мне это нравилось. Я даже не могла себе представить, чтобы он назвал
меня по-другому. Да и как иначе он мог меня назвать? "Юлия Сергеевна" -
слишком официально и безлико. "Юлия" - слишком запросто, так он мог
обратиться к какой-нибудь девочке, дочери или внучке своего товарища. А я
еще несколько лет назад была для него боевым товарищем, а теперь являлась
агентом его секретного отдела. И осталась для него Багирой, а он для меня -
Громом.

- Не слышу ответа, - сказала он, заметив улыбку на моем лице.

- Полчасика, - ответила я, не зная, что он имеет в виду. Раньше он мне
таких вопросов не задавал. Я только вчера ночью вернулась с очередного
задания и оставалась под крышей своего дома не больше пяти часов. Весь
сегодняшний день я провела за рулем и еще не понимала, устала я или нет. На
это у меня просто не было времени.

- Ну что же, полчасика я тебе, пожалуй, дам, - сказал Гром. - Но не
больше. Потому что сегодня тебе во что бы то ни стало нужно быть в Англии. Я
ожидала чего угодно, но только не этого. Существует, видимо, у каждого
человека какой-то предел, после которого он перестает воспринимать
происходящее как реальность. Поэтому я приняла его слова за шутку.

- Срочно по делам в Лондон? - спросила я.

- Да, и по очень важным, - серьезно ответил он, и я поняла, что у него и
в мыслях не было шутить со мной.

Я стерла с лица неуместную в этих обстоятельствах улыбку и ответила, как
подобает отвечать в такой ситуации секретному агенту:

- Я слушаю.

И Гром сообщил мне то, ради чего он назначил мне эту встречу здесь,
недалеко от международного аэропорта. А я-то глупая надеялась, что у нас с
ним будет время поговорить по душам.

Выполняя задание, я попала в странную ситуацию - я не знала, как
относиться ко всему тому, что мне пришлось пережить за последние две недели,
и, действительно, хотела посоветоваться со своим мудрым и опытным товарищем.
Придется отложить это до лучших времен.

Пока же мне предстояло отправиться в Западную Европу, и вот по какому
поводу. С недавних пор на самых престижных аукционах стали появляться
произведения русского искусства. Они и раньше там бывали, но в последнее
время не проходило практически ни одного аукциона, чтобы там не обнаружилось
хотя бы одного нашего шедевра.

В основном это были древние иконы или древнерусская живопись, как
называют ее искусствоведы. Иконы были, стоили огромных денег, и
искусствоведы ломали головы, откуда они туда поступают. А после того, как
среди них стали попадаться настоящие шедевры, окончательно лишились сна,
предполагая, что с молотка пошла очень крупная, уникальная коллекция, о
существовании которой до сих пор никто и не подозревал.

Мне предстояло отправиться на очередной аукцион и попытаться вычислить
поставщика и источник его богатства.

Наша таможня ежедневно изымает на границе большое количество икон, но
Гром не исключал, что появилась мощная международная организация, которая
нашла способ обходить таможенные препоны и спокойно распродает наше
национальное достояние. А если это так, то давно пора в этот процесс
вмешаться.

Поэтому я не без сожаления оставила свою машину в Подмосковье, уселась на
заднее сиденье громовского автомобиля и через час с небольшим уже была в
международном аэропорту. По дороге я внимательно изучила свои документы.

У меня снова было новое имя, новый паспорт и кредитная карточка солидного
лондонского банка.

- Постарайся приобрести на аукционе что-нибудь не очень дорогое, - сказал
Гром, передавая мне эту карточку. - Как знать, может быть, это даст тебе
дополнительную информацию.

Я уже хотела было усомниться в своей платежеспособности, но в это время
Гром сообщил, какой суммой я располагаю, и весь оставшийся путь до аэропорта
я проделала с открытым ртом. Таких денег мне еще не приходилось держать в
руках и, скорее всего, не придется уже никогда в жизни. Хотя в последнее
время я не могу назвать себя бедным человеком и даже человеком среднего
достатка.

- Мы можем себе позволить истратить эту сумму, чтобы вернуть в Россию ее
сокровища, - добавил Гром. - И сможем вернуть ее сторицей, если разоблачим
преступную организацию. А интуиция подсказывает мне, что она существует, и
тебе предстоит познакомиться на этот раз с весьма любопытными персонажами.

Затем Гром вручил мне жетон камеры хранения и буркнул не глядя:

- Там все твои вещи. Надеюсь, что мы тебе угодили.

***

Они не просто угодили мне, а сильно порадовали. Когда я раскрыла чемодан
в номере гостиницы, то поняла, что в окружении Грома не было места
дилетантам. Меня экипировали с головы до ног, не забыв ни одной самой