Чтение 6–й страницы книги ~Держи ухо востро~

Не было в нем и намека на холодный расчет и "звериный оскал". Скорее, это
тот тип добродушных толстяков, которых можно встретить во всему свету, но
чаще всего они встречаются на детских утренниках и цирковых представлениях,
в крайнем случае, в пивных и закусочных. Они не представляют угрозы ни для
кого, хотя бы потому, что в душе трусоваты. Они любят хорошо поесть и с
удобством поспать, аккуратны и исполнительны на работе и пользуются любовью
своих сотрудников. У них обязательно имеется такая же толстая и добродушная
супруга и целая куча ребятишек.

Каким же образом этот добродушный толстяк оказался вовлеченным в это
сомнительное предприятие? Откуда у него столько уникальных произведений
искусства, где он их взял и почему так торопился от них избавиться? Этим он
напомнил мне продавца краденого, который, польстившись на шальные деньги,
взялся за это дело, но, выйдя па базар, уже и сам не рад и старается сбыть
товар с рук, хотя бы и себе в убыток.

В таком случае за ним должен стоять кто-то другой, опасный и расчетливый,
кому и достается большая часть доходов. Но почему он выбрал в качестве
посредника Курта? Невольно я вспомнила фотографию Раушенбаха, где он
позировал перед объективом вместе со своим сыном. Пауль обнимал его за
плечи, как младшего брата, покровительственно и свысока. Или мне это просто
показалось? Мне хотелось еще раз посмотреть на снимок, но я не могла это
сделать прежде, чем проявлю свою пленку.

К тому же Пауль оказался искусствоведом по профессии, и это лишь
подтверждало мои подозрения. Он наверняка разбирается в иконах и хорошо
представляет их реальную стоимость. В своей нынешней работе он вполне мог
познакомиться с "криминалом", в украинском бизнесе его не меньше, чем в
России, и выйти таким образом на поставщиков "товара". Каким образом он
переправляет его в Германию - дело десятое, хотя вывезти иконы с Украины
значительно сложнее, чем из Англии.

Поэтому я и направилась теперь в Одессу, чтобы познакомиться с Паулем
лично. А через него найти и поставщиков, на Украине или в России.

Я уже знала о нем немало: фамилию, номер машины, на которой он ездит, и
его длинноногую рыжую подругу - "нови руски киска".

Глава 3

Позади остался и киевский аэропорт, и дорога до Одессы, со всеми
перипетиями и недоразумениями, что предполагает перемещение в пространстве
бывшего Советского Союза.

Прежде всего я должна была выбрать для себя удобное во всех отношениях
место жительства. Хотя бы потому, что не надеялась выполнить задание за
несколько дней. В Лондоне мне просто повезло. Если бы не тот звонок
Раушенбаху во время аукциона, торчать бы мне в туманном Альбионе не одну
неделю. И если тебе повезет, значит удача не за горами.

Мне казалось, что, прилетев в Одессу, я сделала верный выбор. И могла,
таким образом, рассчитывать на успех.

Я всегда любила Одессу и бывала здесь не раз. И у меня были в ней любимые
уголки, прежде всего, в старом городе, поэтому я и выбрала себе гостиницу в
двух шагах от Дерибасовской.

Как только не называли этот город. И маленьким Марселем, и жемчужиной у
моря. Но для меня Одесса не требует никаких сравнений и эпитетов. Потому что
Одесса - город уникальный и не похожий ни на один город в мире. И я люблю ее
улочки и дворики, люблю и одесситов с их неповторимым чувством юмора и
темпераментом. И приезжаю сюда каждый раз с предчувствием если не счастья,
то приключения, как минимум. Может быть, потому, что это был первый южный
город моего детства.

Забросив вещи в гостиницу, я отправилась побродить по знакомым улицам, а
заодно и перекусить. Кухня в Одессе тоже своеобразная, поскольку вобрала в
себя черты русской, украинской, еврейской, греческой, армянской и бог весть
какой еще. И результат получился весьма аппетитный.

Мне показалось, что за те годы, что меня здесь не было, Одесса сильно
изменилась внешне, и далеко не в лучшую сторону. Так же, как изменились в.
Москве Арбат и Крещатик в Киеве. Они стали современнее и "цивилизованнее",
но поутратили, может быть, самое главное - свою неповторимость.

Но, услышав несколько случайных фраз на улице, успокоилась и поняла, что
Одессу изменить невозможно.

Перекусив, я зашла в пару магазинов, где вынуждена была купить себе
кое-что из одежды. Консультанты Грома готовили меня к поездке в Лондон, а
то, что уместно в Англии, выглядело бы, мягко говоря, странно в этом залитом
солнцем приморском городе.

Неожиданно, как всегда на юге, наступил вечер, и я отправилась спать к
себе в гостиницу. Только теперь я поняла, как я устала, и заснула до утра
как убитая.

Проснувшись утром, я первым делом отправилась в фотоателье и напечатала с
негативов несколько необходимых мне сейчас фотографий. Сначала я хотела
сделать это самостоятельно, но это потребовало бы слишком много времени, к
тому же мальчики в ателье, печатая в день сотни фотографий, по-моему, уже
потеряли к их содержанию интерес настолько, что одинаково равнодушно
напечатают вам и секретный документ и порнооткрытку.

За столиком ближайшего уличного кафе я совместила приятное с полезным, то
есть позавтракала и, не торопясь, изучила фотографии. Теперь я узнала бы из
тысячи и Пауля, и его рыжую подругу, не говоря уже о "Тойоте"
неопределенного цвета, рядом с которой они сфотографировались.

Судя по всему, фотографии были сделаны в этом году и не далее как два
месяца назад. Мне показалось, что я догадалась, где были произведены снимки.
И я попыталась отыскать это место. Вполне могло оказаться, что неподалеку от
него располагалась та самая фирма, в которой работал бывший искусствовед.

На поиски у меня ушло чуть больше часа, но я не считала, что потеряла
время впустую. Я не только нашла улицу и тот ее участок, где снимались
Раушенбахи, но и смогла с точностью до недели определить время съемки. Дело
в том, что в объектив случайно попала часть театральной афиши. Она до сих
пор находилась на том же месте и, подойдя к ней поближе, я сделала маленькое
открытие.

Дело в том, что это был репертуар оперного театра за прошлый месяц. Месяц
закончился три дня назад, но афишу еще не успели заменить на новую.

Значит, фотография была сделана не раньше месяца назад, максимум месяц и
неделю. Следовательно, Курт Раушенбах приезжал к сыну совсем недавно и после
этого у него появились русские иконы на продажу.

Насколько я поняла из его полупьяных откровений, он до этого никогда не
был в России. А учитывая, что Россией для него был весь бывший Советский
Союз, я могла быть теперь уверена, что три-четыре недели назад он приезжал в
Одессу в первый раз в своей жизни.

"Ну, что же, это интересно", - подумала я.

Если бы я не знала Курта лично, то с уверенностью заявила бы, что он
приезжал сюда за иконами. Но, зная его, не рискну настаивать на этой версии.

Я никак не могла представить себе, что "папаша Курт" способен на такой
смелый поступок. Его бы при этом точно "хватил Кондратий"

Но тем не менее этот факт косвенно подтверждал причастность Пауля к
коллекции икон. Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, я занялась
поисками немецкой фирмы.

"Чем может заниматься в Одессе немецкая фирма? - размышляла я. - Скорее
всего она чем-нибудь торгует или что-то покупает. Поэтому наверняка
рекламирует свою деятельность".

Довод показался мне убедительным, и в ближайшем газетном киоске я купила
несколько рекламных изданий. Присев на лавочку, я попыталась определить по
названиям иностранные фирмы и даже начала помечать их карандашом.

Скоро я поняла, что большинство фирм в Одессе носит иностранные названия,
но это совершенно не означало, что они имеют какое-то отношение к
иностранному капиталу. Название вообще чаще всего ничего не означало. И
нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы разобраться во всей этой
абракадабре.

Может быть, в конце концов, я и разобралась бы в ней, но изучать
украинский бизнес неделями у меня не было времени. И я нашла более короткий
путь. В одной из своих газет я обнаружила номер телефона справочной службы,
гарантирующей любую информацию в сфере коммерческой деятельности, и решила
обратиться туда за помощью. И за несколько минут узнала все то, на что могла
потратить целую вечность.

Милая девушка с ангельским голосом поведала мне обо всех предприятиях
Одессы, хоть как-то связанных с Германией, снабдила меня всеми необходимыми
телефонами и поинтересовалась, не нужна ли мне подробная информация о
деятельности каждой из них.

В результате мне оставалось только проехаться по всем этим адресам и
Пауль Раушенбах был бы у меня в кармане. Тем более что немецких фирм,
включая совместные предприятия, оказалось в Одессе не так много.

Единственной сложностью было то, что я не имела права спрашивать ни в
одной из них о господине Раушенбахе, поскольку объяснить свой интерес к
этому человеку мне было бы нелегко. А надеяться на то, что он целыми днями
стоит на пороге своей фирмы, было бы наивно.

Другое дело автомобиль. Его-то поисками я и занялась в первую очередь.
При этом мне было не важно, кому принадлежит "Тойота" с известным мне
номером - Паулю или его "киске", потому что неизвестно, кого из них я больше
хотела видеть.

Большая часть интересующих меня фирм располагалась в центре города,
поэтому я не стала ловить такси, а отправилась пешком по ближайшему адресу.

В детективных романах сыщик обычно проходит по всем адресам, прежде чем
отыщет то, что ему нужно. Но жизнь, к счастью, не так занудна и иногда
дарует нам приятные неожиданности. Именно это и произошло со мной на этот
раз. Отправившись по ближайшему адресу, я сразу же попала в десятку. Причем
"Тойоту" я заметила прежде, чем название фирмы. Мне даже не пришлось
доставать из сумочки фотографию, потому что заветный номер я навсегда
запомнила еще в Лондоне.