Чтение 29–й страницы книги ~Бергомистр города Верне~

- Так вот, он привез ей предложение отца... Вы знаете Леонарда ван
Хамме? Ему лучше со мной не встречаться. Ему мало выбросить дочь с ре-
бенком на улицу: теперь он хочет сплавить ее куда-нибудь подальше - в
Англию, во Францию. С этим Фердинанд и приехал на мотоциклете из Брюссе-
ля.

Манола оживилась, приняла свой рассказ близко к сердцу и, подчеркивая
отдельные фразы, дотрагивалась до колена Терлинка.

- Вам известно хотя бы, сколько досталось Лине от матери? Ван Хамме
богаты, так ведь? Однако родители Лины вступили в брак на условии раз-
дельного имущества. Деньги Леонарда, вложенные в дело, не переставали
приносить доход. Но ясно также, что он пользовался приданым жены, а оно
составляло двести тысяч франков. Сегодня он это отрицает. Понимаете?

Терлинк все, конечно, понимал. И невольно изумлялся, видя, как все
больше горячится Манола.

- Эти двести тысяч франков были довоенными франками... [7] А вернуть
он хочет эту сумму в нынешних. Вот в чем штука! Словом, Лина получила за
все про все сто тысяч бумажных франков. Даже меньше - надо ведь вычесть
пошлины и расходы. Теперь рассчитайте, что остается на ренту. Из расчета
трехпроцентной не выйдет и трех тысяч. Половина того, во что мне обхо-
дится квартира. Лина не отдает себе в этом отчета. Проедает основной ка-
питал. Одни только роды встали ей в...

Самое удивительное: в Маноле чувствовался интерес к цифрам и денежным
вопросам. Она даже забыла закурить новую сигарету и выпить свою рюмку
ликера. Время от времени она продолжала поглаживать себе живот и бедра
там, где натер пояс.

- Старый Леонард сообразил, что дочери не прожить на такую малость.
Этим он ее и держит. И вчера Фердинанд приехал с новым предложением. Ес-
ли Лина согласится осесть в Англии или Франции, отец будет давать ей три
тысячи франков в месяц... Как поступили бы вы?

Она и впрямь призывала его в свидетели? Самым серьезным и почти дра-
матическим тоном спрашивала, какое решение принял бы Терлинк на месте
девушки!

- Не знаю, - промямлил он.

Уже несколько минут Йорис испытывал странное чувство: он, похоже, ут-
ратил способность рассуждать. И не из-за окружающей обстановки или при-
сутствия Манолы. Тем не менее ему было не по себе как человеку, которому
приходится сидеть не на своем, да вдобавок еще и неудобном месте.

Ни у Лины, ни в "Монико" он не испытывал ничего подобного.

Он находился вдали от Верне, вдали от дома. И впервые стыдился этого
так же, как если бы попал в подозрительное общество.

Перед ним уже неоднократно вставал образ свояченицы, и ему стоило
труда прогнать его.

- Вот почему решать надо серьезно, и мне пришлось поговорить с вами.
Лина не хотела. Она не понимает, сколько нужно денег, чтобы прожить. А я
ей сказала: раз твой отец хочет назначить тебе содержание, то лишь за-
тем, чтобы держать тебя в руках. Вы того же мнения, верно? Он мог бы
дать Лине определенную сумму, а так - где гарантия, что он будет платить
и дальше? Он всегда сможет диктовать ей условия, заставить ее делать,
что он захочет.

У Терлинка сделалось, вероятно, странное выражение лица, потому что
Манола неожиданно нахмурилась и подозрительно осведомилась:

- Вас раздражает то, что я говорю?

Нет, это его не раздражало. Все было бесконечно сложнее. Конечно, он
предпочел бы, чтобы такого разговора не было. Тем не менее он чувство-
вал, что это очень важно, что настала ответственная минута, что потом
уже не будет времени...

- Послушайте, господин Терлинк...

Она назвала его не г-ном Йосом, но г-ном Терлинком.

- Мы ведь разумные люди, не правда ли? Думаю, что мы можем говорить
откровенно?

Он утвердительно кивнул.

- Что вы намерены делать с Линой?

Да ничего! Как это ей объяснить? Он никогда ничего не думал делать.

- Заметьте, я немного удивилась, что вы стали бегать за ней как раз
тогда, когда она была в положении...

Ее взгляд!.. Любой другой на месте Терлинка несомненно расхохотался
бы - настолько Манола смахивала на гадалку, пытающуюся проникнуть в мыс-
ли своей клиентки.

- Почему вы не отвечаете? Что с вами? Похоже, вы рассердились? Не по-
тому ли, что я заговорила с вами о деньгах?

Вот что ее беспокоило уже несколько минут! Она, выдала свою тайную
мысль: ей надо было знать, не скуп ли случайно Терлинк.

- Значит, из-за денег? - настойчиво повторила Манола, готовая преис-
полниться презрением.

- Клянусь, нет. Просто вы заговорили со мной о вещах, о которых я ни-
когда не думал.

- Вы никогда не думали стать другом Лины?

- Другом - да.

- Вы прекрасно знаете, что я подразумеваю под словом "друг".

- Нет, об этом я не думал.

- Неужели вы надеетесь убедить меня в этом? Тогда объясните, что вы
задумали.

- Ничего.

Манола была сбита с толку, но все еще силилась понять:

- Но ведь вы приезжаете сюда не из-за меня?

- Не знаю. Наверно, из-за вас обеих.

- Что?

- Ради удовольствия быть с вами и...

- Что "и"? - переспросила Манола и добавила, придав фразе оскорби-
тельный смысл: - Вы случайно не искали платонической любви? И забили от-
бой, как только я заговорила о будущем Лины?

У Терлинка внезапно перехватило горло. Он с уверенностью отдал себе
отчет в том, что еще способен заплакать, он смущенно молчал и только
пристально вглядывался в Манолу. А она, стоя у столика и раскуривая си-
гарету, проронила:

- Вижу, что хорошо сделала, приведя вас сюда.

Терлинк, в свой черед, встал. Оба стояли, не зная, что еще сказать.
Может, ему взять шляпу и уйти? Но он был не в силах решиться. Нигде еще
атмосфера не казалась ему такой чужой, и все-таки он не спешил уйти.

- Что вы делаете? - вдруг удивилась она. - Что с вами?

Он уселся у самого огня, наклонясь вперед, опершись локтями о колени
и закрыв лицо руками.

- Что с вами? - нетерпеливо повторила она.

Наверно, подумала, что он плачет.

Терлинк открыл лицо - тусклое, серое, жесткое.

- Послушайте, Манола...

Терлинк чуточку задыхался, что случалось с ним редко и пугало его: он
боялся сердечных болезней. Заговорил он настойчивым, но негромким и как
бы приглушенным тоном, совершенно ему не свойственным:

- Я готов дать Лине все, что ей будет нужно. Вам следует только наз-
вать цифру...

В таком случае, к чему все эти уловки? Манола ничего не понимала и
потому злилась.

- Коль скоро она поручила вам...

- Ничего мне она не поручала! Нечего на нее валить!

Да что с вами сегодня?

- Ничего... Вы скажете мне, сколько Лине нужно на жизнь...

- Хотите цифры? Извольте. Мой друг дает мне пять тысяч франков в ме-
сяц плюс квартира и время от времени туалет или драгоценность. Это не
Эльдорадо, но я не жалуюсь и даже ухитряюсь прикупать несколько акций...
Находите, что это слишком много?

- Нет. Я думал о другом.

- О чем же?

- Не знаю. Вы думаете, Лина согласится стать моей...

- Почему бы и нет?

- Она вам это говорила?

- Так прямо, в лоб, не говорила, но я знаю. Это все-таки лучше, чем
вечно зависеть от своего скота папаши, - вот мое мнение.

В сущности, Манола еще не знала, что ей думать на этот счет. Бывали
Минуты, когда ей становилось почти жаль Терлинка, такого большого, кост-
лявого, с бледным строгим лицом, где глаза прятались под густыми бровя-
ми.

- Ну хватит! Выпейте-ка еще рюмочку. Я и не представляла себе, что вы
такой...

Какой "такой"? Он послушно выпил протянутый ему коньяк.

- Заметьте, я не собираюсь на вас давить. У вас есть время подумать.
Однако если все это бесперспективно, незачем давать пищу для сплетен.

- Несомненно.

Никогда в голове у Терлинка не бывало так пусто. Что он, в конце кон-
цов, потерял в Остенде? Какая муха его укусила? Какому чувству он пови-
новался?

Он огляделся вокруг, как лунатик, очнувшийся в незнакомом месте.

- В сущности, вы сентиментальны.

Вот уж нисколько! Но это чересчур трудно объяснить. Да и ни к чему.

- Мой друг - абсолютная ваша противоположность. Его интересует только
любовь. Дай ему волю, он начнет раздеваться еще на лестнице.

Манола силилась внести в разговор нотку веселья, догадываясь, что за
словами Йориса стоит еще что-то, но ей не удавалось нащупать его слабое
место.

- Фердинанд вернется только на будущей неделе. Лина обещала дать ему