ними работает. Мошенники его типа не любят участвовать в мокрых делах.
другой специальности, один из тех международных мошенников, которые свершают
свои операции лишь время от времени, тщательно все подготовив, и действуют
только наверняка, чтобы взять не меньше двадцати или тридцати тысяч долларов
и получить таким образом возможность прожигать жизнь годик-другой. Во всяком
случае, в Париже он уже два года живет, видимо, на свой капитал, и никто его
ни разу не побеспокоил.
они пересекли улицу Руаяль, он передумал.
фотографиях, развешанных по стенам у Поччо. В "Манхеттен-баре" стены тоже
были украшены фотографиями боксеров и актеров. Но клиенты здесь были иные,
чем на улице Акаций. Вот уже больше двадцати лет в "Манхеттен-бар" к Луиджи
ходит вся американская колония в Париже и большинство туристов, приезжающих
из-за океана.
Луиджи и возился с бутылками.
на скачках почти все, что зарабатывал в своем заведении. Впрочем, играл он
не только на скачках, а на всем, на чем только можно играть: на футбольных
матчах, на соревнованиях по теннису и плаванию - одним словом, все для него
было поводом заключить пари, даже завтрашняя погода. В скучные
послеобеденные часы, между тремя и пятью, ему случалось с одним своим
соотечественником, как-то связанным с посольством, играть на машинах,
проезжающих по улице.
меньше двадцати машин фирмы "Ситроен"... По рукам?" - предлагал он своему
другу-итальянцу.
разглядывать фотографии, висящие на стенах: он почти тут же обнаружил
фотографию Чарли Чинаглиа на ринге, ту же самую, что висела у Поччо, только
без автографа.
ЛОПАЕТСЯ ТЕРПЕНИЕ
- высокий плотный Мегрэ и маленький, щуплый Люка, - они больше походили на
вдовцов, перехвативших рюмочку-другую по дороге с кладбища, чем на сыщиков.
случае, он сделал это без злого умысла. Луиджи честный человек, ничего
плохого о нем сказать нельзя, даже высшие чиновники из американского
посольства считают вполне приличным сидеть у его стойки.
пропустил две рюмки кальвадоса в предместье Сент-Оноре.
шеф в подпитии? Он что-то странно глядел на него снизу вверх, пока они
пробирались сквозь толпу.
не присутствовал на уроке, который тот преподал комиссару. Поэтому Люка не
мог понять, в каком настроении сейчас находится Мегрэ.
как-то само собой. Мегрэ, поглядывая на фотографию Чарли, спросил как бы
невзначай:
несомненно был лучшим. Причем он много работал, чтобы этого добиться. А
потом в один прекрасный день этот идиот влип в какую-то дурацкую историю, и
федерация запретила ему выступать на ринге.
Детройте, в Нью-Йорке, во всех больших городах начинают заниматься боксом в
надежде стать чемпионами. А сколько бывает чемпионов в каждом поколении,
комиссар?
крашеных блондинок и на "кадиллаки", открывает ресторанчик или магазин
спортивных товаров. Ну, а остальные, которые считают, что всего уже добились
и не способны работать головой из-за полученных ударов, умеют лишь одно -
бить, и находятся люди, которые нуждаются в их услугах. Так эти парни
становятся телохранителями или сообщниками. Вот что случилось с Чарли.
не глядя на Луиджи. Он знал Луиджи, а Луиджи знал комиссара. Они ценили друг
друга. Однако в ту же секунду атмосфера в баре изменилась.
Штатов задолго до того, как он приобрел известность, и что-то не слыхал, что
он приехал в Европу.
Поччо. А ведь вы оба родом из Италии.
Париж? Он приехал не один, а вместе с Тони Чичеро.
рассеянный, говорил он вяло, невнятно. Люка, который хорошо знал повадки
своего шефа, говорил в таких случаях, что комиссар "удит рыбку в мутной
воде". На этот прием иногда попадались даже сотрудники Мегрэ.
вздохнул. - Не говоря уже о том, что здесь замешан и другой американец, по
имени Билл Ларнер.
настоящий джентльмен.
бы он пошел?
что с Биллом может случиться подобное. Но в таком случае он, уверяю вас, так
скроется, что его никто не найдет. Однако, повторяю, Билл не имеет ничего
общего с теми двумя типами.
подчеркнул разницу между собой - неаполитанцем - и сицилийцем Поччо, он стал
вдруг говорить с комиссаром тем же тоном, что и Поччо.
такие дела не по плечу французской полиции. Сами американцы не в силах
справиться со всеми этими бандами. Я не знаю, зачем приехали в Париж те, о
ком вы говорите, если они действительно приехали. Раз вы это утверждаете, я
не могу вам не верить, хоть меня это и удивляет. Но так или иначе, дела этих
людей нас не касаются.
соберете против них улик. Заметьте, я не знаю ни того, ни другого - оба они
сицилийцы. Что же касается Билла Ларнера, я продолжаю утверждать, что он не
имеет с ними ничего общего.
существует настоящих организаций преступников, как там. У вас здесь нет
профессиональных убийц. Представьте себе, что в Париже какой-нибудь парень
обойдет торговцев своего квартала и заявит, что им необходима охрана от
бандитов и что отныне охранять их будет он за вознаграждение в столько-то
тысяч франков в неделю. Что сделает торговец? Обратится в полицию?
Расхохочется в лицо этому типу? Так вот, а в Америке никто не рассмеется, и
только идиоты обратятся в полицию. Потому что, если они сообщат что-либо
полиции или откажутся платить, в их лавке вскоре взорвется бомба, либо их
расстреляют из пулемета, когда они будут возвращаться домой.
Поччо, гордится своими соотечественниками.
парней. Почти всегда найдется судья или какой-нибудь политический деляга,
который поможет ему выкрутиться, даже если шериф заупрямится и не захочет
его выпустить на свободу: с десяток свидетелей будут клятвенно утверждать,
Курылев Олег
Лукьяненко Сергей
Смоленский Вадим
Посняков Андрей
Шекли Роберт
Афанасьев Роман