Мсье Гир сидел, забившись в уголок, а музыканты уныло посматривали на него,
недоумевая, когда же он наконец уйдет.
женщины, еще ожидавшие чего-то до сих пор, теперь оделись, попрощались за
руку с музыкантами и ушли. Наконец официант принес маленькую бутылочку
фиолетовых чернил, ручку, листок бумаги в клеточку и конверт.
головой. Играть не стоит! Музыканты могут сложить инструменты и разойтись.
Вильжюифе совершил молодой человек, проживающий там же, по профессии
механик, по имени Эмиль. Фамилия и адрес его мне неизвестны, но я знаю, что
каждое воскресенье он бывает на стадионе в Коломб. Он среднего роста и
обычно носит светло-коричневую фетровую шляпу.
назначению, он уже будет далеко, вместе с Алисой.
терпение.
***
крышах. Время от времени, гремя, проезжала тележка, и грохот ее надолго
повисал в воздухе, а шаги случайного прохожего слышны были за целый квартал.
Лионского вокзала. Другие же сидели и дремали на своих вещах, расставленных
прямо на земле. Позади них возвышалось пустое и запертое здание вокзала,
откуда иногда доносился гудок паровоза.
фонарем по помещениям вокзала, то открывая, то закрывая двери, передвигая
какие-то гулкие предметы.
пройдет, надо только пережить тяжелый час, промежуток между ночью и днем. На
минуту-другую он закрывал глаза, и это доставляло ему наслаждение - так
горели у него веки. Он смутно улыбался каким-то своим мыслям.
Железные перекладины были вынуты, и помятые от долгого бдения пассажиры
потянулись в зал ожидания, зияющий, как колокол. Освещено было еще только
одно окошечко. Мсье Гир первым его увидел, но ему пришлось дожидаться, пока
кассир наденет форменную куртку и наберет чернила в вечное перо.
бумажник. Он даже высунулся из окошка, когда мсье Гир вприпрыжку отошел
оттуда и двинулся в буфет. Вокзал постепенно наполнялся народом. Один из
буфетчиков раскладывал рогалики в маленькие корзиночки, другой посыпал пол
опилками, и они ложились ровными полукружьями.
прошептал, перечитывая карточку, которую держал в руке:
вокзальные, потом на свои. Спросил кого-то:
не было, и все же небо стало чуть бледнее, может быть, оттого, что
показалась луна; первые трамваи и такси съезжались к вокзалу, и освещенные
окна баров свидетельствовали, что ночь уже миновала.
мсье Гира и перечитывали его, рассматривая пассажиров.
застекленного перрона, и там было прохладней. Мсье Гир выбрал себе вагон и в
нем два места и теперь стоял на платформе, потрясенный торжественностью
мгновения.
каждый прыжок сопровождался механическим щелчком. На платформе собиралось
все больше людей. Между ними сновали проводники, продавец газет, тележка с
шоколадом и лимонадом.
пуститься в путь, а у мсье Гира задрожали колени, и он поднялся на цыпочки,
чтобы окинуть взглядом платформу поверх толпы. Внезапно он рванулся вперед,
задыхаясь, что-то бормоча вслух от радости, оттого что заметил вдалеке
зеленую шляпку. Но оказавшись в десяти шагах от нее, он увидел, что это
маленькая кругленькая дамочка с ребенком на руках - ее с трудом подталкивали
в вагон третьего класса.
они что было силы тянули шеи, стараясь увидеть, кого он выглядывает в конце
платформы.
вдоль состава, запирая двери вагонов. Мсье Гир все еще надеялся. Все в нем
было натянуто до боли. Но ведь он так и представлял себе этот отъезд! Он
ведь все время думал, что Алиса прибежит в последнюю секунду и надо будет
помочь ей прыгнуть на подножку, в то время как поезд уже тронется. Он топал
ногами. Он гримасничал и улыбался, и от нетерпения слезы выступили у него на
глазах.
платформа. Поезд тронулся и мало-помалу набирал скорость. Мимо мсье Гира
бежали ряды окон, взмахивали платки.
ему справиться с отчаянием.
воротником, за короткими, дрожащими ножками.
входа и смотрел на площадь, едва заметно посветлевшую.
холодно - странный холод иголками покалывал все его тело, покрытое
испариной. Ему было страшно - он думал о письме, брошенном в почтовый ящик,
об Эмиле, о полицейских, которые снова будут ходить за ним следом, о
комиссаре, который бросал ему тогда слова, злые, как удары. Ему хотелось
есть. Есть или пить - он сам не понимал. И еще ему было жарко. Он не очень
устойчиво держался на ногах, но у него не хватало решимости пойти в буфет и
сесть там.
Может быть, она еще вот-вот прибежит?
метрах от него. И все смотрели на него, потому что он похож был на
полицейского, который за кем-то следит.
у него не было сил уйти. Он делал шаг-другой, спускался на несколько
ступенек, опять поднимался.
требуется времени, чтобы добраться сюда на трамвае из Вильжюифа.
на время уединиться, а потом обегать весь вокзал - ведь Алиса за это время
могла прийти.
обрывки бумаги по пустым тротуарам, на которых подсыхали лужи.
облицованными фаянсовыми плитками. Опершись локтем о стойку, выпил кофе,
попытался съесть рогалик, но оставил его, едва надкусив. Собираясь выйти,
заметил двух мужчин, стоявших на краю тротуара. Пройдя сотню метров,
обернулся и увидел, что оба идут за ним.
было головокружительное, паническое бегство. Он нырнул в первый попавшийся
на пути спуск в метро, и оба преследователя вошли туда за ним.
пришла, она, должно быть, разносит бутылки молока, ставит их под дверями
квартир. По утрам она ходит в сабо, но оставляет их под лестницей, чтобы не
стучать, и поднимается по лестнице в носках из зеленой шерсти. Она еще не
умывалась. К восьми она вернется к себе, после того как подаст хозяевам
завтрак, и тогда уж приведет себя в порядок. Но днем ее и не разглядишь
через грязные стекла, ведь во дворе всегда полутемно.
станции он проезжает. Однако на Порт д'Итали он по привычке вышел.
Адамов Григорий
Круз Андрей
Маккэфри Энн
Шилова Юлия
Верещагин Олег
Зыков Виталий