Уилбур СМИТ

ЗОЛОТАЯ ШАХТА

Началось во времена молодости мира, задолго до человека, задолго до
того, как сама жизнь появилась на этой планете.

Тонкая и мягкая земная кора рвалась от страшного давления изнутри.

Там, где ныне расстилается плоский непрерывный щит Африканского
континента, находились горы. Хребет за хребтом вздымались ввысь,
подпираемые движением магмы в глубине. Человек никогда не видел таких гор,
Гималаи по сравнению с ними карлики, от горячего камня этих гор поднимался
пар, по уступам их стекала расплавленная лава.

Она поднималась из центра земли по трещинам и слабым местам в коре,
кипя и булькая, но постепенно остывая при приближении к поверхности, так
что наименее летучие минералы оставались в глубине, те же, у которых точка
плавления ниже, выносились на поверхность.

В какой-то момент бесконечного времени открылась новая серия трещин в
безымянных горных хребтах, и из них хлынули реки расплавленного золота.
Какое-то случайное естественное совпадение температуры и химического
окружения привело к процессу очищения золота на пути к поверхности. В
больших количествах золото оказалось в жильной породы, оно остывало,
вынесенное на поверхность.

Если горы того времени превышают возможности воображения человека, то
бури ветра и дождя, бушевавшие на них, соответствуют им по силе.

И на этом дьявольском ландшафте, в этих уходящих вверх отвесных
горных утесах зарождались золотые поля. Над ними расстилались облака,
темные от сернистых газов, изрыгаемых землей, такие густые, что сквозь них
никогда не пробивалось солнце.

Вся вода, которой в будущем предстояло стать океанами, находилась в
атмосфере, воздух был так насыщен влагой, что дождь шел непрерывно, он
падал на горячие скалы остывающей земли, вода поднималась облаками пара,
конденсировалась и выпадала снова.

Проходили миллионы лет, ветры и дожди стачивали безымянные горы,
скрывавшие золотую руду, размалывали ее, уносили в бесчисленных ручейках,
водопадах, реках, потоках грязи в долины между горами.

Скалы постепенно остывали, вода дольше задерживалась на поверхности
перед испарением, она застаивалась в долине, образуя озеро размером с
внутреннее море.

В это море втекали потоки воды с золотых гор, они несли с собой
крошечные частицы желтого металла, он вместе с зернами песка и гравия
оседал на дне озера, создавая сплошной слой.

Со временем все золото было вымыто из гор и уложено на дне таких
озер.

Затем, как случалось примерно каждые десять миллионов лет, земля
вступила в новый период сейсмической активности. Она дрожала и вздымалась
в конвульсиях гигантских землетрясений.

Страшный толчок расколол дно озера от края до края, осушив его,
разбив осадочные породы, разбросав обломки так, что целые поля размером во
многие мили наклонялись и переворачивались.

Снова и снова земля содрогалась от землетрясений. Горы вздымались и
рушились, заполняя долину, в которой было озеро, часть слоя золота они
погребли, часть развеяли.

Цикл сейсмической активности кончился, века продолжали свое
величественное шествие. Зажглась и ярко разгорелась чудесная искра жизни,
прошло время чудовищных рептилий, и бесчисленные повороты и изгибы
эволюции привели в середине плейстоцена к тому, что обезьяночеловек -
австралопитек - поднял берцовую кость быка и стал использовать ее как
оружие и инструмент.

Австралопитек стоял в центре плоской, сожженной солнцем равнины,
которая во всех направлениях уходила на пятьсот миль к морю; горы, озерные
днища давно оказались погребены под землей.

Восемьсот тысяч лет спустя один из отдаленных, но прямых потомков
австралопитека стоял на том же месте с инструментом в руке. Его звали
Гаррисон, и инструмент у него был посложнее, чем у предка: старательская
кирка из дерева и металла.

Гаррисон наклонился и отбил кусок камня, выступавший из коричневой
африканской почвы. Расчистил поверхность камня и распрямился, держа его в
руке.

Он подставил его лучам солнца и разочарованно хмыкнул. Неинтересный
камень, какой-то конгломерат черно-белого цвета. Гаррисон без всякой
надежды поднес его ко рту и лизнул, смочил поверхность и снова подставил
солнцу - старый старательский прием, чтобы высветить частички металла в
руде.

Глаза его удивленно сузились: в камне блеснули крошечные золотые
огоньки.

История запомнила только его имя, неизвестны ни возраст, ни
предшественники, ни цвет его глаз, ни как он умер. Через месяц он продал
права на свой участок за десять фунтов и исчез - вероятно, отправился на
поиски настоящей добычи.

Лучше бы он сохранил за собой права.

За последующие восемьдесят лет с золотоносных полей республик
Трансвааль и Оранжевой было добыто примерно пятьсот миллионов унций
чистого золота. Это лишь небольшая часть того, что остается в земле и со
временем будет добыто. Потому что люди на полях Южной Африки - самые
терпеливые, настойчивые, изобретательные и упрямые из всего Вулканьего
племени.

Драгоценный металл - основа благополучия молодой процветающей нации в
восемнадцать миллионов человек.

Но земля отдает свои сокровища неохотно, ее приходится упрашивать, а
золото - вырывать.

Несмотря на работавший в углу электрический вентилятор, в кабинете
Рода Айронсайдза стояла удушливая жара.

Род протянул руку к серебряному термосу с ледяной водой на углу стола
и сдержал движение: термос задрожал, прежде чем его коснулись пальцы.
Металлический сосуд заскользил по полированной поверхности стола, сам стол
затрясся, зашелестела бумага на нем. Дрогнули стены кабинета, задребезжали
стекла в рамах. Толчок продолжался четыре секунды, потом все стихло.

- Боже! - воскликнул Род и поднял один из трех телефонов на своем
столе.

- Говорит управляющий подземными работами. Милая, мне горную
механическую лабораторию, и поскорее.

Ожидая соединения, он нетерпеливо барабанил пальцами по столу.
Раскрылась внутренняя дверь кабинета, из-за косяка высунул голову Дмитрий.

- Почувствовал, Род? Здорово тряхнуло.

- Почувствовал. - В ухе послышался голос из телефонной трубки.

- Говорит доктор Весселс.

- Питер, это Род. Отметили толчок?

- Я еще не видел данные. Минутку.

- Я подожду. - Род сдержал нетерпение. Он знал, что только Питер
Весселс сможет разобраться в данных многочисленного электронного
оборудования, заполнявшего горную механическую лабораторию. Лаборатория
представляла собой совместный исследовательский проект четырех главных
золотодобывающих компаний: все они выплачивали по четверть миллиона рандов
для финансирования исследований поведения камня под давлением и при
сейсмической активности. Для организации лаборатории избрали территорию
золотодобывающей компании "Сондер Дитч". Питер Вессел разместил свои
микрофоны в тысячах футов под землей, и его приборы точно регистрировали
любое изменение.

Шли минуты, Род повернулся и в окно посмотрел на чудовищный головной
подъемный механизм ствола номер один, высотой в десятиэтажное здание.

- Давай, Питер, давай, парень, - бормотал он про себя. - Я меня там
внизу двенадцать тысяч ребят.

По-прежнему прижимая трубку к уху, он взглянул на часы.

- Два тридцать, - пробормотал он. - Худшее время. Все в забоях.

Он услышал, как на противоположном конце подняли трубку, голос Питера
Весселса звучал извиняющеся.

- Род?

- Да.

- Прости, Род, но толчок силой семь баллов на глубине 9 500 футов в
секторе Шуга 7 Чарли 2.

- Боже! - сказал Род и бросил трубку. Одним движением он поднялся со
стула, лицо у него стало напряженным и сердитым.

- Дмитрий, - выпалил он своему помощнику, все еще стоявшему в двери,
- не будем ждать вызова, объявляй чрезвычайное положение высшего уровня.
Обвал с силой в семь баллов в середине восточного забоя на 95 уровне.

- Святая мать Мария, - сказал Дмитрий и бросился в свой кабинет. Он
склонил свою черную голову к телефону, и Род услышал, как он начал делать
вызовы по чрезвычайному положению высшего уровня.

- Шахтная больница... команда горноспасателей... управляющий службой
вентиляции... кабинет генерального управляющего.

Род повернулся: открылась наружная дверь его кабинета, и вошел