противоречить себе. Я указал на раны на голове, на следы веревок на руках
и ногах, но вопросы продолжались. Голова у меня болела, мозг стал как
взбитое желе.
моему животу!
адресованных в ваш Институт?
десятки раз, черт возьми!
Не обсуждал с вами вопросы политики?
крышу кабины, вспомнил удар металлической рукояткой по черепу, плевок в
волосах. - Вы должны мне поверить. Боже, пожалуйста! - Думаю, я потерял
сознание, все потемнело, и я упал на стул.
простынях... и рядом с кроватью сидел Лорен Стервесант.
и теперь все будет в порядке.
будто выковано из бронзы. "Тебя считают членом банды. Что ты все
организовал, использовал Институт как штабквартиру террористической
организации".
нашу страну, если ты перешел к нашим врагам, не ожидай от меня
милосердия".
слезы, я дрожал, как ребенок. Ло наклонился вперед и крепко схватил меня
за плечи.
Хорошо, партнер. Я все улажу. Все кончено, Бен.
Институте, и я поселился в помещениях для гостей в Клайн Шуур, резиденции
Стервесантов.
снилась кровь и насмешливые черные лица. Лорен был в пижаме, его золотые
локоны встрепаны от сна. Он сидел рядом с моей кроватью, и мы
разговаривали о том, что делали с ним и что нам еще предстоит сделать в
будущем, пока я наконец не уснул спокойно.
Хилари, вокруг барахтались дети; я был защищен от голодной на новости
прессы, защищен от реальностей и тревог внешнего мира. Синяки сошли,
царапины зажили, и я обнаружил, что мне все труднее находить что-нибудь
новое в ответ на детские крики: "Расскажи!" Они выкрикивали хором ударные
фразы и поправляли меня в подробностях. Пора возвращаться к жизни.
похищении в публичном судебном заседании, потом отвечал на вопросы
журналистов со всего мира. А потом Лорен отвез меня в самолете на север,
назад в Лунный город.
древних.
и раскопай все до дна!", я понял, что в словах моих слишком много
энтузиазма и эмоций. Я вспомнил, как Ксаи подражал солнечной птице, и
плотно прижал руки к коленям.
приключениями по радио. Открыли ящик пива Виндхук и расселись вокруг
костра, и я рассказал все заново.
проявила удивительную способность видеть задним числом. - Я хотела тебе
скать, что в нем что-то подозрительное. - Потом она встала и поцеловала
меня в лоб перед всеми, а я покраснел. - Мы рады, что теперь ты в
безопасности, Бен. Мы все беспокоились о тебе.
взлетает, я отправился на поиски Рала Дэвидсона. Он оказался на дне
траншеи, измерял размеры плиты из песчаника. Он был одет в шорты, которые
ему слишком малы, и копну волос, почти совершенно закрывавших лицо, но на
солнце он загорел, стал худым и стройным. Мне он очень нравился. Мы сели
на краю траншеи, свесив ноги, и я объяснил ему свой идею насчет карьера.
воскликнул он. Вечером мы разработали схему поисков, решив ежедневно
увеличивать район поиска по спирали. Команда Рала временно была снята с
раскопок внутри храма и вооружена мачете для расчистки дороги в зарослях
густой колючей растительности на вершине холмов.
испробовать набор уоки-токи, которым Лорен снабдил нас, хотя мы его и не
заказывали. Мы с Ралом перекликались по радио, выкрикивая вещи вроде
"Конец приема", "Вас понял", "Слышу вас ясно пять, пять" и так далее.
немного ревновал, что его не пригласили участвовать в поисках. Лесли и
Салли, однако, заразились нашим энтузиазмом и снабдили экспедицию
продовольствием, достаточным для того, чтобы кормить и поить целую армию в
течение недели. Они встали на рассвете, в пижамах, а Лесли еще и в бигуди,
чтобы помахать нам рукой и пожелать удачи. Чувствуя себя Скоттом или
храбрым Кортецом, во главе толпы приверженцев, нагруженных едой и
оборудованием, я повел их к расщелине в холме, которая стала нашим обычным
путем на вершину, - и десять часов спустя, потный, обрванный, исцарапанный
колючками, ужаленный гиппопотамовой мухой и другими насекомыми,
пропеченный на солнце и в дурном настроении, я привел их обратно.
когда мы остановились в расщелине на полпути вниз, Рал неожиданно взглянул
на крутые стены расщелины и удивленно сказал:
карьере. Густые заросли скрыли аккуратные террасы, с которых брался
камень. Мы нашли несколько полуобработанных плит еще in situ [в месте
нахождения (лат.)], их осталось только подрубить. Они почти не пострадали
от выветривания в этой закрытой расщелине. Следы пил были так свежи, будто
рабочие только накануне отложили свои орудия, а не 2 000 лет назад. Затем
мы нашли блоки, которые были намечены к обработке, нашли полуобтесанные
блоки, а также блоки, которые уже начали перевозить и бросили посреди
карьера.
шаг в изготовлении. Все пришли к нам на помощь. Успех вызвал всеобщий
восторг, потому что все уже приуныли от отсутствия заметного прогресса. Мы
зарисовывали и наносили на карту, измеряли и фотографировали, спорили и
теоретизировали, и все испытывали прилив воодушевления. Чувство, что мы в
своих исследованиях зашли в тупик, рассеялось. У меня сохранилась
фотография, сделанная десятником банту, который решил, что мы сошли с ума.
Мы гримасничаем, позируя на большом обтесанном кане. Питер стоит в позе
Наполеона, засунув руку за пазуху куртки, волосатый лик Рала украшен
ужасной гримасой, и он убийственно поднимает кирку над головой Питера.
Лесли застенчиво демонстрирует ватрушку, и это почти так же ужасно, как
гримаса Рала, потому что своими ногами она могла бы на смерть лягнуть
слона. Я сижу на коленях у Хитзер и сосу палец. У Салли на носу очки
Питера, моя шляпа нахлобучена у нее на уши, она старается казаться
страшной, но ей это решительно не удается. Фотография иллюстрирует наше
настроение тех дней.
своими прежними делами. Мы с Ралом оставались в карьере. Я принес свой
теодолит, и мы принялись измерять количество извлеченного камня. Конечно,
точные данные получить в таком неправильном карьере невозможно, но мы
решили, что было извлечено примерно полтора миллиона кубических ярдов
камня.
брошеных блоков, мы решили, что отношение обтесанных камней к отброшенному
материалу составляет 40 к 46. Таким образом, мы получили число 600 000
кубических ярдов.
к предположениям.
отпечатку, - защищался Рал, когда мы с помощью карты основания храма и
наших расчетов попытались реконструировать высоту исчезнувшего Лунного
города.
после того как десять минут следила за моими усилиями.
Питер, наблюдая за ней, - если сравнить со стенами эллиптического здания в
Зимбабве...
главные стены Кносса. - И прежде чем я смог помешать, проект стал всеобщим
и сменил наши вечерние импровизированные концерты.
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Андреев Николай
Апраксина Татьяна
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман