Микки СПИЛЛЕЙН

Я, ГАНГСТЕР

Они подстерегли меня в баре, что на Второй авеню. Выждали, пока схлынет
вечерняя толпа, и тогда только взяли. Двое этих улыбающихся верзил в модных
шляпах с узкими полями легко могли затеряться среди молодых клерков. Но кто
понимает, сразу бы заметил едва видимый перекос плеча, возникающий от
привычки носить оружие всегда с одной стороны, и это накладывало особый
отпечаток на их облик.

Подойдя ко мне вплотную, они придвинули табуретки и только собрались
открыть рот, как я избавил их от излишних хлопот: допил, сунул в карман
сдачу и поднялся.

- Пошли? Один из них, голубоглазый, согласился с улыбочкой:

- Пошли.

Я ухмыльнулся, кивнул на прощанье бармену и направился к двери. На улице
аккуратный толчок в бок повернул меня направо, другой такой же толчок
заставил меня завернуть за угол. Там нас ждала машина. Один из них сел за
руль, другой - справа от меня. Я не ощущал боком оружия на парне справа, из
чего сделал вывод, что он его держит в руках.

***

В дверях, широко расставив ноги и сунув руки в карманы, стоял приземистый
мужчина, смотревший вроде бы в никуда, но замечавший все. Другой молча сидел
на подоконнике за моей спиной. Слышно было, как уличные часы на площади
пробили девять. Позади меня приоткрылась дверь, ведущая, очевидно, в
кабинет, и чей-то голос сказал:

- Введите его.

Улыбчивый верзила пропустил меня вперед, сам вошел следом и прикрыл за
собой дверь.

И тут я в первый раз пожалел, что оказался не в меру сообразительным.
"Тоже мне, умник нашелся", - думал я, почувствовав холодок, пробежавший по
спине. Я плотно сжал губы и ухмыльнулся, ибо стоило мне произнести хоть
слово, они бы сразу поняли, как я к ним отношусь.

Легавые. В штатском, но легавые. Пятеро передо мной, один сзади. Да еще в
соседней комнате двое. Но эти пятеро выделяются, это сразу заметно. Выправка
та же, но они мягче. Если у них и есть острые углы, то они надежно спрятаны.
До поры до времени.

Пятеро мужчин, пять разных однобортных синих или серых костюмов, пять
темных галстуков и белых рубашек - официальный стиль, хотя и не
встречающийся в обычной полицейской практике. Пять пар бесстрастных и в то
же время внимательных глаз, казавшихся, впрочем, усталыми и невосприимчивыми
к юмору.

Тощий, сидевший в конце стола, был другого типа, и, присмотревшись к нему
повнимательнее, я понял, что он ненавидит меня так же сильно, как и я его.

Стоя у двери, улыбчивый верзила спросил.

- Он нас узнал. Ждал нас.

В голосе тощего заметны были и полутона.

- Ты слишком сообразителен для.., шпаны.

- Я - не та шпана, с которой вы привыкли иметь дело.

- Ну и давно ты понял? Я пожал плечами:

- С самого начала. Недели две. Они переглянулись. Это им явно не
понравилось. Один слегка пригнулся к столу, лицо его покраснело.

- А как ты это понял?

- Я же сказал вам. Я - не совсем обычная шпана.

- Тебе, по-моему, задали вопрос Я поглядел на малого, который пригнулся к
с голу Его руки были крепко сжаты и побелели в суставах, но лицо уже пылало.

- Я уже играл в эти игры, - пояснил я. - Животное всегда знает, что у
него есть хвост, даже если он короткий. Я тоже знал, что за мной хвост - с
того момента, как вы его ко мне приставили.

Малый посмотрел мимо меня на улыбчивого верзилу:

- А ты это знал?

Мой приятель у двери секунду помешкал:

- Нет, сэр.

- Но хоть подозревал? Он снова помешкал:

- Нет, сэр. И в рапорте наших сменщиков этого тоже не было.

- Поразительно, - сказал мой собеседник. - Просто поразительно. - Тут он
снова взглянул на меня:

- А ты мог оторваться от хвоста?

- В любой момент.

- Понимаю. - Он замолчал и немного пососал губу. - И все-таки решил этого
не делать. Почему?

- Из любопытства. Скажем так.

- Ну, а если б за тобой ходил кто-то, чтобы тебя убить, тебе тоже было бы
любопытно?

- Конечно, - сказал я. - Вы же сами знаете, я - дурак.

- Ну-ну, парнишка, выбирай выражения. Я снова ухмыльнулся, да так, что
почувствовал свой шрам на спине.

- Идите вы все к дьяволу!

- Послушай...

- Нет, это ты послушай, козел паршивый.., и не указывай мне, какие
выбирать выражения. И вообще ничего мне не указывай, не то сейчас пойдешь..,
туда, где ни разу не бывал. И не смей меня запугивать, хоть у меня и была
уже одна ходка...

Верзила позади меня перестал улыбаться и подсказал им:

- Дайте ему выговориться.

- Да, черт возьми, дайте мне выговориться. Все равно у вас нет выбора.
Это вам не вола гонять с карманником или шлюхой, у которых при виде легавых
коленки трясутся. Я вообще ненавижу легавых, а вас, козлов, и подавно.

- Все? Закончил?

- Нет, - возразил я. - Но я уже наигрался. Я въехал в ваши игры, чтобы
выяснить, в чем дело, и дело оказалось мерзкое. Так что я спрыгиваю. Если вы
думаете, что у меня это не получится, то попробуйте меня удержать. Но тогда,
правда, придется объяснить ваше поведение паре-тройке газет, в которых у
меня есть хорошие друзья.

Тощий спросил:

- Все?

- Да. А теперь я с вами прощаюсь.

- Погоди прощаться.

Я остановился на ходу и взглянул на него вопросительно. Никто даже не
пытался помешать мне уйти. Но в воздухе что-то висело: во всей их игре было
что-то мне непонятное. Я снова ощутил, как у меня напряглась спина, и
спросил:

- Ну, что еще?

Тощий развернулся в кресле:

- У меня сложилось впечатление, что ты любознательный малый.

Я вернулся к столу:

- Ладно, друзья. Но пока вы меня в это дело не вписали, позвольте задать
вам пару вопросиков. Тощий бесстрастно кивнул.

- Вы - легавые?

Он снова кивнул, но в его глазах мелькнуло новое выражение.

- Хорошо. Допустим. Мы - легавые, но.., особого рода.

Тогда я спросил:

- А я кто, по-вашему?

Он ответил медленно и спокойно:

- Райен, Ирландец. Шестнадцать приводов, одна судимость за оскорбление
действием. Подозревался в соучастии в нескольких убийствах, нескольких
ограблениях и трижды проходил свидетелем по делам об убийствах. Связан с
известными преступниками, не имеешь никаких очевидных источников дохода, за
исключением небольшой пенсии из-за нетрудоспособности, полученной после
Второй мировой войны. Проживаешь по адресу...

- Достаточно, - прервал я его.

Тощий немного помолчал, откинувшись в кресле:

- И еще - ты весьма неглуп.

- Благодарю. Все-таки два года колледжа.

- Это тоже имело отношение к криминальной сфере?

- Это не имело никакого отношения вообще ни к чему. Вышибли под зад
коленкой. Он постучал пальцами по столу:

- Итак, ты заметил, что за тобой две недели ходил хвост. А знаешь
почему?

- Сначала я решил, что вы хотите втянуть меня в какую-нибудь историю и
сделать стукачом. Если так, то зря стараетесь. На это у вас мозгов не
хватит.

- Думаешь, у тебя больше мозгов, чем у целого подразделения полиции?

Они внимательно наблюдали за мной. Никто не проронил ни слова.

Наконец я сказал:

- Ладно. Я действительно любознательный. Объясните все сами, но только
доступным языком. Чтобы я мог уловить нюансы.

По кивку тощего все остальные вышли из комнаты.

- Надо выполнить одно задание, - сказал он. - По ряду обстоятельств мы не
можем этого сделать сами. Одно из этих обстоятельств очевидно: по всей
вероятности, мы достаточно хорошо известны.., противоположной стороне. Кроме
того, есть еще и психологический фактор.

- Очевидно, там завязана красотка, - вставил я. Он сделал вид, будто не
расслышал.

- У нас работают крутые профессионалы. И хотя нам предлагают
дополнительные силы, и тоже из профессионалов высокого класса, все же.., они
связаны некоторыми условностями своего.., сословия. Я думаю, ты сам можешь
догадаться об остальном.

- Несомненно, - согласился я. - Попробую угадать. Вам нужен зверь. Вы