Чтение 15–й страницы книги ~Привал странников~

напряжения и с острым удовольствием. Мчались назад неразличимые леса, как
забор выстраивались километровые столбы, жалобно-однообразно звенел
рассекаемый воздух. Проскочили мост - поворот на Пушкино, и Смирнов
попросил:

- Сейчас бабы местные с цветами будут. Ты останови, Галина.

Бабы были всякие: с огурцами, с помидорами и с цветами, конечно.
Галина остановила. Смирнов долго прицеливался, долго приценивался. У
интеллигентной старушки купил букет роз и вернулся на свое место.

- Тебе, Галина. За храбрость.

- Спасибо. - Галочка взяла букет, наклонилась к розово-алым цветам,
вдохнула их запах. Еще раз сказала: - Спасибо, Александр Иванович, вы -
настоящий рыцарь!

- Мы когда-нибудь поедем?! - подал недовольный голос Казарян, и Алик,
тоже проснувшийся, подал голос:

- И орут, и орут!

- Эх вы, представители творческой интеллигенции! - огорчилась за всю
творческую интеллигенцию Галочка и сказала уже одному Казаряну: - Раз до
рыцаря не доросли, оставайтесь пажом. Будете букет держать.

Казарян взял букет и от растерянности понюхал. Поехали.

К Москве их снова убаюкало. Не спал один Смирнов. Путепровод у
Северянина, ВДНХ, Рижский вокзал. У перекрестка проспекта Мира с Садовым
встали вслед за троллейбусом. И, как открылся зеленый, Галочка, привыкшая
за долгий день ехать по прямой, рванула вслед за муниципальным
транспортом. Прямо на Сретенку, улицу с односторонним встречным движением.
Неизвестно от чего, скорее всего от интуитивного ужаса, первым проснулся
Казарян и взревел:

- Куда, куда?!!

Но было поздно - они ехали по Сретенке.

- Быстро, Галочка, направо, в переулок, - приказал Смирнов, и они
покатились вниз. - Теперь еще раз направо и во двор. Стоп. Ты молодец,
Галочка.

Казаряновская "восьмерка" стояла с выключенным мотором. Милицейских
свистков не было слышно.

- Такой уж молодец, что прямо деваться некуда! - уже успокоенный
Казарян сказал это всего лишь с легкой укоризной. Смирнов хлопнул его
сзади по плечу:

- Дурашка, она гениально отрубила хвост!

- А был? - быстро спросил Казарян.

- На Ярославском ждали. У поворота на Алькину дачу. Оттуда и повели.

- Ребята, вы о чем? - спросил окончательно проснувшийся Алик.

- О том, дорогой товарищ Спиридонов, - ответил Смирнов, - что игроки
той команды знают, где находится твоя дача. Поэтому и хвостом за нами не
последовали в безмашинные места. Откуда знают - вот вопрос.

- Ничего не понял, - признался Алик.

- После поймешь, - прекратил Алькину болтовню Казарян. - Саня, зачем
им так пристально за тобой следить?

- Контакты контролируют. А у меня сегодня никаких контактов. Галочка,
вези нас домой.

Осторожно, еще опасаясь милиции, выехали на бульвары. Неторопливо
доехали до Алькиного дома. Вылезли все - прощаться.

- Мы с Галочкой - в Дом кино, поужинать, - сообщил Казарян, - а часов
в одиннадцать я вам позвоню.

Так и расстались. Алик и Смирнов пошли домой, а Казарян с Галочкой
поехали в Дом кино.

Не соврал Казарян, ровно в одиннадцать позвонил. И не просто так - с
новостями:

- Я, Санек, совместил приятное с полезным. Бармен твой, Денис, в
нашем ресторане гулять изволил.

- Ты его щупал?

- Зачем же молодому человеку вечер портить. Но главное не в этом,
Саня. Главное, в какой компании гулял. Занятная компания... Если б надо
было, я, конечно, этого Дениса за пищик пощупал. Но больно компашка
перспективная. Думаю с нее начать.

- Завтра утром, - посоветовал Смирнов.

- Или днем. Или вечером. А в общем, с тобой надо посоветоваться.

И короткие гудки - конец разговору.

Творческие работники и пенсионеры спят до упора - пока не выспятся.
Так делали и Смирнов с Аликом. Но довести до конца это дело им не дал
телефонный звонок.

- Ромка, что ли? - догадался криком из кабинета Смирнов.

- Сейчас узнаем, - пообещал из спальни Алик и босиком пошлепал к
телефону. Помолчал немного, сняв трубку, потом сказал недоуменно:

- Саня, тебя.

- Здравствуйте, Александр Иванович! - раздался в трубке молодой
жизнеутверждающий голос. - Это Леонид Махов беспокоит. Мне бы повидаться с
вами надо.

- Чудеса! А я сегодня собирался тебе звонить, просить рандеву.

- Так я приеду?

- Обязательно! Когда будешь?

- Через пятьдесят минут.

- Прелестно. К завтраку поспеешь. - Смирнов положил трубку.

- Ты хочешь поведать милиции о субботнем происшествии? - тихо
поинтересовался Алик, почесывая голое толстое пузо.

- Нет, Алька. Пока нет.

- По-моему, правильно, - успокоился Алик. - Пойду под душик, а потом
завтрак готовить. Милиционера кормить.

Ровно через пятьдесят минут прибыл лощеный, одетый с иголочки капитан
Махов, очень похожий на артиста Абдулова. Но и старички к этому времени
были ничего себе: умыты, бриты, приодеты с позволительной для старичков
шикарной небрежностью.

Уселись, естественно, на кухне, и с неожиданной жадностью - все трое
- набросились на пищу. Первым опомнился Махов, смущенно признавшись:

- Я сегодня позавтракать не успел.

- Ты не стесняйся, ты рубай! - приободрил его Смирнов, продолжая
рубать. Замели все: огурцы, помидоры, жареную колбасу, макароны. На чае
сбавили темп и приступили к разговору.

- Я с вами, Александр Иванович, посоветоваться хочу, - начал Махов и
оглянулся на Алика.

- Чай допью и уйду, - пообещал ему тот.

- Да вы не мешаете, я из вежливости, только из вежливости, - заверил
его Махов. - Просто боюсь, что вам это будет неинтересно.

- Может, и интересно, но я ухожу. - Алик допил чай и поднялся. Махов,
понаблюдав за тем, как уходит Алик, встал, прикрыл дверь и начал:

- У меня сомнения, Александр Иванович...

- Сомнения - это хорошо, - перебил его Смирнов. - Еще чаю хочешь?

- Если можно, - обиженно выразил желание еще попить чайку Леонид
Махов. Смирнов налил ему покрепче и посоветовал:

- Пей и не торопись. - Сам свой чай допил, как водку, и стал
смотреть, как элегантно обращается с чашкой Махов. Без звука поставив
чашку на блюдце, Махов укорил Смирнова:

- Вот вы перебили, Александр Иванович, и не знаю теперь, с чего
начать.

- Раз не знаешь, значит, действительно сомневаешься. Давай с конца, с
результата.

- Взял я этого остоженского наркотического супербосса. Вчера с
поличным.

- Ну и что это такое?

- Гнида, - коротко охарактеризовал наркобосса Махов. И признался: -
Особой моей заслуги тут нет. Шел по трындинской схеме. Просто Трындин не
имел права давить свидетелей, а я в связи с находкой тайника такое право
имел. Ну и, естественно, придавил слегка. А наркоманы, когда не в кураже,
- материал податливый.

- Поздравляю.

- Еще не все, Александр Иванович. Поляков этот признался, что тайник
на крыше - его.

- Вон как чистенько у тебя все получается!

- Чистенько, да не совсем. Товар, что при нем был, когда его брали, с
московской базы аптекоуправления. Там у него единственный канал - два
грузчика, щипавшие по самой малости. Товар же из тайника областной базы. А
Поляков не знал об этом: очень подробно мне рассказывал, как он копил
понемногу этот запасец за счет поступлений с московской.

- Прячет второй канал?

- Вряд ли. Мелок он, мелок для серьезного разворота.

- За хороший посул берет тайник на себя?

- Скорее всего, боюсь, скорее всего... Что мне делать, Александр
Иванович?

- Да... - Смирнов встал и стал собирать посуду. Собрал, отнес в
мойку, хотел было вымыть, но махнул рукой, вернулся, опять уселся и
сказал: - Перспектива у тебя, конечно, заманчивая. За три дня размотал
дело, арестовал крупного торговца наркотиками, нашел тайник, преступник во
всем признался, и все яснее ясного. Ты - герой и молодец, а Трындин с
крыши сорвался случайно.

- Что делать, Александр Иванович?

- Давай на крышу слазим, Леонид.