Чтение 27–й страницы книги ~Колодцы предков~

вносили. Точно было известно, что находятся они в безопасном месте, в
котором должны пролежать еще сто лет, другой раз, также точно, было ясно,
что их кто-то украл. В рассказах деда мелькало одно имя, будто бы главного
врага, которое Больницкий вспомнил с большим трудом, поскольку в детстве
не обращал на эти разговоры внимания, считая их склеротическим бредом.
Сокровища прятали как раз от главного врага, которого звали... Ну,
отгадайте!

- Менюшко! - ни на секунду не задумываясь выкрикнула Люцина.

Марек утвердительно кивнул.

- Действительно, Менюшко. Произошел какой-то конфликт между Менюшко и
семьей Больницких...

- Абсолютно бессмысленно, - критически прервала Тереза. - Все
поперекручено. То прабабка, то Больницкий, во что нам теперь верить?

- Вот именно. По-моему, здесь он врет, - недовольно заметила моя
мамуся.

- А вот и не вру. Я просто повторяю вам все, что знал Больницкий.
Такую версию событий он восстановил после визита Никсона, а до этого
вообще ничего не помнил. Он считал это пустой болтовней и не забивал ею
голову. Теперь, после визита в колодец, он, тем более, не желает
ввязываться в идиотскую войну за сокровища, которых, как он думает,
давным-давно нет.

- А он не притворяется? - неуверенно спросила я. - Этот Никсон может
его и уговорить...

- Скорее всего нет. Вчера он отправился отдыхать в Болгарию. Я видел.

- Больницкий или Никсон?

- Больницкий, с рукой в гипсе.

- А из разговоров в его семье не ясно, где спрятаны сокровища? - с
надеждой поинтересовался Михал Ольшевский. - Не было ли каких-нибудь
слухов относительно места?

- Относительно места, мы давно знаем, что здесь, - выдавила из себя
Тереза. - Могли бы в конце-концов пошевелить своими кочерыжками и решить,
где искать.

- А ты своей кочерыжкой пошевелить не можешь? - обиделась моя мамуся.

- Я самая молодая и прабабку не помню.

- Ишь, хитрая! - фыркнула Люцина. - Ты знаешь то же, что и мы.
Прабабку никто из нас не знал!

- Да. Но, по-моему, нам нужна именно эта прабабка, - озабоченно
сказала тетя Ядя. - Это она придумала, куда спрятать сундук? Вы ее
правнучки, могли бы думать точно также...

Михал Ольшевский горячо ее поддержал, напомнив, что единственный путь
к сокровищам - тщательный анализ гипотетических мыслей завещательницы и ее
нотариуса. Несмотря на массу усилий и прямое происхождение от
завещательницы, анализ не удавался. Что могло прийти в голову покойной
прабабке, оставалось загадкой. К счастью, существовало только три
возможности.

- Это можно было спрятать в склепе на кладбище, если бы он у нас был,
- уныло сказала я. - Раз склепа нету, может быть в гробу...

- В этих развалинах, - живо вмешалась Люцина. - Нормальный человек
спрятал бы в развалинах. Лежат они себе нетронутые столько лет, и никто
ими не интересуется.

- А мне показалось, что все ими интересуются, - заметила моя мамуся.
- Но в имении прабабки, я уверена, тоже был колодец. Не могло не быть.

- Он тебя не убьет, я это сама сделаю, - диким голосом прорычала
Тереза. - Если ты еще раз вспомнишь про какой-нибудь колодец!..

- В имении прабабки мог быть и склеп, - поспешно вмешалась тетя Ядя.
- Может, сначала следует заглянуть в него?...

- Но это лежит здесь, а не там! - запротестовала Люцина.

- Значит, вы думаете, что все спрятано либо в склепе, либо в этих
развалинах, либо в каком-то из колодцев, - подвел итог Франек. - Возможно
вы и правы. Прятал то наш дед, а он был хитрый. Все зависит от того,
спешил он или нет.

- Да? - оживленно подхватила Люцина. - А у него было достаточно
времени?

- Не знаю. Меня при этом не было.

- Предположим, что не очень много, - предложил Марек.

Михал взглянул на него и нахмурил брови.

- Он был уже старым, этот нотариус, - сказал он медленно. - Пани
Больницкая умерла и он остался с этим сундуком, Франтишеком Влукневским и
Менюшко...

- С Менюшко!.. - вырвалось у Люцины.

- Завещание его клиентки и записку разделяют два года, - продолжал
Михал. - Всего два года... Его сын уже ничего не прятал и не переносил,
значит, все было сделано за эти два года...

Люцина беспокойно заерзала.

- Обращаю ваше внимание на Менюшко... - напомнила она сладким
голосом.

- Он по полю мчался... - с нескрываемым отвращением фыркнула Тереза.
- Можно узнать, что это дает, даже если он действительно мчался?

Михал Ольшевский упорно гнул свою линию:

- Этот Менюшко мог быть опасен. Может, он был жадным? Может, пришлось
прятать быстро, чтобы он ничего не увидел?.. Из того, что вы рассказывали,
следует, что с ним было что-то не в порядке. Его потомок тут крутился...

- Тепло, тепло... - одобрил Марек.

- Так его же грохнули в болоте. О чем можно говорить? - удивилась моя
мамуся.

Я перестала их слушать. Передо мной возникла картина давно минувших
дней: незнакомое мне имение прабабки, которого я в глаза не видела.
Пасмурной ночью, в темноте, двое заняты погрузкой на телегу огромного
тяжелого сундука... И третий человек, скрывающийся за деревьями и кустами,
подглядывающий жадными глазами... Я увидела, как эти двое обменялись
какими-то жестами, шепотом посовещались, поглядывая в сторону третьего,
хлестнули четверку коней и скрылись во мраке... Третий немного подождал,
отвязал от дерева коня, запрыгнул в седло и отправился за ними...

- На их месте я притворилась бы, что прячу все в подвале нотариуса, -
сказала я по инерции. - А потом, избавившись от Менюшко, не будет же он
вместе с конем жить возле этого подвала, перевезла все в другое место.
Лучше всего в дом Франтишека Влукневского и здесь, быстро-быстро где-то
спрятала, пока Менюшко не видит... Конечно, быстрее всего в колодец. Раз,
и никаких следов...

Родственники молча уставились на меня, будто я внезапно сошла с ума.
Люцина вдруг поняла и понимающе кивнула.

- Но Менюшко увидел, - зловеще продолжила она. - Он понял, что это
здесь, только насчет колодца не был уверен. Он искал свежевскопанную
землю, следы в подвале или на кладбище...

- Но использование колодца не оставило никаких следов! - взволнованно
подхватил Михал Ольшевский. - Никаким другим способом, так быстро не
замаскируешь!...

В кухне Франека вдруг стало тихо. Все молча разглядывали меня, Люцину
и Михала.

- Ну вот, я же говорила, что в колодце, - вдруг раздался довольный
голос моей мамуси.

Я вдруг напала на Марека.

- А ты что скажешь? Чего ты молчишь! По-моему, ты что-то знаешь!

- Может и знаю, - сознался Марек и опять посмотрел на Ендрека,
который, вспомнив, что находится на посту, чуть не вывалился в окно. - Это
именно то, о чем я хотел рассказать, чтобы вы могли додуматься до
остального. Я слышал и читал, что в церквях, в ризницах, кое-что хранится.
Это зависит от священника или смотрителя, был ли в церкви пожар, была ли
возможность что-нибудь спрятать... В основном прятали приходские книги, но
иногда и другие записи.

- Он уже сказал, что хотел? - неуверенно спросила Тереза, потому что
Марек внезапно остановился.

- Еще нет, но скажет. Не бойся, - успокоила ее я. - Уж я прослежу.

- И что вы узнали? - жадно спросил Михал.

- Это было очень романтично, - произнес Марек, решив поиздеваться над
родственниками. - Давным-давно, много лет тому назад, темной ненастной
ночью к церкви подкатила телега, запряженная четверкой взмыленных коней...

- К местной церкви? - перебила Люцина.

- К местной. Из церкви вышел священник, освятил груз в телеге, после
чего визитеры умчались. В телеге сидели двое. Одним из них был знакомый
священнику Франтишек Влукневский, который пожертвовал церкви двести рублей
золотом. Если бы не эти двести рублей, священник бы это событие не
записал. Во-всяком случае, все происходило в страшной спешке...

- Вот-вот! - вскрикнула я, очень довольная собой. - Тоже самое
привиделось мне только что! Наверняка - у меня дар ясновидения...

Как можно быстрее я описала родственникам эту драматическую сцену в
имении прабабки. Спешка. Хищно поджидающий Менюшко. Телега. Четверка
коней. Все сходилось. Даже погоду я угадала - ненастная темная ночь...

- Ну, вот, теперь у нас есть своя Пифия, - с издевкой сказала Люцина.
- Надо посадить ее на треножник и слегка окурить, а она сразу отгадает все
остальное.

- Из этого следует, что она больше всех похожа на прабабку, а мы в
расчет не идем, - с легкой обидой отметила Тереза.

- Конечно, похожа, ты раньше не замечала? Не знаю, как на прабабку,
но бабка - вылитая. У нее такое же набожное отношение к домашнему
хозяйству...

Возбужденный Михал Ольшевский остановил сравнение моего и бабкиного
характеров. Он подвел итоги, из которых следовало, что подходит только
колодец. Замуровывание требует много времени, свежая кладка всегда
заметна, яма копается тоже не быстро, и тоже оставляет следы. В колодец