Чтение 20–й страницы книги ~Мальтийский сокол~

дывать свои колени.

Спейд лизнул сигарету, заклеил и, спросив: "Ну", полез
в карман за зажигалкой.

- Но я с ним не поговорила, - сказала она, оставляя
большие паузы между словами, будто выбирала их с большим
трудом, - времени не хватило. - Она оторвала хмурый взгляд
от своих коленей и посмотрела на Спейда ясными искрен-
ними глазами. - Нас прервали в самом начале.

Спейд прикурил сигарету и засмеялся, выдыхая клубы
дыма.

- Хотите, чтобы я позвонил ему и попросил вернуться

Она покачала головой, не улыбнувшись.

Спейд обнял ее одной рукой, положив ладонь на голое
белое гладкое плечо. Она откинула голову на изгиб его руки.
Он сказал:

- Я слушаю.

Она повернула голову, улыбнулась ему с вызывающей
игривостью и спросила:

- Тебе для этого необходимо обнимать меня

- Нет. - Он снял руку с ее плеча.

- Ты совершенно непредсказуем.

- Я по-прежнему слушаю тебя.

- Посмотри, который час! - воскликнула она, ткнув
пальцем в сторону стоящего на книге будильника, уродливые
стрелки которого показывали без десяти три.

- Угу. Суматошный выдался вечер.

- Я должна идти. - Она встала с дивана. - Все это ужас-
но. - Спейд остался сидеть. Покачав головой, он сказал:

- Никуда ты не пойдешь, пока не расскажешь мне все.

- Но посмотри, который час, - запротестовала она,.
чтобы все рассказать, мне надо много времени.

- Ничего, времени у нас хватит.

- Я арестована-весело спросила она.

- Кроме того, не забывай о мальчишке, который бол-
тается около моего дома. Он, возможно, еще не ушел
спать.

Ее веселость как рукой сняло.

- Ты думаешь, он еще здесь

- Скорее всего.

Она вздрогнула.

- А ты можешь проверить

- Можно спуститься и посмотреть.

- Можешь начинать рассказ прямо сейчас, за ужином,.
сказал он.

- Нельзя быть таким нетерпеливым!

- Да к тому же еще диким и непредсказуемым. Что
это за птица сокол, которая так взбудоражила всю ком-
панию?

Она прожевала хлеб с говядиной, проглотила, посмотрела
внимательно на обкусанный бутерброд и спросила:

- А что, если я тебе не скажу? А что, если я вообще ни-
чего тебе не скажу? Что тогда?

- Ты только не подумай, - ответил он, ухмыляясь так,
что стали видны коренные зубы, - будто я растеряюсь и ни-
чего не смогу сделать.

- Но что же все-таки ты сделаешь? - Она переключила
внимание с бутерброда на его лицо. - Я и хочу узнать, каков
будет твой следующий шаг?

Он покачал головой.

В ее улыбке появилось что-то издевательское.

- Сделаешь что-нибудь дикое и непредсказуемое?

- Возможно. Но я не вижу, что ты выигрываешь, про-
должая скрывать от меня правду. Она ведь и так постоянно
выясняется. Многого я еще не знаю, но кое-что мне стало
известно и кое о чем я уже могу догадаться; еще один та-
кой день, и я буду знать вещи, о которых ты и не подозре-
ваешь.

- Наверное, ты и сейчас знаешь больше меня, - сказала
она, снова с серьезным видом разглядывая бутерброд. - Но...
О! - . я так устала от этого, и меня тошнит от разговоров. А
не лучше ли... а не лучше ли подождать, пока ты сам все
узнаешь

Спейд рассмеялся.

- О, пожалуйста... проверь.

Спейд какое-то время внимательно всматривался в ее оза-
боченное лицо, потом встал с дивана.

- Хорошо, - сказал он и достал из шкафа шляпу
и плащ. - Я вернусь через десять минут.

- Ради Бога, будь осторожен, - умоляла она его, прово-
жая до двери.

- Постараюсь.

На Пост-стрит не было ни души. Спейд прошел квартал,
перебрался на противоположный тротуар, прошел обратно
два квартала, снова возвратился на свою сторону улицы и вер-
нулся к дому, не заметив никого, кроме двух механиков, кото-
рые ремонтировали машину в одном из гаражей.

Бриджид О-Шонесси стояла в углу прихожей, держа в ру-
ке пистолет Кэйро.

- Он все еще там, - сказал Спейд.

Она прикусила губу, медленно повернулась и пошла в гос-
тиную. Спейд отправился следом, бросил шляпу с плащом
на кресло, пробурчал, что "у нас есть время поговорить",
и вышел на кухню. Когда она появилась в дверях, он уже
поставил кофейник на плиту и резал на ломтики длинную
французскую булку. Пальцы ее левой руки бессознательно
ласкали корпус и ствол пистолета, который она все еще дер-
жала в правой руке.

- Скатерть вон там, - сказал он, указывая хлебным но-
жом на простой одностворчатый буфет.

Пока она накрывала на стол, он готовил бутерброд с ливер-
ной колбасой и холодной говядиной. Затем разлил по чашкам
кофе, добавил в него коньяку из пузатой бутылки, и они сели
за стол. Сели рядом на одну скамейку. Пистолет она положила
около себя.

- Не знаю. Тебе решать. Мой способ узнавать прост:
я бросаю дикий и непредсказуемый гаечный ключ в работаю-
щий механизм. Мне-то все равно, а ты смотри, как бы тебя
не пришибло случайно отлетевшей железкой.

Она смущенно пожала голыми плечами, но ничего не ска-
зала. Несколько минут они ели молча: он-флегматично,
она-задумчиво. Затем она тихо сказала:

- Я боюсь тебя, вот в чем дело.

Он ответил:

- Дело не в этом.

- В этом, - настаивала она все тем же тихим голосом..
Я боюсь только двоих людей, и сегодня видела обоих.

- Я могу понять, почему ты боишься Кэйро, - сказал
он. - До него тебе не добраться.

- А до тебя

- Я совсем рядом, - сказал он с усмешкой.

Она покраснела, потом взяла бутерброд с серой ливерной
колбасой. Положила его на тарелку. Наморщила свой белый
лобик.

- Как ты знаешь, это черная статуэтка птицы, ястреба
или сокола, гладкая и блестящая, вот такой высоты.

Она развела руки примерно на фут.

- Что в ней такого замечательного

Прежде чем ответить, она отхлебнула кофе с коньяком.

- Не знаю. Они мне не говорили. Мне обещали пятьсот
фунтов, если я помогу заполучить ее. Потом, когда мы бро-
сили Джо, Флойд сказал, что даст мне семьсот пять-
десят.

- Значит, она стоит дороже семи с половиной тысяч

- Гораздо дороже. Они и не старались делать вид, что
честно делятся со мной. Меня просто наняли, чтобы я помо-
гла им.

- Как помогла

Она снова поднесла чашку к губам. Спейд, не отрывая
своих властных желто-серых глаз от ее лица, начал сворачи-
вать сигарету. За ними на плите булькал кофейник.

- Помогла им забрать эту вещь у кого она была, - мед-
ленно произнесла она, опустив чашку. - У русского по
фамилии Кемидов.

- Как

- А, это неважно, - заметила она, - и помочь тебе не
может, - она дерзко улыбнулась, - и уж совсем тебя не
касается.

- Это было в Константинополе

Помолчав в нерешительности, она кивнула:

- На Мармаре.