Чтение 17–й страницы книги ~Перемените обстановку~

- Ты отлично знаешь, чего мне надо.

Она бросила на меня изучающий взгляд, а потом отступила назад.

- Зайди-ка лучше и поговорим об этом.

Я прошел вслед за ней в убогую маленькую комнатку. На столе стоял
отколотый кофейник и две грязные чашки. Жестяная пепельница, наполненная
окурками, заменяла настольное украшение.

Под моим неотступным взглядом она подошла к поломанному креслу и
опустилась в него. Ее платье задралось до самых бедер и, когда она закинула
ногу на ногу, мелькнули голубые трусики.

- Ты вроде собрался ждать, пока я приду к тебе. - Она потянулась за
пачкой сигарет, лежавшей на столе.

- Сколько? - хрипло спросил я. - Брось сигарету! Говори сколько и давай
начинать!

Она чиркнула спичкой, закурила и издевательски улыбнулась.

- Ишь ты! Как тебя скрутило, - сказала она.

Дрожащей рукой я достал из заднего кармана две стодолларовые бумажки и
бросил ей на колени.

- Давай, за дело!

Она взяла деньги и посмотрела на них с ничего не выражающим лицом, потом
подняла глаза на меня. Я надеялся увидеть в них огонек алчности, даже
удовольствия, но вид этого холодного лица-маски мгновенно привел меня в
уныние.

- Интересно, за что же это? Две сотни баксов? У тебя не все дома.

Эти были самые правдивые слова, какие мне довелось от нее услышать, но я
не обратил на них внимания. Я желал ее с неотступной и нетерпеливой
страстью, близкой к безумию, и был намерен добиться своего.

Я вытащил остальные три стодолларовые бумажки и швырнул ей. Хотя
вожделение толкало меня к ней, я никогда и никого так ненавидел, как
ненавидел в этот момент ее.

- Это больше, чем ты стоишь, но все равно, бери! - сказал я грубо. - А
теперь давай-ка!

Нарочито медленно она сложила пять купюр и положила их на стол
Откинувшись на спинку кресла и глядя на меня, она медленно выпустила дым из
своих ноздрей.

- Было время, когда я ложилась за доллар, - сказала она. - Было время,
когда я ложилась за двадцать долларов. Было время, когда я ложилась за сто
долларов. Когда несколько лет подряд торчишь в камере, есть время подумать.
Я знаю, чего хотят мужчины. Я знаю, чего тебе надо, и знаю, что у меня это
есть, и хочу денег: не сто долларов и не пятьсот, и не пять тысяч. Я хочу
настоящих денег. В этой стране водятся старые, жирные дураки, которые сидят
на миллионах. Я считаю на миллионы. Я найду такого старого жирного дурака и
продам ему свое тело за настоящие деньги. Пусть не сразу, но найду. - Она
презрительно указала пальцем на деньги, лежавшие на столе. - Забери их.
Дешевка. Я не раздвину ног, пока не найду типа с такими деньгами, какие
нужны мне.

Я стоял и смотрел на нее, не зная, что делать.

- Тебе не нужны пятьсот долларов?

- Твои пятьсот долларов - нет.

Похоть так одолевала меня, что я утратил остатки гордости.

- Ну почему же нет? Пятьсот долларов за полчаса. Давай... бери деньги и
за дело.

- Ты слышал, что я сказала, мистер Бриллиантовый Ларри Карр.

Я замер и в изумлении уставился на нее.

- Как ты сказала?

- Я знаю, кто ты. Фел докопался. Он записал номер твоей машины и навел
справки в Парадайз-Сити. Ты там хорошо известная фигура, верно.
Бриллиантовый Ларри Карр?

Красный сигнал тревоги загорелся в тумане безумия, окутывавшем мой мозг,
предупреждая, что надо бежать от этой женщины и больше не встречаться с ней,
но я уже не способен был рассуждать разумно и через секунду красный огонек
потускнел и погас.

- Какая разница, кто я? - возразил я. - Я такой же, как все остальные
мужчины! Бери деньги и раздевайся!

- Если ты их не берешь, детка, возьму я, - сказал Фел у меня за спиной.

Я резко обернулся и увидел, что он стоит, прислонясь к косяку, и
наблюдает за мной с гнусной улыбочкой.

Его вид раздул искру уже знакомой мне дикой ярости и, должно быть, он
понял это по моим глазам.

- Легче, парень, - сказал он. - Я на твоей стороне. Эта сука только
разыгрывает недотрогу. Хочешь, станет сейчас у меня как шелковая?

Рея проворно вскочила на ноги и схватила деньги со стола, скомкав их в
кулаке.

- Только подойди, сволочь, - зарычала она на брата, - и я вырву твои
проклятые гляделки!

Он рассмеялся.

- И ведь вырвала бы, - сказал он мне. - Что если нам поостыть немного, да
потолковать по-свойски? Мы уже тут о тебе говорили. Можно бы поладить. Как
насчет обмена кое-каких камешек, с которыми ты имеешь дело, на Рею?

Я изумленно уставился на него.

- Что скажешь, парень? - продолжал он. - Она согласится. Сама же все и
придумала, когда я сказал ей, кто ты. Без камешков ты ее не получишь. Давай
договариваться.

- Верни деньги, - сказал я ей.

Она язвительно улыбнулась, качая головой.

- Я передумала. Мне пригодятся эти пятьсот баксов, даже если они твои. И
не пробуй их отнять. Мы с Фелом запросто тебя успокоим. Обдумай хорошенько
предложение Фела. Если очень захочешь, получишь свое, но только за
бриллианты. Не за один бриллиант, а за целую кучу. Подумай. А пока...
убирайся отсюда!

Я взглянул на Фела и увидел, что он держит в руке короткий железный
ломик.

- Даже и не пробуй, парень, - сказал он. - Я просто раскрою тебе башку. В
прошлый раз ты застал меня врасплох, но теперь я приготовился. Так что
смотри. А теперь катись.

Он посторонился, освобождая мне дорогу. Я ненавидел его.

Ее я тоже ненавидел, но в то же время желал ее каждой клеткой своего
тела.

Я вышел из дома и, вдыхая горячий, насыщенный смогом воздух, зашагал по
сорной траве и мусору к своему "бьюику".

Я не помню, как я доехал до отеля. Я полностью пришел в себя, лежа на
кровати, когда утренний свет серебрил цементную пыль на стекле
противоположного окна.

Меня переполняло безнадежное уныние. Даже Рея зовет меня Дешевка! Боже!
Как я ненавидел ее! Мне вдруг захотелось покончить с собой. Я лежал на
кровати и спрашивал себя: "А почему бы и нет!" Самоубийство стало казаться
мне лучшим выходом. Зачем мне жить? Зачем позволять этой женщине мучить меня
и дальше?

Но как это сделать? Бритва? Я бреюсь электрической. Снотворное? У меня
осталось только шесть таблеток. Выброситься в окно?

Я мог упасть на голову какому-нибудь из прохожих на людной улице.

Я возбужденно огляделся. Здесь не было ничего, способного выдержать мою
тяжесть, если я повешусь.

Машина? Да! Я сяду в машину, разгонюсь и врежусь в дерево. Да! Так и
сделаю!

Соскочив с кровати, я зашарил по карманам, ища ключи от машины. Я нигде
не мог их найти. Куда я мог их деть? Обведя комнату диким взглядом, я увидел
их на пыльном комоде. Когда я шагнул к комоду, зазвонил телефон.

Какое-то время я колебался, потом сорвал трубку с рычага.

- Ларри... мой дорогой мальчик!

Черное облако уныния рассеялось при звуке голоса Сидни Фремлина.
Чувствуя, что весь дрожу и обливаюсь потом, я упал на кровать.

- Привет, Сидни. - Мой голос напоминал карканье.

- Ларри, ты должен вернуться! - По его голосу я сразу догадался, что он в
каком-то серьезном затруднении. Его интонация наводила на мысль о пчеле,
которая попалась в бутылку и жужжит, как сумасшедшая.

- В чем дело? - спросил я, вытирая с лица пот тыльной стороной ладони.

- Ларри, золотко, я просто боюсь говорить по телефону!

Какой-нибудь отвратительный субъект может нас подслушать. Ты просто
обязан вернуться. Миссис П. хочет продать, ты сам знаешь что! Сам я не
справлюсь - только ты, умница, сумел бы это сделать! Ты ведь понимаешь, что
я хочу сказать, правда, Ларри!? Это абсолютный, страшный, полнейший секрет!
Ну, скажи, что ты понял!

Миссис П.

Я медленно перевел дыхание, мысленно переносясь на пять лет назад, когда
успешно провел свою крупнейшую сделку с бриллиантами для фирмы "Люс и
Фремлин". Миссис Генри Джексон Плессингтон - жена одного из богатейших
торговцев земельными участками во Флориде, а богаче и не бывает, - пожелала
бриллиантовое колье. Она была давним клиентом "Люса и Фремлина". До моего
поступления к ним Сидни продал ей несколько мелочей, среди которых не было
ничего по-настоящему ценного. Но когда на сцене появился я, то
познакомившись с ней и узнав, как богат ее муж, я увидел возможность сбыть
ей что-нибудь грандиозное. Когда я сообщил о своем замысле Сидни, он
разволновался и заявил, что я слишком честолюбив, но я пустил в ход обаяние
ив разговоре с этой немолодой женщиной подчеркнул, что ее достойно только
самое лучшее. Она реагировала на такой подход, как растение реагирует на
порцию удобрения. Вслед за тем я подвел разговор к бриллиантам. Я сказал,
что мечтаю создать бриллиантовое колье, которое превзойдет и затмит все
другие. Я объяснил, какие старания понадобились бы мне для подбора
гармонирующих между собой камней. Мне доставило бы удовольствие, добавил я,
сознавать, что мое произведение будет принадлежать ей. Она упивалась моими