Чтение 37–й страницы книги ~Высокое окно~

- Нет. И попытайтесь пережить это разочарование.

Она нахмурилась:

- Вы, наверное, считаете меня страшной дурой.

- Ну... наверно.

В уголках ее глаз выступили две слезинки и мягко скатились по щекам.

- Миссис Мердок знает, где я?

- Еще нет. Я собираюсь сообщить ей.

- Вы ей расскажете... все?

- Да. Почему нет?

Она отвернула голову от меня и тихо сказала:

- Она поймет. Она знает об одной ужасной вещи, которую я сделала восемь
лет назад. Об ужасной, кошмарной вещи.

- Конечно, - сказал я. - Поэтому она и платила Ваньеру все эти годы.

- О Боже, - она выпростала из-под одеяла руку, а другую вырвала из моей
руки - и судорожно сцепила их. - Я не хотела бы, чтобы вы это знали. Не
хотела бы. Никто не знает, кроме миссис Мердок. И родители не знают.

В дверях появилась сиделка и сурово взглянула на меня:

- Не думаю, что ей полезно разговаривать в таком тоне, мистер Марлоу.
Наверное, вам лучше уйти.

- Послушайте, миссис Лимингтон, я знаю эту девушку целых два дня, а вы
лишь два часа. Уверяю вас, это ей пойдет на пользу.

- Это может привести к другому... э-э... приступу, - сказала она, строго
глядя мимо меня.

- Хорошо, если ей суждено перенести еще один приступ, не лучше ли, чтобы
это произошло сейчас, пока вы рядом? Пойдите на кухню и выпейте что-нибудь.

- Я никогда не пью на службе, - холодно сказала она. - И, кроме того,
кто-нибудь может унюхать запах.

- Сейчас вы работаете на меня. Все мои наемные рабочие обязываются
выпивать время от времени. И, кроме того, если вы хорошо пообедаете и
проглотите пару чашек кофе, никто ничего не унюхает.

Она быстро улыбнулась и вышла из комнаты. Мерле слушала все это с таким
видом, словно это было легкомысленное отступление от чрезвычайно серьезной
темы. С довольно раздраженным видом.

- Я хочу все рассказать вам... - задыхаясь, проговорила она. Я...

Я потянулся к ней и накрыл своей лапой две ее сцепленные ладошки.

- Не надо. Я знаю. Марлоу вообще знает все - кроме того, как научиться
прилично зарабатывать. Теперь поспите, а завтра я отвезу вас в Вичиту -
навестить родителей. За счет миссис Мердок.

- О, это так мило с ее стороны! - вскричала она, широко раскрывая
засиявшие глаза. - Она всегда была так добра по отношению ко мне!

Я встал.

- Она прекрасная женщина, - широко улыбаясь, сказал я. Прекрасная. Я как
раз сейчас собираюсь заглянуть к ней - и мы в высшей степени мило побеседуем
за чашкой чая. И если вы сейчас же не заснете, я никогда больше не разрешу
вам признаваться мне в совершенных убийствах. - Вы ужасны, - сказала она. -
Вы мне не нравитесь. - Она отвернулась от меня, спрятала руки под одеяло и
закрыла глаза.

Я подошел к двери. На выходе я обернулся и посмотрел назад. Она смотрела
на меня, приоткрыв один глаз. Я насмешливо оскалился, и глаз поспешно
закрылся.

Я вернулся в гостиную, одарил мисс Лимингтон всем, что осталось от моих
сияющих улыбок, и вышел.

Я поехал на Санта-Моника-бульвар. Ломбард был еще закрыт. Старый еврей в
высокой черной ермолке, казалось, очень удивился тому, что я так быстро
вернулся за закладом. Я объяснил ему, что у нас в Голливуде так принято.

Он достал из сейфа конверт, вскрыл его, извлек оттуда квитанцию и дублон
и положил его мне на ладонь.

- Такая это ценность, такая, что отдавать не хочется, - пожаловался он. -
Работа, понимаете ли, работа - превосходная.

- И золота в ней, верно, на все двадцать долларов, - сказал я.

Он пожал плечами и улыбнулся. А я сунул монету в карман и пожелал ему
спокойной ночи.

Глава 32

Лунный свет стелился по лужайке, как белая простыня, - и лишь под кедром,
как кусок черного бархата, лежала густая тень. В двух нижних окнах и одном
наверху горел свет. Я поднялся по кособоким каменным ступенькам и позвонил.

Я не взглянул на маленького нарисованного негритенка на стене. И не
потрепал его по голове. Шутка несколько устарела.

Дверь открыла седая румяная женщина, мне еще не знакомая. Я сказал:

- Я - Филипп Марлоу. Я хотел бы видеть миссис Мердок. Миссис Элизабет
Брайт Мердок.

Женщина подозрительно оглядела меня.

- Думаю, она уже в постели. Вряд ли она сможет вас принять сейчас.

- Еще только девять.

- Миссис Мердок рано ложиться спать. - Она начала закрывать дверь.

Это была милая старушка, и я не хотел наваливаться на дверь грубым плечом
- я просто легонько оперся на нее.

- Это важно. Вы можете передать ей?

- Подождите минутку. - Я отступил назад и дал ей закрыть дверь.

Из листвы темного дерева послышалось пение пересмешников. Машина проехала
по улице слишком быстро и взвизгнула тормозами на повороте. Прозвенели
отдаленные колокольчики девичьего смеха, словно они высыпались из машины на
крутом повороте.

Спустя некоторое время дверь открылась, и женщина сказала:

- Можете пройти.

Я проследовал за ней через большую переднюю комнату. Тусклый свет
единственной лампы едва достигал ее противоположной стены. Слишком тихо было
в этой комнате, и ее надо было срочно проветрить. Мы прошли до конца
коридора, поднялись по лестнице с резными перилами и прошли еще по одному
коридору.

Горничная указала мне на раскрытую дверь и, когда я вошел внутрь,
затворила ее за моей спиной. Я оказался в просторной, изобилующей мебельным
ситцем гостиной с серебряно-голубыми обоями, синим ковром и выходящими на
балкон высокими французскими окнами. Над балконом был навес.

Миссис Мердок сидела у карточного столика в мягком кресле с
подголовником. На ней был стеганый халат, и ее волосы были несколько
растрепаны. Она играла в одиночку. Колоду она держала в левой руке и, прежде
чем поднять на меня глаза, положила одну карту на стол и передвинула другую.
Потом она произнесла:

- Итак?

Я подошел к столику и взглянул на карты. Она играла в "конфилд".

- Мерле сейчас у меня дома, - сказал я. - Она малость чики-бряки.

- И что же такое чики-бряки, мистер Марлоу? - сухо поинтересовалась
миссис Мердок, не взглянув на меня.

Она передвинула карту, потом - более быстро - еще две.

- Приступ меланхолии, - пояснил я. - Когда-нибудь ловили себя на
жульничестве?

- Когда жульничаешь, играть не интересно, - мрачно сказала она. И очень
малоинтересно, когда не жульничаешь. Что там с Мерле? Она никогда не
задерживалась допоздна. Я уже начала беспокоиться за нее.

Я подтащил к столику кресло и уселся напротив нее.

- Вам нет необходимости беспокоиться, - сказал я. - Я вызвал доктора и
сиделку. Она спит. Она была у Ваньера.

Миссис Мердок отложила колоду карт, сцепила на краю стола жирные руки и
тяжело посмотрела на меня.

- Мистер Марлоу, - сказала она. - мы с вами должны окончательно
договориться. Я сделала ошибку, пригласив вас. Я просто не хотела, чтобы
меня - как бы вы выразились - держала за дурочку такая маленькая злая тварь,
как Линда. Но было бы лучше, если бы я вообще не подымала шуму. Мне гораздо
легче было бы пережить пропажу монеты, чем ваше присутствие. Даже если б мне
ее никогда не вернули.

- Но вам ее вернули.

Она кивнула, пристально глядя на меня:

- Да, мне ее вернул. И вы знаете как.

- Я этому не верю.

- Я тоже, - спокойно сказала она. - Мой дурак сын просто взял на себя
вину Линды. Я нахожу этот поступок детским.

Она взяла колоду и потянулась, чтобы положить красную десятку на красного
валета. Потом она потянулась к приземистому столику, на котором стояло вино.
Она отпила немного, опустила стакан и посмотрела на меня тяжелым взглядом:

- У меня такое чувство, мистер Марлоу, что вы собираетесь вести себя
нагло.

Я потряс головой:

- Не нагло. Просто искренне. Я не так уж плохо поработал на вас, миссис
Мердок. Вы получили дублон обратно. Полицию на вас я не вывел пока что. Я
ничего не сделал для развода, но я нашел Линду - ваш сын все время знал, где
она; и я не думаю, что у вас с ней проблемы. Она признает, что совершила
ошибку, выйдя замуж за Лесли. Тем не менее, если вы полагаете...

Она хмыкнула и сыграла следующей картой. В верхнем ряду у нее был
бубновый туз.

- Черт, трефовый туз побит. Не успею убрать его.

- А вы этак незаметно оттолкните его в сторонку, - посоветовал я, - когда
не смотрите на карты.

- Не лучше ли вам вернуться к рассказу о Мерле, - спокойно сказала она. -
И не очень-то злорадствуйте, если вам удалось выведать у нее несколько
фамильных секретов. - Я никогда не злорадствую. Вы послали Мерле к Ваньеру
сегодня вечером с пятьюстами долларами.

- И что, если так? - она налила себе еще вина и отпила, не спуская с меня