сегодня... в семь, что означало: сегодня в семь у ларька Союзпечати на
противоположной от комиссионного стороне пыльной площади состоится
передача товара.
преодолевал расстояния, пренебрегая низким качеством связи. Вопрос про
шапочку означал: тысячное дело или менее того.
челюстями, перекрученное ушко и уставился на исцарапанную гвоздем покраску
кабины; восклицательные знаки похабных изречений напомнили о быстро
утекающем времени обеда в частности и жизни в целом - опозданий Шпындро
себе не позволял - "шестерка" рванула с места к блинной.
январе Шпындро расщедрился - покос привалил обильный и одарил директрису
тканым календарем с вышитыми золотыми нитками цифрами дней. За стол к
Игорю Ивановичу никого не подсаживали и он вполне искренне отмечал: нигде
в мире за рубль с копейками так не поесть. Чай ему заваривали с жасмином,
не таясь, и обычные люди поводили заинтересованно, но и стыдясь, носами и
делали вид, что ничего не замечают; сразу видно такому, как Шпындро,
положено. Чего тут спорить! Костюм, осанка, галстук, медленные движения,
промытость и благополучие производили сильное впечатление. Воспитанный
клиент всегда протягивал заранее заготовленные два рубля, делая вид, что
ожидает сдачи, а потом, будто вспомнив важное, махал рукой, мол, не надо,
и поднимался, не забывая задвинуть за собой стул, как того и требовали
правила хорошего тона.
должники, взявшие рубль, тащили полтора. Мордасов давно убедил себя, что
перейти к рублевой, то бишь двойной, наценке - все ж инфляция ощущалась -
и как раз сегодняшний День возвращения обещал стать этапным. Первым
появился Стручок - серо-зеленоватый мужичок в неизменных кирзовых
сапожищах, обляпанных первосортной грязью даже тогда, когда уж месяц дождя
не видывали. Колодец сбросил долг в ящик, смерил Стручка ласковым, но
строгим взглядом, как учитель в школе, пекущийся о судьбах вверенных
мальцов, но не слишком верящий в судьбоносную щедрость их будущего,
наставил: "Стручок! Скажи братве - ужесточаю хозрасчет - теперь взял
рубль, гони два и тэпэ. Жизнь дорожает и я не могу отклоняться от ее
магистральных путей. Могут неверно понять..." Колодец хихикнул. Стручок
молчал, с подошв сапог отколупывалась густо-коричневая грязь и рассыпалась
в прах у кривых ног вечного должника.
Стручка, и Мордасов присовокупил: "Где еще, Стручок, красивые женщины так
за тобой станут ухаживать? Где?" Стручок покорно признал - нигде!
шестерик. И не митингуйте! Больше вас никто затаривать деньгой не
прельстится, это я только, по доброте души, зная, что вам не на разгул, а
болезнь у вас такая, а топтать больного человека - грех, все одно, что на
лекарство зажать".
вперился яростно в открывающуюся дверь. Туз треф возник бесшумно, будто
влился, как жидкость. Прозвище заработал за крупно вьющиеся кольца
смоляных кудрей, впрямь напоминающие трефовую масть. Туз треф - детина под
два метра, в прошлом спортсмен, а теперь один из верных клиентов
Мордасова, - мялся посреди комнаты.
предвещающим неминуемые розги, а то и шомпола. - Смотри, Настурция, нас
осчастливил Туз треф. Невиданная честь! - Мордасов зыркнул на Стручка,
застывшего в немом предвкушении расправы. - Мотай отседова, а то без тя
алкашня к повестке дня приступит.
прилавку, мог длиннющей рукой ухватить за шиворот Мордасова и без труда
запихнуть в ведро, куда Настурция только что опорожнила совок.
Шпындро, сверил записи, открыл чернильную коробочку с пропиткой для
печати, ткнул печать в фиолетовое чавканье и подул, будто вознамерился
поставить магазинную отметину на лоб Тузу треф.
сдатчик вещей и Колодец гаркнул: "Приема нет! Бланки смылились. После
обеда!". Клиент покорно притворил за собой дверь.
журнала. - Ты пропустил три Дня возвращения! Подряд! Хамишь! Мне что,
бегать за тобой? Может в милицию настрочишь?!
перемывали, вертел головой, проходясь глазами по верхам шкафов, мохнатым
от пыли.
дверь с улицы сунула нос подружка Настурции из магазина всякой всячины
напротив, сообщила на бегу, что для Притыки имеется парфюм.
С тебя пятнаха!
со Шпыном, словечек поднабрался, глядишь и Туза проняло, что Колодец не
матерно вразумляет, а ввернул резоны из далекого прошлого Туза, когда
прыгун или швыряла тяжестей еще в приличных числился.
никелерованный кран.
В погашение долга. Такой кран сотню потянет.
в педагогических целях. - Чё мне кран? На цепочку да на шею! Капусту гони!
Эх, Туз, - планомерно остывал Колодец, - к вам, как к людям, к братанам по
невзгодам, а ты... клади сюда и запомни: День возвращения для всех один,
как Пасха, как Первомай, ты мне свои порядки не устанавливай и брось
крутню с компенсационными сделками, - опять возблагодарил выучку Шпындро,
- взял монету, монету и гони!
подарит кому нужному, или загонит, а за услугу попросит чего, всегда не
хватает то одного, то другого, гонишься как за солнечным зайчиком, вот и
накрыл, прижал ладонью, а глянь - зайчик уж над головой пляшет, снова
тянись, соответствуй, иначе сомнут.
наступило примирение и высоко подняв голову павой - перед Тузом треф еще
не стыд покрасоваться, хоть и покореженный, а видный мужик, - заняла свое
место за прилавком.
игрушкой. Туз не уходил и Мордасов знал, что попросит шельмец в долг, но
на помощь не спешил, пусть помается, привыкли, чуть что открытый кредит,
пусть вобьет в башку - с Мордасовым не пофинтишь.
смиренно поклянчить еще до появления Настурции.
в чтение журнала. Настурция нырнула за занавеси, вернулась с жбаном кваса,
только что принесенного со станции бабкой Рыжухой, которой Настурция
оставляла колготки для дочери, промышлявшей грехом в городе. Навроде жует
их? изумлялась Настурция. Такое производство у ей, ответствовала Рыжуха не
без смятения и регулярно доставляла ледяной квас об жаркую пору, а зимой,
что бог с лотка пошлет.
не уйдет.
трогать каждую минуту.
деньги не ворованные, с каждым днем доставались все труднее, опять же и
горючее взлетело в цене, как стрелка на силомере в парке уйму лет назад,
когда Туз треф в рот не брал и загонял стрелку под самый верх столба с
делениями.
Перестройка, Туз! Мы, как все, в едином порыве.
ничего, а она боится - деньги в рост! - тут надо силу духа иметь. Зато ты
спишь спокойно, посмеивался Колодец, хоть и сам спал дай бог, из пушки
пали, не моргнет. Или жить или бояться. Одно из двух. Давно они это
обсудили с Настурцией. Притыка - девка заглядение, ей отовсюду валится, а
Колодец вынужден заботиться о себе сам. Мордасов припомнил свидание,
оговоренное со Шпындро, заглянул в бумажник - только девять сотен.
них семь пятниц на неделе и всегда им мало. Народец! Государственные
люди...
с одним выездным позапрошлым летом.
страху, как ты. Какую щель узрят, нырь в нее и пошел деньгу помпой качать.
Понятное дело, если такие возможности только за то, что ты ездишь по белу